Книга поможет детям ощутить великую любовь Бога к человеку и проникнуться верой в Его всемогущество и милосердие.
Румынский патерик. Школа покаяния и духовного возрастания
Монах Дамиан (Цыру) (1892–1964). Монастырь Секу, Нямецкий уезд
Жизнь
Монах Дамиан (Цыру) был большим подвижником, непревзойденным исихастом наших дней. Родился в городе Тыргу-Окна уезда Бакэу в семье набожных крестьян. После окончания начальной школы был отдан в подмастерья в местную столярную мастерскую. Однако избранный Духом Святым, он в 1915 году выбирает монашество. Сначала идет в самый строгий монастырь – Фрэсиней, чтобы как можно больше отстраниться от мира. После 10 лет послушания та же жажда безмолвия ведет его в монастырь Турну уезда Вылча. Здесь он пребывает только 4 года.
В 1930 году, путеводимый Промыслом Божиим, возвращается в Молдову и поступает в скиту Цибукань Нямецкого уезда. Тем временем его родная сестра тоже посвящает себя монашеской жизни. В 1935 году он был пострижен в монахи с именем Дамиан, а в 1940-м переходит в монастырь Секу, где подвизается до самой кончины. Здесь отец Дамиан (Цыру) достигает большого духовного преуспеяния и превосходит всех в монастыре послушанием, молитвой и смирением. 20 января 1964 года преселился из жизни сей и погребен на кладбище монастыря Секу.
Дела и изречения
Отец Дамиан с детства хотел служить Христу. Его ученик рассказывал, что, будучи маленьким, он украдкой убегал из дому и запирался в сельской церкви. Там проводил всю ночь, молясь и читая священные книги со свечой в руке, а когда рассветало, возвращался домой. Мать не раз колотила его, чтобы сказал, где он ходит по ночам. Но он все терпел ради любви Христовой.
Когда жил в монастыре Турну, настоятель как-то спросил его:
– Брат Думитре, когда ты хочешь стать монахом?
– Отец настоятель, – ответил он, – я хотел бы оставаться послушником до самой смерти. Я ведь шел в монастырь, чтобы стать монахом не по имени, а по делам. Когда буду совершать дела монаха, тогда и дам обет.
В скиту Цибукань Нямецкого уезда отец Дамиан подвизался несколько лет, неся послушание плотника. Он работал мастерски, но никогда не соглашался с похвалами. Если ему говорили: «Эта вещь замечательная», он очень огорчался. А если говорили: «Эта вещь не сделана как следует», тогда радовался и благодарил сказавшего это.
Перейдя в монастырь Секу ради пущего безмолвия, он однажды сказал своему ученику:
– Отец Никодим, я пришел сюда не ради монастыря Секу, а ради оврага Корой. Там, в дремучем лесу, мне хотелось бы скрыться, чтобы не видеть лица человеческого, беседовать с одним только Богом и питаться произрастениями пустыни. Но поскольку еще не достиг этой меры, то выбрал общежитие. Однако усиливаюсь делать здесь то, что следовало делать там.
Монастырь Фрэсиней в прошлом
|
В другой раз снова говорил своему ученику:
– Отче мой, я бы вообще наглухо заделал дверь этой келии. Оставил бы только маленькое окошко, через которое общался бы только с одним человеком до самой смерти.
– И с кем ты говорил бы, отец Дамиан?
– Только с духовником.
Сказал еще старец своему ученику:
– Много лет я всюду искал духовного наставника, но не нашел. Тогда принялся читать Священное Писание и святых отцов. И там нашел то, что искал. Так всю жизнь и утешаюсь священными книгами.
Говорил еще:
– Монахам недостаточно иметь только Часослов и Псалтирь. Им надо постоянно читать Священное Писание и учения святых отцов, чтобы знать, как подвизаться для своего спасения.
Отец Дамиан очень много читал по ночам. Кроме «Слов» святого Исаака Сирина и «Лествицы» святого Иоанна Лествичника, читал жития святых и все клиросные книги, такие как Минеи, Триодь, Пентикостарий (Триодь Цветную), Октоих и другие. Как-то вечером он сказал своему ученику
– Отец Никодим, великую сладость и мудрость я вкусил от чтения священных книг. И сейчас, если бы даже захотел, уже не смогу расстаться с ними.
В другой раз сказал своему ученику:
– Молитва и чтение – мое единственное утешение. Иногда вечером принимаюсь за чтение и когда вникаю в книгу, забываю поесть и лечь спать. Однажды спрашиваю себя: а почему дампа больше не светит? Глянул в окно, а там солнце восходит.
Молитва и чтение – мое единственное утешение
Говорил его ученик, что отец Даман никогда не ел сидя, но только стоя. Иногда, когда он приносил ему еду из трапезной, старец говорил:
– Ты не прекратишь ходить с этой едой?
– Возьми, отче, и поешь! Она теплая! – увещал ученик.
Попробовав немного тут же, в столярной мастерской, он отвечал:
– В этой еде чего-то не хватает, у нее даже вкуса нет. Поставь ее вон туда, в шкаф. К вечеру, не знаю, кто ее там приправляет, но она делается очень хорошей.
Вечером, однако, батюшка забывал поесть, и ученик относил еду обратно.
Келия отца Дамиана находилась в монастырском саду. Но все говорят, что он никогда не выходил в сад, чтобы посмотреть на цветущие деревья или птиц небесных, и никто никогда не видел, чтобы он сорвал хоть яблочко, ибо радость Духа Святого наполняла его сердце.
Однажды старца назначили смотреть за монастырской пасекой. И в продолжение пяти лет, пока нес это послушание, он даже не попробовал пчелиного меда, до того был воздержным и владел собой.
Его ученик говорил, что последние 20 лет он ни у кого не хотел брать ни копейки, так что даже не знал, как она выглядит. А если какой-нибудь мирянин пытался заплатить ему, чтобы он сладил ему что-нибудь в мастерской, старец сурово отвечал:
– Выйди с этим из моей келии.
Порой ученик, видя его уставшим после послушания и бодрствования, говорил ему:
– Отец Дамиан, приляг немного, ты же совсем старенький и немощный.
– Не могу я больше спать, отец Никодим. Убежал от меня сон. Я еле сплю часа 2–3 ночью. Потом встаю, совершаю свою молитву, читаю и начинаю работать в мастерской. И до того увлекаюсь работой, что не замечаю, как проходит день.
Еще его ученик говорил:
– Я никогда не видел отца Дамиана лежащим или отдыхающим сидя, он или работал в мастерской с молитвой на устах и в сердце, или читал и писал в келии. У него было обыкновение мастерить что-нибудь для всех монахов и послушников: стол, стул, вешалку – но ни от кого он не брал ничего.
Когда шла война, некоторые монахи волновались. Думали, где и как спасти свою жизнь. И вот ученик спрашивает его:
– Отец Дамиан, ты приготовился? Куда мы пойдем?
– Я приготовился идти на самый край земли! – и безмятежно продолжал свою работу в мастерской, так что все удивлялись и назидались его верой и упованием на Бога.
Говорил его ученик, что отец Дамиан трудился в мастерской по 10–15 часов в день без перерыва. Все время молчал, работал и творил молитву Иисусову. Потом удалялся в келию.
Однажды пришел монах из другого монастыря, чтобы посмотреть на этого благочестивого старца. И вот он заходит в мастерскую и говорит:
– Отец Дамиан, я слышал о твоей святости и пришел увидеть тебя.
А старец, худой и немощный, медленно повернулся вокруг себя и потом ответил ему:
– Ну вот, ты меня и увидел! – и умолкнув, снова принялся за работу.
Однажды настоятель монастыря сказал:
– Отец Дамиан, все монахи выходят из своих келий на воздух, делают передышку, любуются красотами природы, слушают пение лесных птиц, беседуют друг с дружкой. Только, твоя святость, совсем не выходишь из келии. Всегда ходишь, потупив взор, и избегаешь людей.
– Отец настоятель, мне надо копать свою ниву. Я ею живу, из нее отдаю свои долги, расплачиваюсь за еду и крышу над головой. Я ведь пришел для того, чтобы отдать весь свой долг. Так как же мне выходить на улицу, если я не закончил обрабатывать свою ниву?
Монастырь Фрэсиней в прошлом
|
В другой раз говорил своему ученику:
– Если ты здоров и не трудишься, ты точно еще и грешник.
Ученик говорил старцу:
– Отец Дамиан, что бы ты сказал, твоя святость, если бы из монастыря пришли и стали заставлять тебя стать священником?
– При этих словах я выгнал бы их из келии.
В другой раз он снова спросил его:
– Как дела, отец Дамиан?
А старец, приостановив работу на минутку, ответил ему:
– Отец Никодим, «в скорби распространил мя есть» (см.: Пс. 4: 2). Если нам даны, по благодати Божией, мир и радость, то в каких бы искушениях и скорбях мы ни оказались, будем дерзать, ибо не постыдимся.
В другой раз, когда он страдал ревматизмом, ученик сказал ему:
– Отец Дамиан, а ты не хочешь напариться? Ты ведь очень болен.
– Эх, отец Никодим! Болезнь приходит за мои грехи. Если я захочу избавиться от болезни, тогда останусь с грехом. Так что лучше буду с терпением принимать все, что дает мне Бог.
Как-то летом старец был сильно болен 14 дней. И все это время не ел, не спал, не говорил и на кровать не садился. Только стоял, прислонившись к стене, и молился.
– Как ты чувствуешь себя, отец Дамиан? – спросил его ученик.
– Отец Никодим, этой ночью меня искушали бесы!
В другой раз старец сказал своему ученику:
– Отец Никодим, этой ночью, читая Псалтирь, я услышал диавола, как он громко хохотал в моей келии. Тогда я стал слезно молиться и больше его не слышал.
Один монах как-то попросил его сказать ему слово на пользу души, а старец сказал:
– Когда-то фараон задавал евреям все больше и больше работы, чтобы они не вспоминали о Боге и не молились. А сейчас есть фараон невидимый, который наущает монахов умножать свои имения, попечения и труды, чтобы у них не было времени молиться Богу день и ночь, как обетовали.
Однажды пришел к старцу монастырский послушник и говорит:
– Отец Дамиан, на мне умножились искушения, и я больше не могу их терпеть. Что мне делать, чтобы избавиться от них?
– Брат, если бежишь от искушений, ты бежишь от спасения. Подумаем лучше во время искушений, что «скорбь соделывает терпение» (см.: Рим. 5: 3), по слову святого Павла. Так что будем больше молиться, и искушение пройдет. Ведь все делается для нашего спасения.
В другой день один брат сказал:
– Отец Дамиан, что мне делать? Меня обуревают искушения.
Старец утешил его, говоря:
– Не оставляй молитву, брат. Молитва необходима нам, как воздух. Никто не может без нее жить. Молись, как можешь, даже если ты в смятении, и искушение тут же убежит.
Другой брат сказал ему:
– Отец Дамиан, что мне делать? У меня ум рассеивается на молитве, и я не ощущаю никакой сладости.
– Приучись к кратким молитвам, особенно к молитве Иисусовой, и ум твой непременно соберется.
Приучись к кратким молитвам, особенно к молитве Иисусовой, и ум твой непременно соберется
Как-то один брат сказал ему:
– Отче, я в смятении. Скажи мне слово на пользу души.
И старец, поняв его боль, взял из келии патерик и сказал ему:
– Прими эту священную книгу и внимательно читай ее. В ней найдешь много снадобий для твоей души.
В другой день старец увидел одного печального монаха. И узнав причину, пошел в келию, написал на листочке бумаги несколько стихов из Священного Писания и несколько слов из святых отцов, а потом, встретив его, сказал ему:
– Прими, отче, этот маленький духовный рецепт, он будет тебе очень полезен.
Сказал старец своему ученику:
– Отец Никодим, нынешней ночью я читал житие преподобной Марии Египетской, потом немного забылся и проснулся плачущим навзрыд.
Сказал еще своему ученику:
– Когда я был молод, мне досаждали плотские помыслы. И однажды ночью, молясь в слезах, я немного забылся и услышал голос: «Отныне больше не будешь борим подобными помыслами». С этого часа, по дару Христову, они меня оставили.
Скит Цибукань. Фото: Чиприан Кирицэ
|
Рассказывал нам отец Никодим о своем учителе и это:
– Отец Дамиан не выносил, когда ропщут или осуждают ближнего. Если к нему приходил брат и начинал роптать и осуждать, старец опускал голову, переставал работать и начинал вздыхать. Тогда брат, увидев это, усрамлялся своих слов и просил прощения.
Один иеромонах из другого монастыря пришел посмотреть на старца и услышать от него слово на пользу души.
– Ты отец Дамиан, святость твоя? – спросил он. – Я хотел бы увидеться с тобой. Скажи мне, отче, как бы и мне научиться молитве Иисусовой?
Старец, однако, не дал ему никакого ответа. Стоял, опустив глаза и опершись руками на стол. Тогда неместный священник, огорченный, вышел из келии.
Позже ученик спросил его:
– Почему ты не дал батюшке никакого ответа? Он ушел от твоей святости печальный.
– Отец Никодим, как только он вошел ко мне и принялся меня хвалить, я почувствовал, что его дух отдаляет от меня дух Бога. Поэтому и молчал.
Говорил еще его ученик, что в храме отец Дамиан всегда стоял на ногах, с молитвой Иисусовой на устах и взором, опущенным долу. Иногда, особенно на славословиях, он лил слезы.
Говорили о нем, что, когда читали синаксарь или душеполезное слово, старец подходил ближе к клиросу.
– Отец Дамиан, ты пришел петь с нами? – спрашивали его.
– Простите меня, братия. Я пришел не петь и не читать, а только послушать слово, ибо весьма услаждаюсь страданиями святых мучеников и преподобных.
Однажды ученик просил его:
– Отец Дамиан, я знаю, что раньше ты причащался реже. А теперь замечаю, что причащаешься каждую неделю. Как нам лучше причащаться?
– Если бы монастырские отцы не впали в соблазн, – ответил старец, – я бы причащался каждый день. Но выбрал средний путь: раз в неделю. Когда был помоложе, я пребывал в борении и не дерзал чаще соединяться со Христом. А теперь, на старости лет, ощущаю на сердце великий покой и радость духовную. Поэтому желаю соединяться Тела и Крови Христовых как можно чаще.
В другой раз ученик спросил его:
– Как дела, отец Дамиан?
– Отец Никодим, я думаю о смерти. Память смертная все больше овладевает мною. Скорблю только о том, что я не готов.
Кладбище монастыря Секу. Фото: Оана Некифор
|
Его ученик говорил, что в последние годы старец достиг совершенного духовного бесстрастия. Сердце его было чистым, как детское, лицо сияло несказанной радостью, а тело, изможденное подвигами, уже не хотело ничего: ни отдыха, ни еды, ни одежды. Когда ему приносили поесть, он отвечал:
– Отче, а разве я не ел? Сколько же я могу есть? За 70 с лишним лет у меня уже зубы сточились от такого количества еды.
Незадолго до кончины ученик спросил его:
– Как ты чувствуешь себя, отец Дамиан?
– Отец Никодим, я с юных лет жду, когда придет смерть. И не знаю, почему она так запаздывает!
– Да нет же, отец Дамиан, молю Бога, чтобы ты пожил еще.
– Эх, отче, какой же это великий дар – смерть! И каким наказанием для человека было бы, если бы он не умирал. Земля для него превратилась бы в темницу.
После его отшествия из жизни сей ученик так рассказывал о своем учителе:
– Если я получил в своей жизни пользу от кого-нибудь, то получил ее от отца Дамиана. Один его вид укреплял мою душу. Он непрестанно молился, все время работал руками, все время молчал. Избраннейшими добродетелями, которые я видел у него, были эти: нестяжание, молчание, покой, непрестанная молитва, пост, чтение священных книг, бодрствование, терпение в болезнях и совершенное смирение.
Перевела с румынского Зинаида Пейкова
13 октября 2025
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.