Обитель в Кении послужит многим странам

Источник: Монастырский вестник

Монахиня Матрона, в миру – Абигейл Джепчирчир, дочь перешедшего в Русскую Православную Церковь кенийского священника Александрийского патриархата, стала в январе 2023 года первой монахиней, принявшей постриг в Патриаршем экзархате Африки Русской Православной Церкви. А в августе Патриарший экзарх Африки митрополит Клинский Леонид рассказал о том, что в Кении в ближайшее время может быть основан первый православный монастырь – и что именно мать Матрона, прошедшая практику в московском Богородице-Рождественском женском монастыре, может стать его игуменией. В интервью РИА Новости монахиня Матрона рассказала о том, какие задачи нужно будет решить для создания первого русского монастыря в Африке, как любят молиться русские и кенийцы, о своем пути к монашеской жизни и почему она почувствовала себя как дома в одной из древнейших обителей Москвы.

Матушка Матрона, Вы дочь священника. Как живется семьям священнослужителей в Кении?

Спасибо вам за эту возможность. Сердечно благодарна владыке Леониду за его благословения. Я второй ребенок в семье, в которой 10 человек детей: пять девочек и пять мальчиков. Семейная жизнь кенийского священника очень и очень трудна. Большинство священников с трудом сводят концы с концами, обеспечивая свои семьи едой и одеждой. Образование детей также является большой проблемой. Однако стремление к духовной жизни и жизни монашеской вызвано не тем, что я искала какой-то более легкий путь. Напротив, я понимала, что этот путь еще более трудный, крестный, но если он со Христом – то он и радостный, и благодатный.

Что касается получения образования, то в моей жизни это произошло Божией милостью. Много раз я не могла продолжать учебу в школе, пока за нее не внесут оплату, и я понимала, что у отца нет денег. Но потом я оставалась какое-то время дома и возвращалась к учебе. Отец просил за меня директора, после чего мне разрешали остаться в школе. Иногда, когда меня отправляли домой, я пряталась в общежитии до вечера, а потом возвращалась на занятия.

Относительно трапезы, мы трудимся изо всех сил, чтобы на столе была еда. Как принято в моей семье, я благодарю Господа прежде всего за то, что он дал нам терпеливую, трудолюбивую мать. Она вместе с нами ходила на ферму, когда заболел отец (он 12 лет страдал эпилепсией). Но большой семье этого не хватало из-за скудной земли, отсутствия гибридных семян, удобрений. Мы сами копали, сажали и пропалывали сорняки; иной раз мама могла обратиться за помощью к родственнику-конюху и попросить кукурузы, и ей давали. Бывало и так, что мой отец, хотя и был нездоров, шел работать водителем – и так мы добывали пропитание. Я воздаю славу Богу за то, что при всем этом мы никогда не ложились спать голодными, хотя еды и было немного. Если становилось хуже, мы шли и брали в магазине пончики в кредит – по одному маленькому пончику на человека. Сколь бы мало у нас ни было, мы привыкли делиться друг с другом, пока каждый не поест и не выпьет чаю, а потом идти спать.

Что касается одежды, то, по милости Божией, она была, хотя иногда и “многоцветная”: это значит, что если вещь разорвалась с одной стороны, то вы накладываете на нее заплатку, обычно – другого цвета. Отсюда и название – “много цветов”, или “факелы” (это означает, что на одежде прорехи). В Кении мы используем эти две фразы для описания состояния изношенной одежды.

Жилищные условия у нас тоже оставляют желать лучшего. Относительно медикаментов, многие покупают лекарства без рецепта, потому что не могут позволить себе обратиться в больницу. Честно говоря, если вы спросите кого-нибудь, где он чувствуют боль, и этот человек скажет, что у него, например, болит нога, то он просто купит обезболивающие в аптеке – а со временем ситуация становится хронической.

Когда и почему Вы решили стать монахиней Русской Православной Церкви? Как отреагировали на это Ваши родственники, друзья, соседи?

Решение созрело к 2009 году, когда мне было 14 лет. В этот период времени здоровье моего отца было очень слабым, и с каждым днем оно ухудшалось. Мой отец заболел эпилепсией в 2000 году, и болезнь прогрессировала с каждым днем. Многие, кого мы знали – родственники, соседи, даже священники и прихожане – говорили, что он вряд ли выживет. Некоторые даже утверждали, что он умрет, так как его мать, моя бабушка, умерла от той же болезни (вечная ей память). И вот, будучи ребенком и слыша от людей подобные комментарии, я стала бояться. Некоторое время, когда у отца случались приступы, я оставалась рядом ухаживать за ним, и начинала нервничать, если ему становилось трудно дышать. В 2009 году, как обычно, я стояла у кровати моего отца и наблюдала за ним, и в тот момент я не слышала его дыхания. Я забеспокоилась и попыталась прислушаться к его сердцебиению, но не смогла, пыталась найти его пульс, но безуспешно.

Тогда от всего сердца я помолилась Богу и сказала: “Если Ты исцелишь моего отца, тогда я сделаю для Тебя все, что угодно, в том числе стану монахиней”. В то время я еще не знала, что монашество существует в Православной Церкви для женщин, но все равно молилась. И после этого я услышала, как отец тяжело дышит, что раньше случалось каждый раз после приступов.

Потребовались годы, прежде чем Господь исцелил его. Я даже почти забыла об этой своей молитве. В 2013 году мой брат проезжал мимо нашей школы и сообщил, что наш отец не болел в течение месяца, хотя в самый разгар болезни приступы могли случаться 24 часа. После этого я пришла домой и спросила своего отца, есть ли в Православной Церкви женское монашество. Он задал мне вопрос, почему я об этом спрашиваю, и я думаю, что он догадался, потому что позже он спросил меня, не хочу ли я стать монахиней. Что касается моей матери, то она узнала об этом раньше, и, слава Богу, они оба на это меня благословили.

Большинство моих друзей в колледже никогда мне не верили, и после моего пострига они были удивлены, потому что принимали это за шутку – раньше я часто шутила.

Было ли у Вас образование и профессия до прихода в монастырь?

Да, слава Богу, наш отец мечтал о том, чтобы каждый из его детей получил диплом и профессию. Я изучала диетологию и диетический менеджмент. Я лицензированный диетолог-технолог в Кении.

Есть ли в Кении монастыри, и к каким конфессиям они принадлежат?

В Кении есть как мужские, так и женские монастыри. Они принадлежат Римско-католической Церкви. Я познакомилась с монахинями из этой Церкви, и даже некоторые из моих одноклассниц теперь монахини. Я любила Православие и то служение, которым занимался мой отец, ту жизнь, которой он учил нас. Когда он посоветовал мне быть терпеливой, не присоединяться к тому, что было доступно, я приняла это со смирением. Вот почему я сегодня здесь и благодарю Бога, моих родителей и моего духовного отца владыку Леонида за благословение на это.

Пыталась ли Александрийская Церковь когда-либо создавать монастыри с коренными африканскими жителями? Увенчалось ли это успехом?

Да, насколько я знаю, в Уганде есть женские монастыри для африканских монахинь – святой Екатерины в Кийинди (округ Буикве) и святой Марии Египетской в Вобулензи (округ Луверо). Официально последний был открыт не более двух лет назад. Я знаю, что в Александрии есть мужской монастырь, но я никогда не слышала и даже не знаю ни об одном африканском монахе в этом монастыре. В моей родной Кении православные монастыри и монашество – это всего лишь история. Фактически греческая иерархия не поддерживает это полностью. Православные монахини в западной Кении, с которыми я общалась, были и остаются гречанками по происхождению, а не коренными африканками.

В 2019 году я посетила одну из епархий Александрийской Православной Церкви. Они находились на завершающей стадии строительства женского монастыря. У них еще нет монахинь. До раскола я должна была пройти монашеское послушание, сначала речь шла о Кипре, но позже мне сообщили, что я пройду его в Уганде в Луверо.

С моей стороны произошла задержка. Сначала меня попросили закончить профессиональную подготовку до задержки, которая произошла из-за пандемии коронавируса. А потом Александрийская Церковь ушла в раскол. После раскола все изменилось, я верю, что все во всем этом есть Промысл Божий.

Как долго Вы пробыли в России, чему и где учились? Насколько отличается жизнь в России и Кении? Схож ли национальный характер у русских и кенийцев, русских и африканцев в целом?

Я приехала сюда 19 ноября 2022 года, и уже почти девять месяцев как я здесь. Я прохожу послушания в Богородице-Рождественском женском монастыре и изучила изготовление свечей, просфор, колокольный звон, церковное послушание – от уборки храма, облачения аналоев в соответствии с уставными особенностями и чистки подсвечников до чтения Апостола во время Литургии и богослужебного устава, начиная с простой службы до бденной и Литургии. А также пение, изготовление четок, украшение пасхальных куличей – и, конечно же, ознакомилась с монастырским уставом и монашескими правилами, которым стараюсь следовать.

Если говорить о духовной жизни, то она здесь совсем иная. Церковь в России сохранила важную церковную традицию, в то время как в Кении мы утратили некоторые важные церковные традиции, которые мы надеемся восстановить в будущем, конечно, с благословения Господа. В Александрийской Церкви сидят на Литургии даже в самые важные ее моменты, женщины не покрывают головы в храме, люди все реже подходят к таинству исповеди.

Что касается времен года, то в России четыре сезона в году, в то время как у нас только два – это либо сезон дождей, либо сухой сезон.

Трудно ли было привыкнуть к жизни в монастыре в России? Какое из послушаний было более трудным, чему Вы научились у русских монахинь?

Честно говоря, никогда еще жизнь не становилась для меня трудной, благодаря Богу и помощи Его Пречистой Матери, а также всей любви, проявленной ко мне сестрами этого монастыря. Конечно, это обычная повседневная борьба с самой собой. Но когда я впервые приехала в Богородице-Рождественский женский монастырь, я почувствовала себя как дома.

Бог велик, для меня никогда не было трудного послушания, Бог даровал мне помощь, и поэтому я никогда не испытывала больших трудностей. Благодаря руководству тех, кто думал обо мне, мне многое стало легче понимать.

Матушка и все монахини – смиренные заботливые люди, делающие все во славу Божию и, прежде всего, любящие. Я продолжаю учиться смирению, тому, как заботиться и любить друг друга, выполнять ежедневную работу послушания и делать все во Славу Божию.

Что Вас особенно тронуло в традициях русских монастырей? Что из этого Вы определенно хотели бы привить монастырю, который, возможно, будет основан в Кении?

Церковные службы, как вечерняя, так и утренняя, Литургия, Великий пост, участие в Таинстве Покаяния, Пасха, крестные ходы, пение – лишь некоторые из многих переживаний, которые я не могу описать.

Где и когда может быть основан первый монастырь в Кении?

Каждое благоприятное место в Кении хорошо. Имеются два места, где есть верующие. Они, конечно же, есть и в городских поселках, и в деревнях, а также в более крупных сельских поселениях. Но двумя крупными городами, которые в настоящее время выступают за такого рода начинание, являются столица Найроби и Кисуму. Итак, для первого монастыря я бы посоветовала город Кисуму, рядом с ним или в его окрестностях. В этом месте он может служить трем странам: Уганде, Танзании (пока в этих странах не был основан монастырь) и, конечно же, Кении. Расстояние от Кисуму до Танзании составляет от 3 часов 35 минут до 4 часов на самолете. А перелет из Кисуму в Уганду занимает примерно 1 час 50 минут на самолете. Но, конечно, будет так, как владыка благословит, возможно, по совету других священнослужителей.

Что касается времени создания, то все зависит от благословения владыки и наличия финансовых средств.

Какому святому, празднику, иконе он может быть посвящен?

Возможно, Рождеству Пресвятой Богородицы, но, конечно, как благословит Его Высокопреосвященство митрополит Леонид.

Что в первую очередь Вам нужно сделать, чтобы это установить?

Как благословит Господь. Думаю, прежде всего, нужен земельный участок для строительства церкви, келий для монахинь, небольшая медицинская клиника, средства на строительство всего вышеперечисленного и сельскохозяйственные угодья для монастыря, чтобы выращивать продукты питания для себя. В Африке это будет немного сложно, так как здесь, в России, люди помогают Церкви, но там все наоборот: именно Церковь помогает людям. Они не могут содержать себя сами – как же им содержать Церковь!

Также необходимы священник или священнослужители, которые понимают, любят, готовы и знают монастырское богослужение.

Как Вы думаете, много ли в Кении людей, которые хотят стать монахами?

Господь Иисус Христос призвал своих учеников, то же самое происходит и сегодня. Если получится показать афро-кенийцам монашескую жизнь действительно так, как я видела в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы, они без колебаний примут призвание стать монахами. Все возможно с молитвой, Господь направит их в монастырь. Верю, что для того, чтобы стать монахом, необходимо услышать и принять монашеское призвание, утвердиться в нем, а все остальное приложится.

Среди Римско-католических монахов есть и жители Кении, почему же кенийцам не стать православными монахами? То, в чем нашим людям было отказано, теперь мы сможем не только увидеть, но и испытать. Если это совершится, вижу в этом исполнение воли Божией.

Что нужно изменить в русском монашеском уставе, исходя из особенностей Кении? Какие послушания, которых нет в монастырях России, могут быть введены?

Конечно, на этот вопрос трудно ответить сразу. В каждой конкретной области устав имеет нюансы в рамках созданных жизненных систем, включающих вопросы образования, влияния, культуры, языка, питания, экономики и так далее.

Кения – теплая страна, а Россия – холодная, возможно, в сухой сезон понадобится шелк для одежды, а в сезон дождей будет немного холодновато, так что можно использовать и другие материалы. В монастыре, где я живу, есть все – от земледелия до кулинарии; может быть, в будущем что-нибудь из этого понадобится.

Некоторые из послушаний, которые могут быть введены в Кении – это использование профессиональных возможностей и способностей для служения верующим и обществу в целом. Например, в Римско-католической Церкви есть церковные больницы, школы и колледжи, где служат монахини, имеющие профессиональные навыки и образование. Большинство медсестер в Кении известны на местном уровне как “сестры” из-за роли монахинь в медицинском обслуживании в Кении до обретения независимости.

Смогут ли люди из разных племен ужиться в монастыре?

В Кении насчитывается более сорока идентифицированных и зарегистрированных на международном уровне местных племен. Есть и другие вопросы, связанные с культурой. Но, учитывая, как обстоят дела в Римско-католической Церкви, вопрос о монашестве должен решаться за пределами племенной линии. Это позволит представителям каждого племени почувствовать себя частью православного монашеского братства. На этот счет мой ответ – да. С Божией помощью, с молитвой, они это сделают. Ведь и Православная вера вообще не была принята в Кении единственным племенем: среди наших прихожан есть выходцы из разных племен.

Как, по Вашему мнению, присутствие монастырей и монахов влияет на общество? Что может привнести монастырь и традиции русского монашества в жизнь кенийцев?

Большинство людей в Кении, как правило, не понимают православного монашества. Это воспринимается как нечто европейское. Православные традиции и практика могут быть хорошо изучены и сохранены благодаря наличию монастырей. Молодежь может из “первых рук”, из примера монашествующих узнать о том, что такое монашеская жизнь и духовный рост. Такая практика будет сама по себе школой. Это очень поможет в практическом понимании духовной жизни, молитвы и мира Христова.

Там, где есть монастырь, царят мир и благодать, и это распространится на все, что его окружает, затрагивая жизни окружающих людей. Я люблю колокольный звон: когда звонят колокола, вы понимаете, что это призыв к службе, и я верю, что это также поможет приблизить людей к Церкви. Своим присутствием монастырь даст людям шанс приехать и испытать жизнь в монастыре. Таким образом, мало-помалу, с Божией помощью и молитвой, мы сможем создать сильную, любящую Христа общину.

Что в русском Православии показалось особенно близким африканской душе?

Для африканцев и особенно для моего племени нанди повиновение, послушание – это ежедневное призвание. Духовная чистота подчеркнута и строга. Этим хорошим ценностям уделяется особое внимание, поскольку я слышала, как пожилые люди жалуются на то, что каждый день они разрушаются среди молодого поколения. Русские консервативны в отношении унаследованной ими православной практики. И мое племя любит молиться молча, без особого внешнего выражения, без экзальтации – так же, как и русские.

С какими русскими святыми Вы чувствуете себя особенно духовно близко? Какие из них, по Вашему мнению, могут найти отклик у кенийцев и африканцев в целом?

Во-первых, у меня есть моя духовная покровительница, святая Матрона Московская. Она помогает всем, и я верю, что она также окажет помощь всей Африке, тому, кто обратится к ней за помощью.

Есть преподобный Сергий Радонежский – он был первым святым, к чьим святым мощам я приложилась, с тех пор он стал мне очень близким. Есть святой Иоанн Кронштадтский, преподобный Серафим Саровский, священномученик Евгений Херсонесский, святитель Тихон, Патриарх Московский, святитель Иларион (Троицкий), святитель Иоанн Шанхайский, который принял и распространял христианство в Шанхае и Сан-Франциско, и многие другие святые. Я молилась им всем во время моей последней поездки в Кению, и они очень помогли. Поэтому я верю, что все святые могут помочь нам, когда мы молимся им с просьбой о помощи, руководстве, мудрой защите, исцелении и многом другом. И вообще я люблю всех святых и стараюсь со всеми сблизиться.

Что является главной вещью или практикой, которую Вы надеетесь привезти в Африку из России?

Конечно, это монашество и православная практика духовной жизни. Помощью Божией, молитвами святых, надеюсь, что наши люди смогут понять истинную веру, спасение, покаяние, исповедь, катехизис, осмыслить духовную жизнь и все, что вращается вокруг духовной жизни.

О каком будущем для Африки Вы мечтаете, и как Русская Православная Церковь и Россия могут помочь осуществить эту мечту?

Помочь через молитвы, духовную жизнь. Хотелось бы, чтобы вера была укреплена во всех уголках Африки. Распространение веры обогащает каждое ухо, способное слышать. Чтобы наш народ не погиб из-за недостатка духовных знаний.

Также, с духовной точки зрения, по возможности можно помочь строительством православно ориентированных школ, колледжей, университетов и богословских академий. Так возможно построить будущее и прочный фундамент для Церкви. Это поможет молодому поколению получить общее образование с прочной православной основой, и тогда в будущем мы сможем добиться того, чтобы верующие поддерживали Церковь вместо того, чтобы только полагаться на нее.

Ответить на этот вопрос поможет наша поговорка: вы не можете заставить голодных волов пахать, вместо того, чтобы пахать, они будут спать. Я думаю, что это также относится и к нашим христианам в Африке. Вы не можете проповедовать голодному человеку и ожидать, что он все поймет. В какой-то момент он начнет думать о том, что делать, чтобы раздобыть еду, идти ли чернорабочим или на ферму, чтобы его семья сегодня не голодала. И поэтому дневной заработок уходит на питание в течение нескольких дней, включая воскресенье – то есть, пожертвовать в Церковь нечего. Поэтому, распространяя информацию, мы не можем не учитывать такие вещи.

Необходимо и несколько небольших проектов, помогающих поддерживать местную Церковь. Таких, как изготовление свечей, или любых других предприятий, приносящих доход, для которых в данном случае им понадобится стартовый капитал.

Также необходимы воскресные школы для детей. Всегда поражаюсь и испытываю радость, когда вижу, как маленькие русские дети младше 5 лет хорошо осеняют себя крестным знамением, кланяются и прикладываются к иконе. Знаю, что с Божией помощью и мы достигнем этого, но для этого нам нужны также и средства массовой информации, чтобы передать духовные знания нашим младшим братьям и сестрам во Христе.

Все это, конечно, зависит от Божьего благословения и от того, как благословит владыка.

Источник: Монастырский вестник