Лавра Саввы Освященного находится в 14 километрах от Иерусалима, к востоку от монастыря преподобного Феодосия Великого, на диких пустынных скалах, под раскаленным небом пустыни. Подобно неодолимому великану, Лавра высится четырнадцативековым оплотом православия в Палестине. Образ подвижнического совершенства и христианской мудрости – в лице основателя Лавры, преподобного Саввы Освященного, и в лице преподобного Иоанна Дамаскина, величайшего из богословов и песнопевцев христианской Церкви.
Гробница святого Саввы
|
Лавра основана в 502 году на месте пещеры, где поселился преподобный Савва – родоначальник палестинского монашества, поэтому эта обитель отличается своим строгим уставом. Пещера святого находится в южной части монастыря, на высокой отвесной скале. Преподобный подвизался там в течение 50 лет, и, как мы знаем из его жития, ему прислуживал лев. В этой же обители в VIII веке подвизался и преподобный Иоанн Дамаскин. В его пещере-келье находится камень, на котором святому отрубили руку.
Преподобный Савва подвизался в обители 50 лет, где ему прислуживал лев
Все было в многовековой истории этих святых мест: и набеги (с последующим упадком), и разрушение, и многочисленная гибель братии под ножами арабов, и борьба католиков и армян за владение монастырем. Католики в свое время увезли из обители мощи преподобного Саввы, а возвращены они были лишь в 1965 году.
Это единственный монастырь, в котором игумен и братия обители имеют право сопровождать Патриарха Иерусалимского на схождение Благодатного Огня. И, наконец, это единственная обитель на Святой Земле, куда не пускают женщин.
Нас тоже не пустили. И правильно. Зачем смущать братию, отказавшуюся от мира и всех его соблазнов ради своей любви и верности Господу? Зачем женщинам, простым и грешным, с улыбками на лицах, тронутых загаром жаркого палестинского солнца, шуршанием своих длинных юбок, да будь они хоть родные сестры, переступать порог обители, нарушая покой почти ангельской жизни на земле?
Когда мужчины отправились внутрь на поклон мощам преподобного Саввы, мы решили прогуляться по окрестностям, сфотографировать непривычную для нас красоту окружающей природы. Цвета топленого молока Иудейская пустыня, ее горы и, наконец, сам монастырь. И больше ничего, не считая скудной зеленой травки. Ни деревьев, ни кустов, ни воды, только пустыня, бесконечно палимая солнечными лучами.
Лавра Саввы Освященного в Иудейской пустыне
|
Томимые ожиданием, мы собрались на том месте, которое только что покинули женщины из Греции. Все в черном одеянии, они странно смотрелись на фоне залитой солнцем картины: больше похожие на участниц похоронной процессии, чем на паломниц, посетивших Святую Землю. Выпив местного кофе, они отдохнули около стен монастыря. А мы, изнемогая от жары, решили только помечтать о «питии насущном».
Тем временем, в проеме двери показался монах. Я решила обратиться к нему с просьбой, вернее с намеками, что очень хочется пить. А как это сказать по-английски, я запамятовала. Помню, что «дринк» – вроде как питье. Но, имея практику жалостным голосом рассказывать, я произнесла: «Мы из России, из Сибири. Там холодно, и снег со льдом». И попыталась все это повторить уже здесь, на пороге монастыря преподобного Саввы. Брат молча улыбнулся и ушел. Я уже мысленно смаковала прекрасный греческий кофе и…
Он вынес в руках ковчежец, в котором находились мощи величайшего святого в истории христианства – преподобного Саввы Освященного. Мы охнули. Кланяясь и прикладываясь, не веря своим глазам, все же осознавали – перед нами сам преподобный. Нам нельзя было к нему, поэтому он сам вышел к нам. К нам, грешным, из далекой Сибири, русским бабенкам, простите уж за такой термин, снизошел сам Савва Освященный.
Монах вынес в руках ковчежец, в котором находились мощи величайшего святого в истории христианства – преподобного Саввы Освященного
Пока мы приходили в себя, брат вышел опять и, освещая все своей улыбкой, вынес нам тексты на русском языке об этой обители, о самом святом и его житии. Взяв листки, мы прочитали все вслух. Там говорилось о дереве, посаженном когда-то самим Саввой. Целебная сила этого дерева помогала супругам в деторождении и исцеляла рак. Оно долго стояло засохшим, пока обитель не стала возрождаться. Сейчас же дерево полно сил.
Выйдя к нам в третий раз, монах принес подарки – святыни из монастыря. Странный народ женщины! Да еще русские! То ли наша ненасытность в деле спасения, то ли боимся что-то упустить… Активно жестикулируя, потому что знаний английского не хватало, я попыталась объяснить:
– У вас там дерево удивительное. Оно, говорят, опять цветет. Можно нам хоть по листику, – умоляюще закончила я.
Представьте себе выражение на моем лице – одновременно удивление, радость, ликование
Как он смог понять меня, я не знаю, но через некоторое время монах появился с десятью листиками в руках, по количеству женщин. Ведь успел нас всех пересчитать! Представьте себе выражение на моем лице – одновременно удивление, радость, ликование. Вид явно был глупый, но в этот момент меня интересовало другое. Как зачинщица всего разговора, вернее диалога, я продолжила:
– А как вас зовут?
– Ефрем.
– В честь Ефрема Сирина? – обрадовалась я. Очень уж мне нравилась Псалтирь покаянная и проповеди о покаянии этого великого святого.
– Да.
Лицо его сияло. Он весь светился. Наконец, на ломанном русском языке он добавил:
– Я так люблю Россию…
Крестный ход в обители в празднование перенесения мощей прп. Саввы
|
Всю дорогу обратно я ловила себя на блаженной улыбке на лице, перед глазами стояло лицо того монаха, а в ушах звучали слова о любви к России. По возвращении домой, когда я искала его на сделанных фотографиях, то была уверена, что не рассмотрю его лица, потому что снимок должен был «засветиться» от солнечного сияния его глаз и улыбки. Как у преподобного Серафима Саровского во время беседы с Мотовиловым.
Эта поездка была самой светлой, самой жизнерадостной из всех поездок по палестинским монастырям, хотя внутрь нас не пустили. Да и кофе мы так и не попили...
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.