Странный народ эти евреи. Иудейской пустыни боятся, а Мертвым морем гордятся. При пересечении границы очень строго проверяют паспорта. Вроде военных баз там не наблюдается, но такой строгой дисциплины на пограничной проверке мы нигде в Израиле не встречали. То ли это потому, что Мертвое море дает им хорошую прибыль – косметические фирмы на его берегу снабжают весь мир парфюмерией, то ли потому, что на его берегах идет добыча полезных ископаемых, то ли из-за развития туризма – люди, устремляются к нему, веря, что его соленые воды исцеляют. Мы же теперь вспоминаем его с содроганием.
Гюстав Доре. «Семья Лота покидает Содом». Гравюра, 1877 г.
|
Вспомним историю. Когда Авраам разлучился с Лотом на горах Вефиля, Лот избрал себе низменную долину Иордана, в которой процветали города: Содом, Гоморра, Адама, Севоим и Цоар. Авраам, избравший себе дебри Мамрийские, был предупрежден Богом о том, что Он истребит Содом и Гоморру за их страшные бесчинства. В одно утро, томимый грустными размышлениями, взошел Авраам на высоты Хеврона, господствовавшие над Иорданским пятиградием. И что он увидел? Не нашлось в этих несчастных городах и десяти праведных людей. Увидел Авраам пламень и дым, объявшие все пространство этой когда-то прекрасной долины, и вскоре разверзшаяся пропасть наполнилась горькими хлябями вод. Нет здесь более цветущих земель, теперь только одно запустение. Прошли столетия, тысячелетия, а местность, пораженная праведным гневом Божиим, осталась вечным укоризненным памятником и живым уроком для грядущих поколений.
Местность, пораженная гневом Божиим, осталась живым уроком для грядущих поколений
Вид Мертвого моря печален, вокруг него все мертво и уныло. Совсем нагие огромные горы темно-коричневого цвета окаймляют его с востока и запада, и на них нет и малейшего следа жизни: «земля ея не насеется, ни прозябнет, ниже возникнет на ней всяк злак» (Втор. 29: 23). Берега его усеяны большими кусками соли, серы и т. д. Греки называют это море Асфальтовым из-за обилия в нем горной смолы, или асфальта, а арабы – морем Лота. К нему тянется широкая соленая долина, в Библии она называется Акраввим, то есть Скорпионова возвышенность, названная так по обилию водившихся здесь скорпионов. Здесь же Иуда Маккавей одержал великую победу над идумеями (см.: 1 Макк. 5: 3). Такова картина Мертвого моря.
Но воодушевленные гостеприимством монастыря преподобного Герасима Иорданского, окрыленные встречей с пустыней, а затем немного укачанные поездкой на автобусе, мы не удосужились вспомнить факты из Ветхого Завета.
Автобус выгрузил нас на остановке и умчался в сторону Эйлата, оставляя за собой легкое облачко выхлопного газа. А перед нами открылась прекрасная картина: ухоженный пляж, желтый песок, пальмы, синее-синее море и синее-синее небо. Жизнь казалась прекрасной и удивительной. Скинуть сумки и рюкзаки в жаркий день и окунуться в воду было бы естественным желанием в нашем положении, но какая-то тревога все-таки пробежала.
– А вообще-то купаться здесь можно? – обратились мы к отцу Игорю, надеясь услышать, что можно.
– И Господь спускался в ад, – услышали мы в ответ.
Это попросту развязало нам руки. Заранее снимая с себя вину и перекладывая ее на плечи руководителя, мы побежали переодеваться. Не знаю, что меня больше подстегивало: жара или любопытство – извечное желание все испытать. Впрочем, у всех уважительных причин хватало с избытком. Кто-то хотел научиться плавать, зная, что большое количество соли в воде не даст утонуть и будет выталкивать человека наружу. (Из этого вышел довольно курьезный случай, по сей день вызывающий у нашей группы дружный хохот.) Кто-то, забывая, что мы на Святой Земле, где православных святынь с избытком, хотел подлечить свои больные ноги. Кто-то хотел получить очередное удовольствие. Итак, интерес к неизведанному, может быть, и не порок, но, как показывает практика, дело все же опасное. Например, одна знакомая мне женщина, горя желанием все испробовать в этой жизни, увлеклась так, что ушла в астрал. И только чудо милости Божией вернуло ее душу обратно в тело. Иначе не было бы сейчас замечательной мамы у взрослых уже детей, один из которых – священнослужитель, и любимой всеми бабушки у целой ватаги очаровательных внуков.
|
Я еще не зашла в воду, как позади нас инструктор, наблюдающий за порядком на пляже, увидев перед собой русских, на родном нам языке начал объяснять:
– Плавать можно только на спине, чтобы вода не попала на слизистую глаз и рта. В прошлом году во время купания погибли двое человек. Не спасли. Будьте осторожны!
Опустившись на спину, я замерла, создав собою подобие «чурки с глазами». Но так как руками все же пришлось работать, чтобы как-то продвигаться, капли воды попали на лицо и медленно начали разъедать кожу около глаз и губ. Не желая дожидаться своей бесславной смерти, я как пуля вылетела по направлению к душевым на берегу. По крайней мере, мне так казалось, хотя я явно выходила не так быстро, как бы мне хотелось, плохо видя из-за прищуренных глаз. Вдруг инструктор начал истошно кричать:
– Опустите женщину, а то она утонет. Прекратите ее топить. Что вы делаете?
Ничего не видя вокруг, а воды содомских грехов еще не были смыты ни с моих глаз, ни с моего и так многогрешного тела, я перепугалась еще больше. Когда же мои глаза были промыты, предо мной предстала следующая картина. Маленькая и хрупкая Люба, стоящая по пояс в воде, возвышалась над Галиной, держа в своих руках ее руки. В свою очередь, та со сморщенным лицом и зажмуренными глазами сидела в воде по шею. Наглядная сцена – Люба топит Галю. И не понимая, что происходит, я так же начала кричать, тем самым присоединившись к инструктору и к остальным женщинам:
– Люба, отпусти Галю! Сейчас же отпусти!
Как потом выяснилось, Любу пришлось спасать от Гали, которая решила поучиться плавать. К сожалению, ее эксперимент закончился неудачно. Зажмурившись от страха перед водой, барахтаясь вслепую, Галя вцепилась в спокойно стоящую рядом Любу и всем своим весом начала тянуть ее на дно. Та, не понимая, что происходит, пыталась удержаться на ногах. Положила конец всей этой ситуации Наталья, оказавшаяся рядом. Она с трудом расцепила мертвую хватку Галиных рук и вытащила «пострадавшую».
Так неудачно закончилась попытка одной изведать неизведанное, другой – научиться плавать, третьей – «исцелить» свои ноги.
Увы! Мертвое море на то и «мертвое», чтобы обманывать ожидания. Но и на этом все не закончилось. Тисками сжало сердце, и появилось ощущение такой тяжести, что душа заметалась в поисках облегчения. Водою смылась только соль, но душа, уже зная, что такое тяжесть грехов перед исповедью, ныла не переставая. А где нам взять единственное лекарство от этого – покаяние? Может, кто-то скажет, что это было самовнушение, но это чувство коснулось не меня одной.
Мертвое море на то и «мертвое», чтобы обманывать ожидания
Впоследствии мы задавались вопросом: зачем? Зачем мы полезли в тяжелую от солей воду, в которой нельзя было беззаботно смыть с себя усталость, пыль дорог и жар солнечных лучей?
Отец Игорь собрал нас и повел в горы. Чуть выше от шоссе находился Эйн-Геди, что в переводе с еврейского означает «фонтан ребенка». Красивое название принадлежало водопаду, с высоты 180 метров падающему в озеро. Он несколько раз упоминается в Библии. В этом месте царь Давид скрывался от царя Саула (см.: 1 Цар. 23: 29; 24: 1). Здесь когда-то находилось древнее поселение и от эпохи пророков сохранилась стена святилища, относящаяся к IV тысячелетию до Рождества Христова.
Водопад Давида, как еще его называют, был недалеко, если идти, как все обычные, нормальные люди прямо. Но мы-то – другие. Отец Игорь приучал нас к трудностям всю поездку, и если их не наблюдалось в данный момент, то он создавал их искусственно. В этом ему равных не было. Часть людей, «патриотично» настроенных, его поддержали. Я же, как всегда «немощной нытик», изропталась, изнылась, тем временем не замечая, какая красота открывалась нашему взору во время подъема в обход. Мы шли почти козьими тропами, по крайней мере, у меня создавалось такое впечатление. (А с горными козлами я сравнить себя никак не могла, имея в виду грациозность и легкость этих животных, которых мы, кстати, успели запечатлеть на снимках). Может, сравнение и преувеличено, но в первое озерцо из бьющего родника мы попадали прямо в одеждах… Какое это было удовольствие – после Мертвого моря и подъема в горы упасть в чистейшую, как хрусталь, прохладную воду!
Эйн-Геди, Израиль
|
Итак, мы продолжили свой путь. Нетерпение мое возрастало. Какая-то уверенность была во мне, что водопад Давида окончательно снимет тяжесть с изнемогающей души. Когда мы подходили к своей цели, я наконец-то обратила внимание, что в этих местах была восхитительной красоты дикая природа, в отличие от всех окрестностей Мертвого моря, не считая окультуренных израильтянами мест для отдыха.
Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя. Господь утверждение мое, и прибежище мое, и Избавитель мой, Бог мой, Помощник мой, и уповаю на Него, Защититель мой, и рог спасения моего, и Заступник мой. (Пс. 17: 2–3).
Может, именно здесь, среди прекрасных гор, струящихся водопадов, буйной зелени, и начинал зарождаться этот прекрасный псалом во славу Господню. Здесь, где прятался Давид от врагов своих.
Наверное, мы походили на неразумных детей, с хохотом и визгом резвящихся в фонтане радужных брызг озера, где воды было по колено. На душе стало легко, как в детстве. О былой тяжести на сердце мы и думать забыли. Только дома в справочнике я уточнила, что название Эйн-Геди в переводе означает «фонтан ребенка». Помяни, Господи Давида и всю кротость его… (Пс. 131: 1).
На обратном пути мы не пропустили ни одного водоема, образующегося при падении воды в различных местах. Одежда не успевала обсохнуть. На берег мы пришли уставшие, но очень довольные.
В наше отсутствие здесь появилась группа туристов из Англии, которые вслух сравнили Мертвое море с нашим Байкалом. Я слышала, что местность на Малом море озера Байкал часто сравнивают с Палестиной, но провести аналогию между «живым дыханием земли», мировым запасом чистейшей воды (жалко, что люди упорно с этим борются) – нашим Байкалом! – и отравляющим своими испарениями даже воздух вокруг Мертвым морем! Это было слишком для представителей Сибирского региона, тем более Прибайкалья и Забайкалья! Вот так внешнее сходство бывает обманчиво, как, впрочем, и у людей…
Встретившись в душевых с молодой женщиной, еврейкой по национальности из Белоруссии, работающей на пляже уже несколько лет, я услышала, что летом от жары испарения Мертвого моря так сильны и ядовиты, что у служащих на пляже тяжелеет голова и становится нечем дышать. Оказывается, евреи пытались устроить более развитый отдых для туристов, пустить корабли, но ничего из этого не получилось. Вода «проедала» даже железо. Добавлю, что рыба, попадающая в эти места из реки Иордан, мгновенно умирает. Попытки расселить морские растения не увенчались успехом. Ни растительности, ни рыбешек в воде, ни птиц в небе. На теле искупавшегося остается наслоение горько-соленого вещества, вызывающее зуд. Если не смыть сразу эту соль, тело багровеет, покрывается прыщиками, глаза часто болят несколько дней после неудачного купания. Когда я все это слушала, у меня родился закономерный вопрос – какая же здесь производится косметика?
|
Как в древние времена, так и ныне время от времени на поверхность Мертвого моря всплывают глыбы асфальта (горной смолы), как правило, после землетрясения.
Иордан, своими водами освящая людей и омывая их от грехов, несет их далее, сбрасывая опять же в Мертвое море. Думая об этом, мы ловили себя на мысли, что перед нами сток и хранилище человеческой духовной грязи не только ветхозаветных, но и нынешних содомлян. А сколько их было за историю человечества? Иерусалим, город великого Царя, находится на высоте 800 м над уровнем моря, а Мертвое море – более чем 400 м ниже уровня моря.
Иордан, своими водами омывая людей от грехов, несет их далее, сбрасывая в Мертвое море
Говорят, что страшные грехи человеческие, концентрируясь в атмосфере, взрываются катаклизмами на Земле. Это ураганы, бури, землетрясения, цунами, смерчи и т. д. По возвращении с Давидовых водопадов я обратила внимание, что когда-то пронесшийся здесь огромный селевой поток, разрушивший собой все препятствия на пути: часть гор, шоссе, железобетонные укрепления, где осталась только лишь уродливо торчащая арматура, и большую часть берега, устремился опять же… в Мертвое море! Опять грехи человеческие, только уже наших времен? Печальные мысли навевали эти места. И рад бы об этом не думать, да…
Когда мы покидали эти места, увидели, что за забором, получается, за границей этого чудного, уютного пляжа, украшенного пальмами и прекрасными цветущими кустами, стояли остовы страшно исковерканных деревьев, напоминающие кадры какого-то фантастического фильма под названием «Земля после атомного взрыва». Стало понятно, что чудный пляж – это дело всего лишь рук человеческих.
А та милая молодая женщина из душевых спросила меня перед отъездом:
– А вы сейчас куда?
– В Эйлат, – ответила я.
– Счастливые…– протянула она.
– Почему?
– Красное море похоже на моря в России.
Такое ее простодушное сравнение удивило меня.
– Там легко дышится, – добавила она.
При следующей остановке на берегу опять же Мертвого моря мы вышли немножко размяться. Это был какой-то курортный городок. Стоянка 30 минут. Здесь нас встретил воздух, пропитанный сероводородом, и огромное количество отдыхающих. И все бы ничего. Даже можно было не замечать казино, гостиницы под странными названиями типа «Магия». Подобным зрелищем сейчас никого не удивишь. Но именно в этих местах вид развлечений и масса удовольствий подействовали удручающе. Короткая, к сожалению, у человечества память на факты истории своего существования на земле, тем более когда перед носом такое конкретное свидетельство истины.
Увидеть жену Лотову было таким же моим горячим желанием, как и увидеть Иисусову дорожку на Галилейском море. Не то чтобы мне нужны были доказательства, просто хотелось напоминания, пусть даже такого грозного, впрочем, как и утверждения надежды и веры. И я ее все-таки увидела. Она была такой, как описывает ее Библия: каменная, застывшая в беге, с повернутой головой…
Соляной столб на берегу Мертвого моря
|
Блюдите убо, како опасно ходите (Еф 5: 15). Не жалейте об оставленной греховной жизни, помните строгий урок. Когда Господь предлагает спасение от грехов, бегите, уподобляясь праведному Лоту. Не оглядывайтесь назад, подобно его жене, не печальтесь об оставленном.
Вспоминая свое купание и страшно сожалея о нем, я не выдержала и спросила отца Игоря:
– А почему вы не купались с нами?
– Я раз искупался, и мне хватило, – последовал лаконичный ответ.
Из рассказов отца Игоря я узнала еще пару необычных историй о Мертвом море, связанных с первыми поездками в Израиль в 2003–2004 годах. Ему пришлось ехать с группой, в основном собранной из представителей еврейской национальности. Дело в том, что русским по путевкам православного паломничества давали возможность провести на Святой Земле не больше недели, а своим соплеменникам по организации через иудейские синагоги посольство Израиля давало около трех недель. Видно, для того, чтобы они имели возможность лучше познакомиться со своей исторической родиной. Среди евреев оказалась женщина из Новгорода. Она была крещена в православной вере и тянулась к знаниям о христианстве. Часто общаясь с отцом Игорем, она, казалась бы, укреплялась в вере, но в дальнейшем с ней произошло следующее.
Наступал великий православный праздник Богоявления. Все паломники-христиане устремились на Иордан, в монастырь Иоанна Предтечи. А у евреев в этот день намечалась поездка на Мертвое море. Что делать православной женщине-еврейке, которая тщательно пыталась скрыть свое вероисповедание от соплеменников? По ее рассказам, вся ее родня состояла из иудеев и посещала синагогу. Никто не знал о ее вере, иначе это было бы для нее чревато серьезными последствиями, и это было в ее жизни серьезным испытанием. Чтобы никто в группе не догадался, она, извиняясь перед отцом Игорем, объяснила свою ситуацию.
– Вы поезжайте, а я сердцем буду с вами на службе. Телом на Мертвом море, а сердцем – с Богом. Мне нельзя иначе.
«Телом я буду на Мертвом море, а сердцем – с Богом. Мне нельзя иначе»
Они расстались. Впоследствии, по признанию нашей героини, она всю дорогу мучилась вопросом: «Почему же я не поехала на Богоявление?..»
Позже, уже в России, отец Игорь получил от этой женщины письмо. Оказалось, что когда отец Игорь находился на Иордане, славил Господа и Пречистую Богоматерь, а та женщина была на Мертвом море, у ее соседей с верхнего этажа прорвало канализацию. И вся квартира этой женщины, где совсем недавно закончили ремонт, была залита содержимым канализационных труб. Женщина сетовала в письме, что проявила малодушие, что страх перед соплеменниками оказался сильней ее веры в Иисуса Христа. Сожалея о случившемся факте, эта женщина приносила письменное покаяние своей души.
Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет во славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк. 8: 38).
Второй случай произошел на Пасху. Наши паломники приехали в Израиль на сошествие Благодатного огня. Посетив все достопримечательности Святой Земли, группа остановилась на Мертвом море. Заканчивалась Страстная неделя, подходило время отъезда в Иерусалим. Одна из паломниц, инвалид, обратилась с просьбой к руководителю:
– Знаете, здесь солнце, особая вода в море, грязи. А я – больная, и мне здесь так хорошо. Вот чувствую – излечиваюсь. А там, боюсь, что будет тяжело – огромное скопление народа, толчея, будет страшно тяжело такой, как я.
– Но ведь там – схождение Благодатного огня! – попытались ей возразить.
– А я сердцем буду с вами, а вот только телом здесь. Вы за меня не переживайте. Все будет со мной хорошо.
Что же делать, пришлось ее оставить без помощников, без знания английского языка. Но противиться желанию человека, тем более больной женщины, надеющейся каким-то чудом исцелиться здесь, в водах Мертвого моря, наши отцы, конечно, не могли.
Все устремились в Святой город. И была великая радость, и было схождение Благодатного огня, и было ликование всего Храма Гроба Господня, взорвавшегося мощным набатом и звоном колоколов. И была Пасха, встреченная нашими паломниками, наглядно перелиставшими страницы Ветхого и Нового Завета и в избытке получившими благодать Святой Земли с ее монастырями и великими святынями, со святыми источниками, с местами, связанными с жизнью Господа и Пресвятой Богородицы.
Переполненные впечатлениями, паломники вернулись в родной город. Женщину, оставшуюся на Мертвом море телом, а сердцем пытавшуюся пребывать в великий день в Храме Гроба Господня, дома ждали большие неприятности. В тот самый день, в тот самый час, когда наши сибиряки ликовали, встречая Благодатный огонь, страшный огонь сошел на ее квартиру, необъяснимым образом загоревшись от выключенного телевизора. За какие-то полчаса, пока вызванные пожарные мчались к ее дому, сгорело все дотла, что немало удивило и специалистов, пытавшихся разобраться, в чем же все-таки была причина пожара и как могло все так быстро уничтожиться пламенем. Спаслись чудом только близкие люди – дети и внуки. И был телефонный разговор, где, как и в вышеупомянутом письме, звучали фразы: «Я все поняла, я каюсь, я совершила большую ошибку».
Через год квартиру освятили. Пострадавшей женщине помогли, чем могли.
Кто из нас может упрекнуть этих женщин? Кто без греха, бросьте в них камень (см.: Ин. 8: 7). И мы страдаем маловерием, не доверяя Господу решение наших жизненных проблем. А ведь по земным меркам наших паломниц можно было бы оправдать. Но суть христианской веры – это доверие Богу себя, всей своей жизни, всего своего пути в деле спасения души. И имей мы веру хотя бы с горчичное зерно, мы передвигали бы горы.
Сам Господь не лишает нас выбора. Другое дело – что мы выбираем.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.