Сила благословения

Игумения София (Силина) о подвижниках и духовных наставниках

Недавно в Сретенском монастыре прошла встреча с настоятельницей Воскресенского Новодевичьего монастыря Санкт-Петербурга игуменией Софией (Силиной), которая представила книгу «Невозможное человекам возможно Богу», подготовленную в этой обители. Игумения София рассказала о монастыре, о том, как готовилась книга, поделилась воспоминаниями о старце Николае Гурьянове – своем духовном наставнике – и других подвижниках. Эти воспоминания мы и предлагаем нашим читателям.

1. Игумения София (Силина)-min.jpg
Игумения София (Силина)

«Стойте за монастырь!»

Благословение старца Николая Гурьянова, его поддержка для нашего монастыря и каждой из нас очень много значили, особенно в то время, когда мы занимались возвращением обители монастырских зданий. Те, кто сталкивался с этой проблемой – возвращением Церкви монастырей и храмов, – знают, как это всегда очень непросто – прежде всего в духовном плане. А ведь до недавнего времени отсутствовала и необходимая законодательная база, так что всегда оставался вопрос: отдадут или не отдадут храм? Никто не обязан был ничего отдавать.

И вот мы ездили к отцу Николаю на Залит много раз, рассказывали ему о наших тяготах по возвращению монастыря, потому что обитель не отдавали, и я всегда спрашивала у батюшки, как действовать. И батюшка нам говорил: «Стойте за монастырь, это ваша обитель».

Мы показываем отцу Николаю фотографии – там одни развалины, – а батюшка говорит: «Какая красивая обитель!»
Сейчас иногда встречается мнение, что достаточно храмов: мол, и те храмы, что есть, не всегда наполнены людьми. И есть любимая тема – и у православных даже, и у неправославных – о какой-то виртуальной духовной жизни. Даже некоторые православные говорят: довольно строить храмы, надо заниматься качеством духовной жизни, надо в тех храмах, что уже есть, людей воцерковлять и т.д. Но я никогда не слышала, чтобы батюшка Николай сомневался, надо ли возвращать святыни, надо ли их возрождать, нужно ли их благоукрашать. Мы показывали ему фотографии – развалины, у нас в монастыре станки стояли, – и батюшка все время говорил: «Какая красивая обитель!» Нас это поражало.

Тогда рассматривался и вопрос, на каких условиях передавать монастырские здания. А условия самые необычные предлагали. Монастырь в советское время занимал Институт машиностроения, на момент передачи он уже был в упадке, работников не было, все сдавалось в аренду… И вот приносят схему передачи, и я вижу, например, такое: вот туалет общественный на шесть кабинок, и три кабинки нам, три Институту машиностроения, то есть делим туалет пополам с институтом. Или, например, такое: в советское время храм был поделен на два этажа: было сделано бетонное перекрытие, и один этаж институт хотел взять себе – у них здесь располагался парфюмерный магазин, а второй этаж – нам: вы там молитесь. В один из таких переломных моментов мы к батюшке Николаю поехали, рассказываем это все, и отец Николай говорит: «Стойте за обитель. Вам всё отдадут». И потом вдруг начал петь: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко»…

А через год нам вернули монастырь – как раз в Неделю Крестовоздвижения, когда поется тропарь Кресту. И мы поняли, что батюшка промыслительно это спел, так нам предсказал прикровенно, когда будет возвращен монастырь и с каким праздником он будет связан.

Прозорливец

Я ездила к батюшке Николаю Гурьянову и брать благословение на монашество. Конечно, для меня это был выбор жизненного пути, важный духовный шаг, и отец Николай меня благословил.

2. Протоиерей Николай Гурьянов.jpg
Протоиерей Николай Гурьянов
Помню, когда мы пришли к нему в первый раз, то оказались в группе разных людей. Мне лет 19–20 тогда было. И вот мы стоим: монах с Афона, которого почему-то оттуда выгнали; молодой семинарист-послушник – теперь он епископ; водитель, который нас к отцу Николаю привез, – он потом тоже стал монахом и уже почил, отец Герасим, – и я. Трепет такой, сердце стучит, семь потов сходит… Вдруг отец Николай меня по имени позвал. Ему никто не говорил его, в первый раз видимся, и вдруг он меня зовет: «Юленька, иди сюда!» Господь ему открыл. Меня это очень поразило тогда.

История монаха с Афона интересная. Отец Мартиниан жил на Афоне и умер тоже уже на Афоне. Он приехал к отцу Николаю, когда его выгнали с Афона – не знаю, какие обстоятельства были. Отец Николай ему говорит: «Иди просись обратно, тебя Матерь Божия примет». Этот отец Мартиниан был очень простой человек, такой трудолюбивый, но какие-то испытания у него были. И почему-то ему отец Николай сказал тогда: «Иди в сторожку, возьми с собой булку». Он пошел, булку ему дали. Сложно это все объяснить. Могу предположить, что его, вероятно, не сразу приняли на Афон, какое-то время он даже в России находился, и, возможно, булка – это символ того, что его будут кормить люди разные, пока он временно в миру живет. Наш водитель, Сергей, тоже взял у отца Николая благословение принять монашество. Он был экономом в Сергиевой пустыни под Петербургом, достойно нес свое послушание и почил.

Потом мы к батюшке еще ездили. Он, знаете, даже немножко юродствовал. Например, я рано стала настоятельницей – мне было 23 года. И вот мы приезжаем с нашими бедами: то отопления нет, то электричества нет, то нас морят холодом в зимнее время, долги за коммунальные услуги огромные. И еще задача: благословение священноначалия заниматься возвращением монастыря. Я к батюшке приезжаю, а он мне говорит: «Тебя все послушают. Ты такая важная, тебя нельзя не послушать». Конечно, это некое юродство, но тем не менее батюшка сказал: «Иди, тебя все послушают».

Сила благословения

А знаете, что такое благословение старца, даже в такой юродствующей манере, с юмором данное?.. Мы задумали храм один вернуть, под подворье, и батюшка Николай благословляет: «Да, возьмите». Я говорю: «Может, что-то другое поискать?» – «Нет, этот храм берите». А по законодательству того времени для этого нужно было ехать в Москву, в два министерства: Министерство имущества и Министерство культуры выпускали распоряжения о передаче храмов, монастырей и т.д. И вот я отправляюсь в Москву с документами, а никого вообще не знаю… Куда идти, к кому? Знаю только, что мне сначала надо в Министерство культуры.

Приехала в аэропорт – оказалось, что на свой самолет я опоздала. «Вот так, – думаю, – дело возвращения храма начинается с того, что ты опаздываешь на самолет…» И непонятно мне теперь, надо ли вообще ехать. Вдруг встречаю человека, он высокопоставленный чиновник. Спрашивает: «Матушка, а зачем вы едете в Москву?» Отвечаю: «Надо храм вернуть, нас благословил старец». – «А у вас там какие-то знакомые есть?» – «Нет, вообще никого». Он все выспросил и говорит: «Ладно, я вам помогу. У меня знакомый есть в Росимуществе. Поможем». Но в Росимущество надо прийти уже с чем-то. Я пошла в Министерство культуры.

Девять утра, захожу в Министерство культуры с комплектом обычных документов для передачи зданий, а замминистра культуры, оказывается, женщина, которая когда-то была районным архитектором в том районе Ленобласти, где находится этот храм. Она говорит: «Я его прекрасно знаю». И готовит нам проект распоряжения. Министерство культуры тогда находилось, кажется, в Китайгородском проезде, а Росимущество – в Никольском переулке. Это совсем небольшое расстояние, но для распоряжений, которые на таком уровне готовятся, близость расстояний ничего не значит: такие распоряжения готовятся, как правило, год, не меньше. Мне так об этом в Министерстве культуры и сказали: «В течение года ждите распоряжение из Росимущества». Я взяла документы и сама пошла в Росимущество. В каждый кабинет, где ставится виза на распоряжение, заходила. В общем, вечером прихожу с печатью Росимущества снова в Министерство культуры, говорю: «Все документы готовы, теперь ваша только печать осталась». Гоголевская немая сцена. За один день! Это благословение старца.

Обязательно надо доверять благословению. И в послушании не так важен результат, как само послушание
Очень важно доверять благословению.

Вообще, я думаю, в послушании не так важен результат, как само послушание. Собственно результата может и не быть, это далеко не так важно, как кажется. Бывает, что в утешение Господь его подает: ты проявил послушание, и вот наглядный результат. По немощи обычно все любят этот результат руками потрогать: я проявил послушание, и вот Божие благословение. Не очень хочется обычно нам, в силу своей немощи, быть Иовом Многострадальным и что-то другое получать. Или получать в каком-то отдаленном будущем. Все надеются и говорят с царем Давидом: «Верую видети благая на земли живых» (Пс. 26: 13). Но немощным, а мы немощные, бывают вот такие примеры, как благословение за послушание старцу.

Рассказы отца Кирилла

Отец Кирилл (Начис), наш батюшка, духовник, жил в Латвии до войны, а во время войны был со своим братом-священником участником Псковской миссии. После окончания войны им сначала первый срок дали – они его в Грозном отбывали, а потом уже их сослали в Интинские лагеря, и суммарно наш батюшка семь лет там провел. Но интересно, что батюшка о каких-то моментах лагерной жизни рассказывал, но я никогда не слышала от него осуждения: он всё как данность такую рассказывал. 

3. Архимандрит Кирилл (Начис).jpg
Архимандрит Кирилл (Начис)
Узнали в лагере, что они два брата, и перевели брата в другой лагерь на небольшое расстояние – 300 километров или 500. Интинские лагеря, Печорлаг.

В лагере заключенные, узнав, что он священник, из алюминиевой ложки сделали крест иерейский. Батюшка крестик этот хранил, потом отдал его одному священнику Элладской Церкви.

Он очень твердый был, но не выставлял свой опыт лагерной жизни на широкую публику. Больше о других людях печалился. Например, он рассказывал, что с ним в лагере сидел военный летчик, Герой Советского Союза, которого, как всегда по тем временам, в шпионаже ухитрились обвинить. И тот сначала очень долго писал во все инстанции, потому что, батюшка говорил, нам было понятно, за что мы сидим: мы сидим за веру во Христа, – а те люди, которые жили в другой реальности, не могли принять ее в отношении себя. Так что сначала этот герой, летчик военный, очень долго писал письма во все инстанции, а потом сошел с ума.

От отца Кирилла я никогда не слышала осуждения, а ведь он какие лагеря прошел!
Или вот еще история отца Кирилла. Заходит в лагерный барак охранник. После войны обстановка в лагерях была уже другая, не такая, как до войны. Так вот, заходит охранник, ему не понравился кто-то из заключенных, и он его застрелил на глазах у всех. А расстреливать же просто так нельзя. Оттаскивают труп к ограде, вешают на забор лагерный и пишут протокол: «Застрелен при попытке к бегству». Это все отец Кирилл своими глазами видел.

Потом, после смерти Сталина, уже немножко другие были времена, и батюшка работал на строительстве – как я поняла, город Инта был полностью построен лагерниками. Он говорил: «Мы всё строили: и школу, и дома – как перед Богом. Честно работали. Но когда нам приказали построить еще один барак для заключенных, мы отказались». Я спрашиваю: «Ну и как, батюшка, сошло с рук?» А он говорит: «Ну, это было уже после смерти Сталина».

Расскажу и случай, из которого видно, что Божиим людям тоже иногда своеобразное чувство юмора присуще. Как-то проректор нашей духовной академии говорит: «Отец Кирилл, как вы хорошо выглядите!» «А у меня, – отвечает батюшка, – в санатории хороший врач был». – «Да? А кто?» – «Лаврентий Павлович Берия». Вот такое чувство юмора у старца было. В отношении себя человек юмор этот может проявить, конечно.

«Молиться надо, а не книжки читать»

В нашей обители жила одна блаженная старица – она была неявленная, но прозорливая. Человек незаметного, может быть, для многих подвига, но высокой, святой жизни. Удивительный человек! Не всегда, конечно, такую святость можно уразуметь: она была блаженная, и поступки ее крайне неординарными были, понять их плотским разумом трудно. И если человек совсем незнаком с традициями этой святости, не читал житийную литературу про, например, новгородских святых, которые и дрались, и кидались камнями, он далеко не всегда поймет это, может даже и соблазниться, осудить… Хотя вот недавно вышел один современный роман, там как раз эти образы древней святости автор постарался приблизить к современному менталитету и показать, почему это происходит. Говорят, этот роман получил какие-то премии. Значит, мирянам это интересно, и они тоже могут это понять.

Порвала она эти фотографии – самых дорогих для нее людей – и говорит: «Скоро встретимся!»

Наша старица Александра Степановна делала необычные вещи. Была, например, такая история. В богадельне при нашей обители жили бабушки старенькие, мирские большей частью. Кто-то лежачий, кто-то немножко по комнате ходил. А страсти у людей какие, особенно у стареньких? Например, привязанность ко всему земному. Вроде бы, кажется, еще чуть-чуть, и уже на небеса идти, а человек дорожит земным. И бабушки наши много всяких вещей насобирали – хлам всякий, а им все это ценно. И вот кто-то пожертвовал в богадельню матрас – оказалось, с клопами! И развелось этих клопов видимо-невидимо, так что пришлось все сжечь, в том числе и почти всю накопленную бабушками рухлядь. Бабушки ужасно расстроились. Такая трагедия! А у многих были фотоальбомы, и их, конечно, жечь не стали. И вот старица Александра Степановна берет свой фотоальбом, вынимает фотографии своих близких – мужа, о котором она всем рассказывала: в день свадьбы ее мужа, военного летчика, вызвали на задание, и в этот день он погиб, а она больше никогда не выходила замуж, с сестрой своей жила… так вот, она берет все эти фотографии и на глазах у бабушек рвет на части! А там были и фото старцев – я видела ее фотографию с ныне канонизированным владыкой Зиновием (Мажугой), потому что они ездили к нему и возили продукты, деньги, это был подвиг в советское время, в 1960-е, 1970-е годы. Казалось бы, фотографии – самое дорогое, что связывает с прошедшей жизнью, а она порвала их. Сидит и говорит: «Ну, скоро встретимся».

У Александры Степановны память поразительная была. Она и стихи читала наизусть, целые поэмы, Псалтирь прекрасно знала. И вот мы решили подарить ей Псалтирь. Она взяла, демонстративно поцеловала, потом в ведре пополоскала и говорит: «Молиться надо, а не книжки читать».

(Окончание следует.)

Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить