Митрополит Иларион (Алфеев)
|
На современном этапе Русская Православная Церковь в публичных выступлениях продолжает подвергать критике работу Всемирного совета церквей и говорит о необходимости его кардинального реформирования. Но тем не менее вопрос о выходе из экуменического движения в настоящее время не рассматривается. По словам митрополита Илариона (Алфеева), председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, «выход, очевидно, сегодня только ослабит наши позиции в отстаивании того учения о Церкви, которое мы считаем традиционным, на котором веками строились взаимоотношения между Православными Церквами…».[1]
За всю историю существования ВСЦ основной его задачей было установление и поддержание межхристианского диалога по вопросам гуманитарной церковной деятельности, миссионерства и богословия. Понимание экуменизма как объединения христианских учений в единую синкретическую церковь крайне затруднительно на практике и противоречит нормам церковного права всех Православных Церквей.
Разногласия в догматической традиции между представителями православия, католицизма и протестантизма слишком велики. Теоретически преодолеть их можно только путем серьезной работы специальных богословских комиссий, но вероятность успеха подобных действий крайне мала, и это очевидно прежде всего для католиков и православных. Более того, по мнению профессора А. Г. Косиченко, «последовательно осуществленная унификация в религиозной сфере с неизбежностью ведет к объединению религий, к конструированию единой религии, а затем и к устранению религии как таковой».[2]
В рамках экуменических контактов Православная Церковь, регламентируя ту или иную форму своего участия, концептуально оформляла собственные цели. Распад некогда единого вселенского христианского сообщества побудил Православную Церковь к новым формам миссии среди отпавших и находящихся в заблуждении. Но в миссионерских целях Православной Церкви никогда не декларировалась идея восстановления несуществующей более христианской экумены.
В целом факт раздробленности христианства и возникновения различных деноминаций на основе христианского вероучения не представляет для Церкви Христовой каких-либо богословских затруднений и не противоречит ни одному из еe свойств: единству, святости, соборности и апостольству. Осмысляя протестантскую интерпретацию экуменического движения, Православная Церковь предлагает свое понимание экуменизма и собственные формы участия в экуменическом движении.
Позиция Православной Церкви в этом вопросе заключается в том, что экуменическое движение является, прежде всего, полем деятельности для церковной миссии. Свидетельствуя разобщенному христианскому миру о себе, Церковь пытается призвать раздробленное христианство к цельности и полноте. Экуменическое движение становится определенной, неизведанной доселе реальностью, в рамках которой способна действовать и приобретать новые виды миссия Церкви; экуменизм для современной православной традиции, таким образом, есть новая форма общецерковной миссии.
Экуменизм для современной православной традиции есть новая форма общецерковной миссии
В основании православного подхода, отвергающего экуменические идеи теории ветвей, создания синкретической церкви и интеркоммуниона, лежат базовые понятия о Церкви и ее благодатных свойствах, а также о неразобщенной реальности невидимых и видимых границ Церкви, объединяющей собой всю полноту природы человека – духовную и телесную. «Наша Русская Православная Церковь... наряду с иными Православными Церквами-сeстрами стремится помочь всем христианам в их экуменических исканиях и освятить их»[3], – это слова одного из главных православных деятелей в экуменическом движении XX века митрополита Никодима (Ротова).
XX век поставил Православную Церковь перед выбором новых миссионерских векторов. Итоги же прошедшего столетия показали низкую эффективность и малую результативность экуменической деятельности. В отличие от позиции Православной Церкви в отношении миссионерского процесса, для сознания экуменического движения в целом, возглавляемого протестантскими деноминациями, как показала его история в XX веке, распад христианской экумены стимулировал, прежде всего, призыв к еe воссоединению. Эта искусственно созданная тенденция, нереализуемая в силу непреодолимых богословских разногласий, послужила в конечном итоге стимулом в процессе размежевания православных и остальных участников экуменического диалога.
Богословская пропаганда теории ветвей, дискуссии о создании синкретической церкви, желание восстановить разделенную христианскую экумену способствовали нарастанию разногласий и противоречий между Православной Церковью и другими членами экуменического движения. В результате этих процессов некоторые Поместные Православные Церкви покинули Всемирный совет церквей, в деятельности которого ранее принимали участие, – Грузинская Православная Церковь в 1997 году, Болгарская Православная Церковь в 1998 году.
Вместе с тем именно в XX веке, благодаря просветительской деятельности Православной Церкви среди инославных, а также еe максимальной открытости для экуменических взаимодействий со стороны инославного мира, ряд представителей других христианских конфессий открыли для себя Церковь Христову, перешли в православие. Таким образом, миссия Церкви на экуменической платформе имела определенные локальные успехи и оказалась способна влиять на душу отдельного человека, но по сути никак не изменила состояние инославных христианских течений в целом.[4]
История показала совсем противоположный феномен: спустя столетие своего существования мировое экуменическое движение не только не приблизилось к реализации своей поставленной задачи по всехристианскому единению, но отдалилось от тех изначально заданных ориентиров. Православное участие в деятельности Всемирного совета церквей, «не оказав сколько-нибудь заметного влияния на ориентацию и богословское развитие (экуменического) движения как такового»[5], всe менее было похоже на попытку ассоциироваться с экуменическим движением в целом, но все более превращалось в отдельный от экуменического процесса феномен.
Епископ Никодим (Ротов) возглавляет делегацию на ассамблее в Нью-Дели (1961 г.),
когда РПЦ была вынуждена вступить в ВСЦ |
Свидетельство Православной Церкви на экуменических площадках обрело черты кенозиса. Как писал митрополит Никодим (Ротов), «для православного сознания было с самого начала очевидно, что сотрудничество со Всемирным Советом Церквей, и тем более вступление в это содружество неизбежно будет означать некую разновидность кенозиса».[6]
Свидетельство Православной Церкви на экуменических площадках обрело черты кенозиса
Следует отметить, что концептуальные понятия «экуменизм Православной Церкви», «церковный экуменизм» и т. п. принадлежат почти всецело XX веку. Сегодня эти понятия следует признать утратившими свою былую актуальность – слишком разноплановым явлением представляются экуменические процессы и слишком трудной задачей представляется дифференциация составляющих его аспектов в церковном сознании.
В чем причина различного отношения к экуменизму в Православной Церкви? Следующие факторы могут послужить объяснением большого спектра мнений, вплоть до полярно противоположных, в оценке экуменизма со стороны как богословов, так и простых членов Церкви:
Митрополит Иларион возглавляет делегацию РПЦ, которая принимает участие
в работе X Генеральной ассамблеи Всемирного совета церквей. Источник: http://www.hilarion.ru/ |
– Нечеткие рамки дефиниции «экуменизм», под которую попадает целый ряд явлений и процессов. Одни считают экуменизм явлением исключительно христианского мира, другие смотрят на него как на попытку объединения всех религий. Некоторые видят в экуменизме инструмент для ознакомления с конфессиональными традициями. Под понятие «экуменизм» подпадают иногда и чуждые богословской и канонической традиции идеи. Это касается не только православного, но и католического, и протестантского вероучений;
– Низкая эффективность экуменических контактов Церкви и еe просветительской миссии на экуменической платформе в сочетании с нарастающим удалением общеэкуменического движения от наследия Православной Церкви;
– Состояние современной экклезиологической парадигмы; наличие экклезиологических вопросов и проблем, требующих дальнейшего осмысления и соборного решения, что служит импульсом отклонений в оценке участия Церкви в экуменическом движении, имеющих место как среди отдельных православных участников этого движения, так и в позициях отдельных Поместных Православных Церквей.
Митрополит Иларион возглавляет делегацию РПЦ, которая принимает участие
в работе X Генеральной ассамблеи Всемирного совета церквей. Источник: http://www.hilarion.ru/ |
Апологеты «православного экуменизма» делают акцент, прежде всего, на важности церковной миссии в современных формах и условиях церковных контактов с внешним миром, апеллируют к потенциальному риску пренебрежения миссионерским диалогом, закрытости от общения с миром, а также указывают на то, что даже внецерковные явления могут быть обращены Церковью на пользу человеку.
Православному христианину присуще стремление войти в положение инославных, свойственно ценить изначально единую вероучительную и литургическую традицию и даже малые крупицы истины, содержащиеся у инославных сообществ, чтобы посредством этих крупиц иметь возможность привлекать ко Христу неидеально верующих, дабы «спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9: 22).[7]
Православный опыт участия в деятельности Всемирного совета церквей, сопряженный со многими трудностями как внешнего, так и внутреннего характера, при всей его относительной малоэффективности очень важен для Православных Церквей. Он помогает расти, преодолевая возникающие на пути препятствия, и содействует общей православной солидарности.
Базисом «истинного экуменизма» является христианский подвиг борьбы со всяким грехом.[8] Критическая позиция говорит преимущественно о внецерковном характере экуменического феномена, о лежащей в его основе идее «обретения» или «восстановления» христианской экумены – цели, не только недостижимой, исходя из преобладающих в общеэкуменическом движении тенденций, но и принципиально недостижимой в силу закономерного, хотя и онтологически бессущественного характера деструктивных процессов истории; обращают внимание и на нарастание апостасийных тенденций в рамках общеэкуменического процесса, крайним выражением которых является стремление к интеграции ересей и расколов в «ересь ересей».[9]
Экуменизм – это явление, создающее многочисленные проблемы. Без духовного переосмысления, переоценки, осознания и отказа от заблуждений невозможно вступление в истинную Церковь Христову, в связи с этим невозможно и бессмысленно говорить о некоем объединении «церквей». Пресловутый «диалог любви», ведущийся в форме литературного европейского сентиментализма, в реальности есть отказ от спасительного «освящения Духа и веры истине» (2 Фес. 2: 13), а воплощение и олицетворение Божественной Истины есть Богочеловек Иисус Христос.
Митрополит Иларион возглавляет делегацию РПЦ, которая принимает участие
в работе X Генеральной ассамблеи Всемирного совета церквей. Источник: http://www.hilarion.ru/ |
Инославные христиане не предпринимают попыток критически осмыслить ряд положений своего вероучения в свете православной традиции и признать их ересями. О соединении с православием и вовсе нет речи. Есть лишь ряд исключительных эпизодов со стороны отдельных представителей инославия. Исходя из этого, у православной стороны нет оснований для надежды, что так называемые «христианские церкви» могут соединиться в вере с Православной Церковью. Все эти общие положения (об исповедании Святой Троицы и Христа Спасителя) не имеют никакого отношения к вопросу об истинном соединении православных с инославными. Соединение разрозненного христианства с Церковью является делом неосуществимым, утопическим.[10]
Эти два подхода свидетельствуют о богословской рецепции Церкви, стремящейся выразить полноту истины при осмыслении любого догматического вопроса. Миссионерская деятельность Церкви меняет свои формы в зависимости от исторической обстановки, сохраняя себя от вредных элементов и влияний. Миссия является неотъемлемой составляющей жизни Церкви, способствует приходу и обращению в Церковь новых еe членов, развивает взаимодействие Церкви с христианскими конфессиями в тех областях и тех пределах, где оно может быть плодотворным и не является поводом для нареканий относительно сохранения богословских и канонических устоев.
Само понятие «утраченное единство всех христиан» представляет собой определенную историческую выдумку, так как единства всех христиан, в отличие от незыблемого единства Церкви, никогда не существовало в действительности, а не существовавшее не могло быть и утрачено. Уже с самого начала исторического существования Церкви появляются сепаратистские движение среди христиан – ереси, расколы, самочинные сборища, число и масштаб которых со временем только увеличивались. Таким образом, невозможно говорить об исчезновении того, чего никогда не существовало, равно как и о восстановлении того, что не было утрачено.
Донесение с миссией Церкви присущего ей единства до внецерковного христианства (равно как, впрочем, и до всего остального, внехристианского, мира) представляет собой задачу Церкви в отношении пролонгирования свойственного ей ипостасного и сущностного единства в сферу и область еe энергий, энергийной жизни. Что касается природного единства Церкви, то поскольку всецелая природа Церкви содержится во Христе и восстанавливается в церковных членах, то вся Церковь представляет собой, так сказать, «единого Человека».[11]
Единство и единственность Церкви означает ее совершенную уникальность во времени и пространстве. Это ее изначальное нерушимое благодатное свойство. Только в Церкви обитает полнота Божества, так как она является мистическим Телом Христовым. Церковь едина и единственна, поэтому диалоги о потерянном и искомом единстве бессмысленны и абсурдны. Это единство имеет вполне законное право и даже обязанность выступать предметом церковной проповеди в мировом масштабе.
Церковь едина и единственна, поэтому диалоги о потерянном и искомом единстве бессмысленны и абсурдны
При сравнительном анализе экуменической и антиэкуменической позиций видно, что та и другая стороны базируются на единых источниках – Священном Писании и Священном Предании, используя также отдельные исторические прецеденты. Важным в этом вопросе являются мнения конкретных авторитетных личностей обеих сторон (часто прославленных в лике святых) как прошлого, так и настоящего.
Представители экуменического движения подтверждают, что деятельность Православных Церквей в экуменическом сообществе заметно обогатила его как в богословско-дискуссионном, так и социальном плане, но их огорчает тот факт, что если для западных христиан, в большей степени протестантов, православное богословие является источником новых размышлений и рецепций, то для православных католическое и протестантское влияние кажется источником опасности в собственных рамках догматического богословия и канонического права. Следует признать, что в главной экуменической организации – Всемирном совете церквей присутствует явное протестантское лобби, которое вносит свои заметные коррективы в организационный и структурный процессы, и это затрудняет эффективную работу Православных Церквей, которые особыми постановлениями ограничены в некоторых своих действиях.
Взаимоотношения Русской Православной Церкви с инославными существовали задолго до появления масштабных экуменических организаций. Целью этого взаимодействия было, прежде всего, привлечение новых членов в Церковь и просветительская деятельность. Речи о пересмотре каких-либо догматических позиций никогда не было и быть не могло, не рассматривались также вопросы о совместных молитвах и богослужениях с представителями инославной традиции.
Вступление в экуменическое движение дало Русской Православной Церкви возможность интеграции в современное общество, новый взгляд на инославный мир, возможность обрести новое поле для миссионерской деятельности. Но тем не менее Русская Православная Церковь не может быть полноценным членом экуменического движения по ряду причин: неприемлемость многих экуменических положений для православного сознания, идеологическое (богословское) расхождение с членами экуменических сообществ, недопустимость участия во многих церемониальных действиях (совместные молитвы и богослужения).
Даже антиэкуменически настроенные православные иерархи и миряне осознают необходимость участия в экуменических встречах для того, чтобы транслировать свое мировоззрение на глобальном уровне. Это важно в реализации первоочередной задачи Церкви – миссии. Вместе с тем членство Русской Православной Церкви во Всемирном совете церквей вызывает у многих православных верующих соблазн и нарекания, поэтому и встает вопрос о целесообразности подобного участия в экуменическом диалоге. В настоящее время позиция Русской Православной Церкви относительно экуменических контактов умеренна. С одной стороны, чувствуется необходимость диалога и миссии, с другой – возможен имиджевый риск в глазах собственной паствы. Время покажет, насколько эффективны экуменические движения в целом и участие в них Православных Церквей в частности.
[1] Об участии Московского Патриархата в ВСЦ // Интерфакс Религия URL: http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=11453 (дата обращения: 22.09.2021)
[2] Журнальный клуб Интелрос // Глобализация и религия. URL: http://www.intelros.ru/readroom/vek-globalizacii/g1-2013/18821-globalizaciya-i-religiya.html (дата обращения: 22.09.2021)
[3] Никодим (Ротов), митр. Православные Церкви и экуменическое служение. Речь на IV Ассамблее ВСЦ. Упсала, июль 1968 года // Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902–1998. М., 1999. С. 290.
[4] Михаил Легеев, свящ., Мефодий (Зинковский), иером., Кирилл (Зинковский), иером. Экуменизм как явление современности (Электронная версия).
[5] Шмеман А., протопр. Экуменическая боль // Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902–1998. М., 1999. С. 334.
[6] Никодим (Ротов), митр. Русская Православная Церковь и экуменическое движение. Публичный доклад, прочитанный 5 июля 1968 года в конференц-зале Упсальского университета (Швеция) во время работы IV Ассамблеи Всемирного Совета Церквей // Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902–1998. М., С. 293.
[7] Воронов Л., прот. Конфессионализм и экуменизм // Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902–1998. М., 1999. С. 287.
[8] Никодим (Ротов), митр. Православные Церкви и экуменическое служение. Речь на IV Ассамблее ВСЦ. Упсала, июль 1968 года // Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902–1998. М., С. 290.
[9] Легеев М., свящ. Предание и антипредание // Христианское чтение. 2017. № 4. С. 44.
[10] Серафим (Соболев), свт. Надо ли Русской Православной Церкви участвовать в экуменическом движении? Доклад, прочитанный на Московском всеправославном совещании 1948 года. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Serafim_Sobolev/nado-li-russkoj- pravoslavnoj-tserkvi-uchastvovat-v-ehkumenicheskom-dvizhenii/ (дата обращения: 22.02. 2021).
[11] Легеев М., свящ. Отдельный человек как Церковь и его границы // Материалы ежегодной научно-богословской конференции Санкт-Петербургской Духовной Академии. 30.09.2015. С. 146–151.
Сегодня вопрос экуменизма стоит особенно остро,т.к. предлагаются многочисленные варианты слияния религий под предлогом стремления к единой цели - воцерковлению людей,их приходу к Богу. Но в мелочах и деталях ,якобы незначимых,маскируется уход от истинной веры,идущей от Христа и апостолов.
Это очень хорошо иллюстрируется в статье автора. Глубина погружения в тему,осмысление серьёзнейших богословских трудов,собственные очень продуманные выводы,прекрасный литературный язык изложения материала - вот особенности стиля молодого учёного-богослова Владислава Ершова.
Всегда с большим интересом читаю его новые статьи. Жду очередную важную тему,которую автор будет рассматривать и изучать с присущей ему скрупулёзностью и ответственностью.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.