Есть православные обычаи, которых не смогли истребить, стереть из народной памяти ни антирелигиозный террор 1920–1930-х, ни последующие десятилетия «научного атеизма». На Пасху, в праздник Светлого Христова Воскресения, весь народ идет традиционно на кладбища – христосоваться с почившими родственниками.
|
Так было не всегда. По церковному календарю день пасхального поминовения усопших – в девятый день после Пасхи, «вторник второй седмицы Святой Четыредесятницы» (то есть сорока дней от Воскресения до Вознесения). Этот день носил в народном поэтическом языке особое название – Радоница. Сразу и не сообразишь: то ли от слова «род», то ли от слова «радость» (позже разберемся). Впрочем, еще и до революции во многих губерниях на могилы родичей ходили не в Радоницу (рабочий день), а на Красную горку, то есть в первое после Пасхи воскресенье. В советское время обстоятельства народной жизни еще более уплотнили и сместили древние обычаи, потому и ходим по инерции на Пасху, хотя, как объясняют священники, это не совсем правильно.
А вот Красная горка – она всегда приходится на выходной.
Пора, однако, разобраться с названиями. Дело в том, что их за первым послепасхальным воскресеньем закрепилось в русской традиции несколько.
Во-первых, его называют по-гречески Антипасха. В чем смысл этого наименования?
В ветхозаветной седмице главным днем была суббота. День, в который воскрес Христос, славянские списки Евангелия обозначили: «во едину от суббот», то есть в первый день после субботы. Евреи так и говорили: первый, второй, третий и так далее дни – после субботы.
Но воскресение распятого, умершего и погребенного Спасителя властно вмешалось в историю, изменив не только ход времени, но и систему его измерения. Главным в седмице стал тот день, в который воскрес Христос, – мы сейчас так и называем его – «воскресенье», а пращуры наши называли по-славянски – «неделя», то есть нерабочий, праздничный день. С недели (воскресенья) и начиналась в старину седмица – в соответствии с распорядком церковной, литургической жизни. А следующий, первый за неделей, день назвали понедельник (то есть «после, за неделей»), второй – вторник, четвертый – четверг и так далее. Суббота (единственный из дней русской седмицы, носящий еврейское название – ср. «Шабаш» и «шабаш») оказалась последним, седьмым днем.
Этот христианский порядок счета и именования дней седмицы должен был однажды начаться. Всякая земная вещь однажды происходит впервые, и всякое имя присваивается однажды вещи впервые. Так вот, когда нужно было впервые обозначить начальный и главный день недели именем воскресения Христова, его и назвали антипасхой, то есть новой, повторенной Пасхой («день вместо Пасхи»), и праздновали как особый праздник – праздник нового, христианского счета времени, счета недель.
Во-вторых, день этот называют «неделя о Фоме» (или «Фомина неделя») – в память о событии, рассказанном в Евангелии. Когда воскресший Спаситель явился в первый раз Своим ученикам, апостола Фомы не было среди них. Придя в Иерусалим и услышав рассказы о воскресении и явлении ученикам воскресшего Господа, Фома, сказано в Евангелии, произнес: «Не поверю, пока не коснусь гвоздиных язв на руках Его, пока не вложу персты в раны Его». В восьмой день все апостолы пребывали вместе, когда вдруг вошел Иисус. И сказал Фоме: «Вложи персты свои в раны Мои и будь не неверующим, но верующим».
Так и пошла с того времени поговорка: «Фома неверующий». Но действительно ли «неверующий»?
Фома Близнец – так расшифровывает его имя Евангелие – один из младших, молодых апостолов. Символично, кому он доводится братом-близнецом. Не нам ли всем, верующим и сомневающимся, требующим знаков и уверений в тогдашнем душном, грозовом Иерусалиме, только что распявшем своего Бога? Человеку простому, грешному невозможно было поверить в воскресение. Страшно сказать, в первый день и старшие, главные апостолы не верили. Магдалина – не узнала. Петр – не поверил. Иоанн – побоялся войти в пустой гроб.
Не вина, а заслуга Фомы в том, что неделю спустя, когда Господь вновь явился к Своим ученикам, он не побоялся перед всеми апостолами обнаружить свое – не неверие, вопиющую потребность веры: дай вложить персты в раны. И Господь тотчас пришел на зов и сказал: вложи! пусть пройдут века – чрез тебя и не видевшие будут веровать!
«Дай вложить персты в раны» – тут не неверие, а потребность веры! И Господь тотчас пришел на зов: «Вложи»
Другое значение имени Фома – греческое фовмантос («удивляющийся»). Удивление (не сомнение!) – начало философии, начало всякого знания. В этом и подвиг апостола Фомы: он положил начало христианскому верующему знанию.
Третьим и самым распространенным в народе названием праздника была Красная горка. Во многих местностях старой России, правда, как мы сказали, Красной горкой называли Радоницу, но чаще – воскресенье после Пасхи. Именно это смешение с Радоницей, сохраненная в народе бессознательно связь, ассоциация обоих праздников проливают свет на происхождение Красной горки.
В давние века язычества холмы и горы у самых разных народов окружены были ореолом особого религиозного почитания: ближе к солнцу. На вершинах вершили празднества, возжигали огни. И поскольку неотъемлемой и важной частью языческих религий было почитание предков – им отводились лучшие, привольнейшие под языческим небом места: красные горки. «Красные» в двойном смысле: потому что прекрасные и потому что пылающие пламенем ритуальных костров, кресов, купальских огней. Ярило – солнце – всходило и играло над красными горками славянских языческих святилищ.
|
Потому и русские кладбища расположены всегда на самых красивых в округе холмах – горках. На эти-то красные горки собирался народ со всей округи в праздники поминовения усопших – оттого и праздник стал называться Красной горкой. Это первоначально языческий праздник. И совершался он, как и древняя тризна, не в трауре, слезах и печали, а в игрищах, песнях и плясках. Ибо о мертвых надо не грустить, а радоваться. Память о них, радость о них – основа жизни и восхождения рода: радоница. Род и радость связаны корнями – под ярым солнцем на красных горках. Потому праздник – весенний: пробуждаем живых и мертвых, их поминаем, им о себе напоминаем – победным кличем.
Православная Церковь вняла этой языческой родовой радости, наполнила ее новым высоким смыслом. Красные горки, древние погосты «чают воскресения мертвых». К Христу, победившему ад и смерть, устремлены в нетерпении взоры покойников – для того ставим им в ногах, на восток, крест. Пусть верят, молятся, тянутся – к восходящему солнцу, заре воскресения.
|
Так что и в христианстве память об усопших родителях – не со слезами и вздохами, но с победной радостью. На Красную горку красные пасхальные яйца несем на могилы родичей: «Христос воскресе из мертвых, смертью смерть поправ и сущим во гробех… – всем покоящимся на красных горках – …живот (то есть жизнь) даровав».
Память об усопших – не со слезами и вздохами, но с победной радостью: «Христос воскресе!»
Было у Красной горки еще одно, особое значение в русском быту и обычае. С этого дня начинались на Руси крестьянские свадьбы. Эта обрядовая связь тоже идет от языческой радоницы-родуницы: зачинать новую жизнь на земле на могилах предков – на красных горках.
Из книги: Христос воскресе! Изд-во Сретенского монастыря, 2011.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.