Наиболее ранние изображения Лазаря были основаны на евангельской истории его воскрешения. Сюжет адресовался каждой верующей душе в смысле исповедания того, что Христос – Сын Божий. Христос, придя воскресить Лазаря, говорит его сестре Марфе: «Всякий живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин. 11: 26) – и вскоре совершает чудо воскрешения. Несколько ранних образов Лазаря Четверодневного сохранились на саркофагах и настенных росписях катакомб. Лазарь представлен в виде стоящей на возвышении фигуры в пеленах, иногда переданной весьма условно, но ясно читаемой и понятной тем, кто видел ее в катакомбах.
Фреска катакомб Петра и Марцеллина, IV в., Рим
|
Ядро композиции сюжета в первохристианском искусстве составили фигуры Христа и Лазаря. Затем византийское искусство дополнило структуру образа фигурами одной или двух сестер Лазаря, апостолов и других свидетелей события. В мозаике церкви Сант-Аполлинаре-Нуово (Равенна) перед обвитым пеленами Лазарем в гробнице изображен Христос в сопровождении апостола; Лазарь взирает на Спасителя, слегка склонившись к Нему. Часто в древних памятниках, на ларцах-реликвариях, композиция Лазарева воскрешения соседствует со сценами Христовых чудес исцеления из Нового Завета. На иконе-таблетке, происходящей из собора Святой Софии в Великом Новгороде, представлена самая распространенная иконографическая схема: Христос находится прямо напротив Лазаря, стоящего перед пещерой, а Марфа и Мария в едином порыве преклоняют колени перед Христом.
В древних памятниках композиция Лазарева воскрешения часто соседствует со сценами Христовых чудес исцеления
Сестры Лазаря, которого воскресил Иисус, были ученицами Христовыми. Марфа и Мария, когда Лазарь тяжело заболел, звали Спасителя к нему. И Господь, услышав это, дважды произнес, что болезнь Лазаря – к славе Божией. О воскрешении Лазаря, «друга Христова», поведал евангелист Иоанн – ученик, которого «любляше Иисус». Он хорошо представляет нам семейство Лазаря: «Иисус же любил Марфу и сестру ее и Лазаря» (Ин. 11: 5).
На других страницах Евангелия повествуется о том, как, в свой черед, относились ученицы ко Иисусу. Мария «была та, которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами своими», – повествует евангелист (Ин. 11: 2). Марфе, которая стремилась встретить Христа, предложив Ему угощение, Христос в одной из бесед сказал: «Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно» (Лк. 10. 40–42). Христова речь Марфе – это известные новозаветные слова о «едином на потребу».
Н. Н. Ге «Мария, сестра Лазаря, встречает Иисуса Христа, идущего к ним в дом», 1864 г.
|
Лазарь был воскрешен примерно в тридцатилетнем возрасте и еще 30 лет прожил на Кипре. Крупный город, в котором Лазарь был предстоятелем, назывался Китион, ныне это Ларнака.
В известнейшем предании о путешествии Пречистой Девы на Афон повествуется, что Она плыла на Кипр, где хотела посетить Лазаря, но вследствие бури судно пристало к берегам Афона, – и посетить Лазаря на Кипре Она смогла позже. В Ларнаке в день воскрешения Лазаря существовал обычай, похожий на празднование Входа Господня в Иерусалим: во время праздничного шествия дети шли с пальмовыми ветвями. Частицы мощей святого хранятся в Ларнаке, тогда как большая часть мощей, увезенная в Константинополь, считается утраченной. В храме находится епископское место с иконой святого Лазаря XVIII столетия. Оттуда же, из Ларнаки, происходит известнейший образ святого XVI века.
Первые изображения Лазаря как епископа Китийского (старое название города на Кипре) появились, по-видимому, после перенесения мощей святого в Константинополь при византийском императоре Льве VI. А на Руси святой Лазарь в образе епископа встречается в ранних фресковых изображениях храмов Великого Новгорода: святого Николая Чудотворца на Ярославовом дворище и Преображения Господня на Нередице. Святого Лазаря в святительских одеждах иконописцы писали безбородым, но с проседью: и в целом они создавали образ средовека, человека средних лет, иногда с небольшими усами и бородой, с ликом, изборожденным морщинами.
Иконописцы создавали образ человека средних лет с ликом, изборожденным морщинами
Память о воскрешении Лазаря вошла в число праздников с переходящей датой в рамках пасхального цикла. Храмы, посвященные Лазарю, существовали и на Кипре, где он был епископом, и в Древней Руси. Нынешние паломники посещают первый и второй гробы Лазаря – первый в Вифании, а второй на Кипре. Возводятся церкви в честь этого особенного святого, например, храм-усыпальница в Александро-Невской лавре, созданная для погребения царевны Натальи Алексеевны, с чьим именем связан образ Богоматери «Всех скорбящих Радость». В Псково-Печерском монастыре существует храм XVIII века, посвященный святому Лазарю.
Событие произошло в Вифании, недалеко от Иерусалима. На иконах, композиция которых включает в себя наиболее часто изображаемых в данном сюжете персонажей, показаны условные иконописные горки, которые служат фоном и в то же время указанием на расположенную в них пещеру Лазаря Четверодневного. С другой стороны, скалы являются «прибежищем» для фарисеев, которые не верят, сомневаются и переговариваются, – они будто пытаются скрыться за горой. Кроме того, знаменитая гора Елеон, на которой стоял Спаситель перед Своим Вознесением, находится как раз между Вифанией и Иерусалимом, и весьма вероятно, что она тоже изображена на иконе – если расположена не над пещерой Лазаря, а особо.
Композиция образа праздника простая и цельная, несмотря на то что в некоторые иконы вводится немалое количество народа, наблюдающего за происходящим. Ее историзм тесно связан со смыслом иконы: введение в образ различных свидетелей, например, народа, пришедшего из Вифании, все равно останавливает внимание на чуде, на которое все взирают.
Основные свидетели чуда, на которых особым образом останавливается Евангелие, – сестры Лазаря Мария и Марфа. Иногда со Христом только апостолы, которые пришли с Ним из окрестностей Иерусалима. Тот или иной апостол изображается с протянутой вперед дланью: этот жест указывает на молитву, а также на веру, ибо какая может быть молитва без веры?
Фигуры Христа, Лазаря и его сестер обычно размещены на первом плане, к тому же очертания Христа и Лазаря даны крупнее, чем фигуры припадающих жен. Лазарь, как правило, представлен стоящим посреди пещеры. На его голове плат, пелены белые, а иногда и синие, цветные, как одежды апостолов и Христа.
Живописцы уделяют большое внимание переживанию события разными персонажами, и композиция разнообразится подробностями. Слуги в трепете снимают мраморную крышку от гроба или свивают пелены, в которые обернут Лазарь, стоящий в проеме пещеры. Их позы выказывают единство в чувствах: у них скованные позы, не видно шеи, головы порой прячутся за крышкой гроба. Свободная рука нередко прижата ко лбу в знак удивления. Иногда, чтобы подчеркнуть безжизненность Лазаря, художники изображают его лик иными художественными средствами, чем у прочих святых персонажей: он писан по темному санкирю, с контрастными пробелами, или, напротив, лик его дается без четкой живописной моделировки.
В европейских произведениях религиозного искусства мы видим различные обстановочные изображения. Многофигурность композиции порой мешает восприятию происходящего: как в некоторых западных вертепах, которые показывают нам целую «вселенную» вокруг родившегося Младенца, так и на полотнах, посвященных воскрешению Лазаря, в толпах народа не видно Спасителя. То же бывает и в поздних русских иконах, где среди многолюдства Христос узнаваем только по нимбу (у остальных персонажей нимбов нет). При этом в западноевропейских полотнах, безусловно, много назидательных находок. Так, у великого Джотто показано согласие Марфы, Марии и Лазаря: сестры окружают его, стоя «одесную» и «ошуюю», утверждая единодушную веру в Спасителя.
В европейском искусстве присутствуют прекрасные ландшафты, которые лишены символичности иконы, но зато помогают зрителю представить цветущие окрестности Иерусалима, какими они были во времена земной жизни Спасителя и в эпоху византийцев. Но затем – после завоевания Палестины арабами – цветущие рощи в Святой Земле никто не насаждал и не поддерживал, и только картины на религиозные сюжеты сохранили для нас пейзажи Палестины ранних эпох.
В росписях храма святителя Николая в Толмачах на западной стене данный сюжет трактован так, что Лазарь выходит на свет Божий из низко расположенной гробницы в виде каменного здания. Прочие участники события – Спаситель и многочисленный народ – взирают на него сверху. Это соответствует современным реалиям, открывшимся русским паломникам еще в XIX веке: когда в Иерусалиме была основана Русская духовная миссия и многие святыни стали доступными и посещаемыми, оказалось, что в гробницу Лазаря нужно спускаться по ступеням и спуск этот весьма глубокий: туда ведет больше двух десятков крутых уступов. Бывает, что на иконах гробница Лазаря имеет некий архитектурный ордер: на Синайской иконе XII века представлен белый портик с колоннами.
Отечественные художники позднего времени, в частности, Михаил Васильевич Нестеров, подходили к сюжету вполне иконописно: Нестеров – мастер пейзажа, который занимает значительное пространство в его произведениях, – в сюжете о Лазаре постарался передать тайну, написав крупным планом только два лица: Христа и воскрешенного.
Воскрешение Лазаря изображалось на византийской алтарной преграде и затем, позже, среди двунадесятых праздников в русском иконостасе. Праздник воскрешения Лазаря не входит в число двунадесятых, но икона праздника нередко сопровождает изображение Воскресения Христова – Праздника праздников. В службе перенесению мощей святого Лазаря поется: «…в тебе бо проповедь познася, от века проповедуемая, общего воскресения».
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.