В первый раз мы побывали в Грузии в сентябре 2018 года. Тогда в семье было только два сына, и мы настолько поразились почитанию святой равноапостольной Нины, что решили назвать следующего ребенка в честь нее, хотя тогда супруга еще не была беременна. Наша Нина родилась в октябре 2019-го, в день памяти святого апостола Фомы. Его глава благоговейно хранится в Сионском соборе города Тбилиси, там же где и подлинный крест из виноградной лозы, данный юной проповеднице Богородицей. И именно в 2018 году появилась мечта – съездить в Сакартвело (так сами грузины называют свою страну; Грузией ее называют русские, а для всего мира она Georgia) на своей машине, хотя ее тогда тоже не было. Даже памятный фотоальбом был назван «Наша первая Грузия». Впоследствии удалось купить праворукую старушку – минивэн, в который помещаются все члены семейства. Однако грянула пандемия, затем настала непонятная политическая ситуация, и только в мае этого года наша давняя идея наконец осуществилась. Стремясь попасть на Гиоргобу (грузинское название праздника в честь святого Георгия Победоносца), в начале последнего месяца весны мы пересекли границу.
Иерей Константин Аристов с семьей
|
В Грузии особое отношение к священству. Завидев человека в подряснике и с крестом, в некоторых регионах люди даже встают и кланяются. Очень непривычно! Кланяешься в ответ и продолжаешь путь дальше. Уважение иногда выражается в самых разных формах. Когда мы миновали КПП, надо было оформить автомобильную страховку. После грузинских пограничников, приветливо проверяющих документы, следующими людьми, с которыми мы встретились, были страховые агенты. Выяснив время пребывания, заполнив и распечатав документ, мужчина вручил его мне.
– Это наш подарок вам! – произнес он. Цена же страховки составляла около 1000 рублей!
– Спаси Господи! – ошарашенно вымолвил я и вернулся к автомобилю.
Еще один сюрприз преподнесло нам Сно – маленькое село в стороне от знаменитой Военно-Грузинской дороги. В этом селе родился патриарх Илия II. Мы планировали туда заехать, но Грузия встретила нас мокрым снегом и температурой +3 градуса. Приехали на юг, а попали на север! Решили позавтракать, но в гостинице было очень дорого. Было очень раннее утро. По пустым мостовым уже брели коровы, как всегда не соблюдая правил дорожного движения. Уныло наблюдая закрытые заведения приграничного городка, припорошенные белым снежным покрывалом, мы вспомнили прошлое посещение Сно.
Пять лет назад в малюсеньком храме этой деревушки очень мило нас встречали матушки. «Возможно, в женском монастыре найдется для нас еда», – мечтательно предположил голодный отец семейства. Однако в церкви никого не было... Кроме одного молящегося за аналоем монаха. «Наверное, обитель была преобразована в мужскую», – пролетело в мыслях. Тут инок оторвался от чтения и что-то спросил на грузинском. Мы, хоть и были уже в стране святого Георгия, не настолько понимали местный язык. Русским отец Иоанн не владел, английским тоже, зато улыбался в слегка рыжую бороду очень широко и мило, отчего на сердце становилось тепло и радостно. После неудачных попыток поговорить стало ясно, что придется продолжать доедать свои запасы, за два дня пути уже поднадоевшие, либо искать какое-то другое место. Спасли нас двое мужчин, которые зашли в храм. Один из них, слава Богу, выступил переводчиком. Монах, когда услышал о нашей проблеме, тут же пригласил нас на завтрак. «Через полчаса приходите в то здание», – указал он и продолжил молиться.
Полюбовавшись бурной речкой, сторожевой башней, робко зеленеющими горами, промерзнув на ледяном ветре, в назначенное время мы были у входа в одноэтажный скромный дом. Внутри нас поджидал накрытый стол и приветливые монахи: отцы Иоанн, Константин и Николай.
– Вам не хватает Сергея, Анны и Нины, – рассмеялись мы, потому что их имена полностью совпадали с нашими. Общался с нами иеромонах Николай, лет 55, который знал русский достаточно хорошо. Отец Константин готовил и временами выглядывал из кухни, отец Иоанн все так же радушно улыбался. Временами они поддерживали беседу, через отца Николая вступая в разговор.
В селе Сно
|
Пару слов стоит добавить об интерьере. Стены были украшены картинами и иконами. В стороне скучал элегантный камин. Все было выдержано в едином благородном, слегка изысканном и в то же время не вычурном стиле. Скромно, но со вкусом. Пока мы вкушали предложенные монашеские блюда, зашел разговор о Католикосе. Отцы поведали нам, что Первоиерарх их Церкви много сделал для Сно: не только построил храм, но и способствовал появлению многоэтажного отеля, в котором стали работать местные жители, до этого не имевшие постоянного заработка. Через пару домов действует женский монастырь (тут сразу вспомнились те самые милые монахини), но сам Патриарх уже два года не приезжал. Да и сейчас болеет и вряд ли будет служить на праздник святого Георгия.
– Кстати, вот и келья его слева по коридору – совершенно буднично произнес отец Николай, параллельно уговаривая детей отведать яичницы.
И тут я и супруга вдруг поняли, что уже полчаса мы находимся в патриаршей резиденции, а братья эти следят здесь за порядком и абсолютно спокойно принимают нас в гости!
– Вот еще попробуйте черного вина. Видите, какой цвет! – тем временем произнес иеромонах и налил по бокальчику, сам же воздержался. Нас никто не торопил, монахи старались от всего сердца накормить, мы ощущали себя как дома. Вот-вот зайдет сам патриарх Илия II, и сядет за стол, и подхватит душевный разговор. Казалось, если бы мы попросили оставить нас на ночлег, то и эту просьбу исполнили бы!
Казалось, если бы мы попросили оставить нас на ночлег, то и эту просьбу исполнили бы!
Мы начали собираться.
– Мало что-то покушали! – чуть огорченно сказал отец Николай на прощанье, благословляя юного Колю. Захватив подаренную нам Иверскую икону Пресвятой Богородицы и икону батюшки Серафима, мы покинули патриаршую резиденцию. Такого удивительного завтрака от Сно мы никак не ожидали!
Ночевка в тот день была запланирована в Телави – миниатюрном городке в полутора часах езды от Тбилиси. Поднимаясь по горной дороге и радуясь открывающимся предзакатным видам, мы восхитились недалекой вершине, которую штурмовали облака. Серпантин узкой змейкой извивался прямо к ней, и через некоторое время машина взобралась в то самое облако. Обычная ситуация на перевалах весной. Тает снег, идут осадки. Прекрасный повод поговорить с детьми о круговороте воды в природе! Но не на крутых поворотах и вынужденной скорости в 20 км/час среди плывущих туч. Редкий встречный транспорт как будто выпрыгивал из-за угла, пытаясь светом фар пробить серую воздушную массу.
Солнце между тем село. Вечерний сумрак окончательно проигрывал наползающей кавказской ночи. Когда же Телави?!
Супруга с тревогой начала интересоваться, нет ли иного пути до ночлега. Дети, не понимая опасности, удивлялись плывущим мимо облакам. Вдруг шоссе витками устремилось вниз, и мы стремительно въехали в непривычно безоблачный мир. Волнение улетучилось. И вот-вот наконец-то будет вожделенный отдых! Но внизу нас ждал новый неприятный сюрприз – туман. И гораздо плотнее туч, из которых мы выбрались совсем недавно. От уныния спасала информация навигатора, что до места назначения осталось менее 20 минут. Водитель легковушки перед нами включил аварийку и ехал, весело моргая. Видимость была настолько плохая, что пришлось снизить скорость до 10–15 км/час. Можно было бы остановиться и переждать, если бы не близость места назначения и не сильное желание в конце концов добраться до ночлега!
Машины из Телави неожиданно выныривали из серой сгустившейся субстанции, напоминая пловцов, вдруг появляющихся из воды и жадно глотающих свежий воздух. Добивал продолжающийся ремонт, своими ямами пытавшийся отобрать у автомобиля подвеску. Поддерживало задорное мигание впереди, как будто мама-лань своим хвостиком показывала путь спасения. Туман рассеялся только в городе, уже спящем. Усталые, мы ввалились в гостевой дом, встречаемые обаятельной улыбкой хозяйки, гостеприимно ожидавшей нас в ночи. Закончился первый день в Грузии, полный переживаний и страхов, очень насыщенный и контрастный. Впереди же нас ожидали еще две недели, не менее колоритные и интересные.
Утро было сказочным! После мокрого снега на границе, пронизывающих ветров, плотных туманов и облаков совершенно нереально выглядела изумрудная Алазанская долина, виднеющаяся прямо из нашего окна! Ласково залитая солнечным светом, она мирно покоилась под заснеженными вершинами Главного Кавказского хребта. Далекие тучки словно спали на высоких склонах. Почему-то нам представлялось, что Телави расположен в долине, а не над ней, и от этого наши утренние впечатления были еще сильней!
Вид на Алазанскую долину со стороны города Телави
|
Позавтракав на веранде с великолепным видом, получив указания от милой и скромной Медеи, у которой мы сняли комнату, наша семья отправилась на поиски рынка. Ухоженные улочки, разноцветная тротуарная плитка, цветущие каштаны, неспешный ритм провинциального городка – все это очень радовало после долгого и изнурительного переезда. Колорита добавила цитата из «Маленького принца», написанная по-английски в одном из переулков на стене: «Зорко лишь сердце, главного глазами не увидишь». Чуть в стороне стояла церковь. Священник лет пятидесяти служил панихиду. Другой пожилой батюшка в укромном уголке беседовал с женщиной. Наша многодетная компания насколько могла тихо разглядывала характерный храмовый интерьер.
– Откуда вы? – поинтересовался отслуживший заупокойную службу иерей.
– Из России, из Курска, родины преподобного Серафима Саровского.
– О, вы наши гости! Садитесь!
Небольшое застолье в честь нашего посещения было устроено непосредственно на панихидном столе! Отец Давид принес вино, женщины засуетились над сервировкой, другой священник с непривычным для русских именем Фарнаваз угощал нас принесенными в память об усопшем продуктами. Святая простота! К столу был приглашен и зашедший в церковь мужчина. Как бы ни пытался я отказываться от еды, поскольку совсем недавно мы позавтракали на той самой прекрасной веранде, грузины опять искренне хотели нас накормить и напоить.
Здесь всех так встречают или только священников?
«Здесь всех так встречают или только священников?» – размышлял я, пережевывая кусок жареной курицы, которая тоже разместилась на каноне. Возможно, это вам покажется каким-то кощунством, непочтением к святыне, нарушением церковных правил, но дух этого импровизированного застолья совсем не противоречил Евангелию. Мне вспоминалась трапеза в Кане, где Иисус сидел за столом с простыми людьми. Мы выпили за мир между нашими странами, за здоровье всех присутствующих. Детям не терпелось купить обещанной клубники, поэтому они часто подходили с вопросом, когда же мы уйдем. Пообщавшись около получаса, встали из-за стола. Нам вручили целую сумку всякой снеди, которую наше семейство вкушало 2 дня, и несколько бутылок вина, которое делает дочь отца Давида.
О Некреси мы узнали случайно, когда посещали Телавский исторический музей. Пока мы слушали увлекательный рассказ гида, внимание привлек стенд, на котором были представлены фотографии различных кахетинских храмов.
– А это один из древнейших монастырей Грузии, причем действующий, – поведала экскурсовод, указывая на старинный комплекс.
– Некреси находится в горах, и там храм IV века, и там очень красиво!
Честно говоря, эта информация тогда прошла мимо наших ушей. Когда-то давно в одном из северных ресторанов мой брат угощал нас необыкновенно вкусным грузинским вином (родом я из Северодвинска Архангельской области). В Курске «Алазанскую долину» этого производителя найти не удалось, поэтому в Кахетии нам не терпелось заехать на искомый винзавод. Мало ли церквей еще будет на пути! Тем более в специальном черном блокноте, составленном еще в России, уже значились монастыри округи. К тому же предстоял переезд в Тбилиси по тому самому перевалу, и очень хотелось проскочить его засветло, в надежде не только не попасть в тучи, но и полюбоваться открывающимися с Гомбори пейзажами. Итак, посещение древнейшей обители не поменяло намерений заглянуть к виноделам в окрестностях Телавского аэропорта, где снимался знаменитый «Мимино».
Проезжая мимо покачивающихся на ветерке маков, ровных рядов виноградников, волей-неволей залюбуешься пасторальными картинами. Миниатюрный трактор, пыхтя, заботливо обрабатывает почву. Местные жители всей семьей высыпали из машины фотографироваться в лучах солнца среди алеющих цветов. Мирные стада неспешно обедают в сочной траве. Кавказский хребет величаво взирает на все с высоты, не придавая особого значения происходящему внизу. Рай на земле!
– А еще вы можете попробовать Киндзмараули, – предложила продавец фирменного магазина винодельни. – Оно делается из винограда, выращенного в окрестностях этого села. Кстати, там еще недалеко монастырь Некреси. Отсюда до него ехать минут 30. Вы были там?
Древний монастырь Некреси
|
Мы переглянулись. Посмотрев на часы и друг на друга, вдруг поняли, что скоро начнется всенощное бдение в честь святого Георгия. Что ж, лучше богослужение в известном монастыре и поздний приезд в столицу, чем романтичные виды перевала! И наша шумная компания все же отправилась покорять лесные вершины, в которых затерялась мужская обитель.
Красоты – как на Фаворе! С высоты около 900 метров над уровнем моря предстает во всей красе ухоженная долина реки Алазани. Разноцветные прямоугольники причудливой сельскохозяйственной мозаикой тянутся с севера на юг, взращивая вожделенные виноградные лозы. Мы опасались шумного поведения детей, однако в Иверии монашеские кельи располагаются чуть в стороне от туристических маршрутов, и наши карапузы радостно и безбоязненно сновали среди старинных церковных построек, заставляя переживать за их безопасность родителей.
К нам подошел немолодой монах, чем-то напоминающий преподобного Гавриила (Ургебадзе). Кстати, по-грузински этого святого зовут мама Габриэль Салоси – отец Гавриил Юродивый. Инок поинтересовался, откуда мы. Обрадовался и умилился, как и многие грузины, что нашу белокурую девочку зовут Нино (Где-то в пути один мужчина, узнав это, воскликнул: «Вы что, местные?!»). И вместо упреков наша ребятня получила приглашение на братскую трапезу.
– А вам нельзя, можно только мужчинам, – обратился к супруге и дочке отец Шио.
– Шио Мгвиме? – вопросил 7-летний Коля.
– Нет, – лучезарно улыбаясь и удивившись знаниям мальчика, ответил монах. – Я ношу имя в честь него.
Аня с 6-месячным Сережей и Ниной осталась созерцать виды, сидя на уютной скамейке. Я тем временем с разрешения отцов поднял машину на монастырскую стоянку, поскольку последняя маршрутка, доставляющая туристов и паломников наверх, уходила в 18:00. Вернувшись, я с удивлением заметил рядом с супругой на скамейке корзинку, полную фруктов. Яблоки, сушеные сливы принес заботливый отец Шио, который ждал и меня, чтобы позвать подкрепиться перед службой. Когда я зашел на монашескую территорию, то мои сорванцы смеялись вместе с какими-то братьями, сидя в очаровательной беседке с умопомрачительным видом на Алазанскую долину. Никаких замечаний, что сыновья мешают молиться! Они оживленно играли в загадки, а рядом, любуясь, стоял иеромонах, и еще один брат с любовью наблюдал с лестницы верхнего этажа. Да, отношению к детям надо учиться у грузин!
|
Нам настолько понравилась добрая горняя обитель, что не хотелось уезжать даже после того, как выяснилось, что всенощное начинается не в 17:00, а в 19:00 и длится часа три с половиной.
– Жаль, что не можем здесь остаться! Побудем хотя бы до полиелея! – твердо решили мы, пренебрегая предстоящим ночным преодолением Гомборского перевала.
И правильно поступили! На богослужение собралось 12 братьев. Женщины стояли в галерее вокруг трапезной части храма. Там же были и наши дети, переставлявшие свечи на подсвечниках, выбегающие поиграть с собакой (да-да, собака на монастырском дворе – очень частое явление в Грузии). Они-таки получили замечание, и то только одно и только после полиелея от трудника-лавочника. Николай благоговейно хотел поцеловать икону, которая находилась в алтаре…
На литийнице покоились пять обычных шоти…
Всенощное шло на старогрузинском, но, стоя со служебником и зная окончания возгласов и «Упало, шегвицкален» («Господи, помилуй»), вполне можно ориентироваться. Хор, состоявший из четырех молодых людей, возглавил иеромонах Сабба (грузины произносят это имя с двумя «б», а не «в»), надевший, к моему изумлению, как и другие священники, епитрахиль. Любопытно, что помимо служащих иеродиакона Шио и отца Романа (редкое имя для сакартвельского монашества) другие монахи в священном сане тоже произнесли по одной ектении прямо со своих мест: регент – с клироса, а другой батюшка – из стасидии. На полиелее они не сдвинулись с места и не вышли на середину храма, только в их руках появились праздничные свечи, вынесенные пономарем. Свеча досталась и мне. Еще одной особенностью бдения, поразившей своей простотой, были хлеба для освящения. Если в России пекут специальные булочки, то здесь на литийнице покоились пять обычных шоти, то есть самый распространенный в Грузии хлеб – солоноватый, узкий и вытянутый. И это очень соответствует Евангелию, ведь некогда Иисус освятил пять самых обычных хлебов, которые были у слушавших Его людей! Простоту обстановки дополняли аккуратные алые атласные бантики, украшавшие лампадки перед образами низкого каменного иконостаса (в Иверии сохранили византийскую традицию скромного однорядного иконостаса с небольшим количеством икон). Полиелей, как и все богослужение, был тихим и одновременно торжественным. Мама Роман добродушно помазал детей.
Дальше оставаться не было возможности. Настало время уезжать. В боковом приделе появился отец Шио и, желая счастливого пути, выдал из лавки в подарок самодельное монастырское вино, запечатанное оригинальной восковой пробкой. Я уже перестал удивляться таким подаркам. Затемно выехав в сторону Тбилиси, со страхом приближались к перевалу. Но он встретил нас яркими звездами и пустой, четко просматриваемой дорогой. В столицу мы прибыли во втором часу ночи и рухнули спать. Дети потом вспоминали некресских монахов как самых добрых. Нам очень хотелось вернуться туда, но впереди ждало настолько много впечатлений, что сил добраться до прекрасных и молитвенных гор и доброжелательных насельников просто не хватило.
В Некреси подтвердилась информация о том, что патриарх Илия II из-за болезни не будет служить в тбилисском соборе Цминда Самеба (соборе Святой Троицы) – главном храме Грузинской Церкви, самом высоком и грандиозном во всей стране. Расстроившись, мы задумались о том, куда отправиться на праздничную литургию в честь святого Георгия. Вспомнились удивительные рассказы кировского отца Игоря, священника, окормляющего вятских инвалидов по слуху, о том, как он однажды с группой русских неслышащих служил вместе с грузинским коллегой в тбилисской общине глухих. Их надвратный храм встречает всех, кто входит на территорию комплекса Цминда Самеба. Поскольку отец Игорь не помнил телефона отца Георгия и спросить было не у кого, то мы отправились отмечать Гиоргобу наугад, не зная точно времени начала литургии. Читали часы. Дидеба Гмертц, что по-русски значит «Слава Богу»! Не опоздали! Я отправился в алтарь. Единственный священник, когда понял, что я тоже знаю жестовый язык, радостно обнял меня, как будто знал всю жизнь, давно не видел и сильно соскучился. Благодаря советской школе на территории бывшего СССР речь глухих имеет одну основу, поэтому мы без труда общались даже с пономарем, которого, как и протоиерея, звали Георгием.
– Достать священнические документы? – спросил я.
– Мне достаточно вот этих свидетельств, – добродушно и ласково ответил отец Георгий, показывая на мой подризник и жестом подчеркивая, что мы трудимся на одной ниве.
А как заулыбались неслышащие тбилисцы, увидев русского батюшку, произносящего ектении на жестах!
А как заулыбались неслышащие тбилисцы, увидев русского батюшку, произносящего ектении на жестах! Особенно светло ликовал пономарь Георгий, молодой человек с проблемами слуха. Он выходил из алтаря посмотреть русскую жестовую речь, глазами и телом выражая неподдельную радость. В этот день особенно ощущалось единство в Боге и то, что, несмотря на национальные различия, действительно «нет во Христе ни эллина, ни Иудея» (Кол. 3: 11). Утреннее солнце заливало обширное пространство величественного собора, а Создатель солнца заполнял наше немноголюдное собрание в небольшой церквушке Своими невидимыми лучами теплой и нежной любви! Затем с амвона звучали простые и искренние слова, сопровождаемые руками, после которых были вновь обьятия с добрым отцом Георгием, пономарем Георгием и прихожанами. Настоящая Гиоргоба!
Одни Георгии, заметите вы и будете правы. Так выражает православный народ свою любовь к великомученику, про которого им рассказала святая Нина. Местное предание сохранило ее слова: «Чтите Георгия, как меня», – поэтому так много в Грузии Нин и Георгиев!
Именно с Георгия началось наше заочное знакомство с этой удивительной страной. Я учился в Санкт-Петербургской духовной семинарии, в здании которой находилась тогда академия, куда и поступил архимандрит из Тбилиси. Высокий, статный, с прекрасным чувством юмора сван поразил своей добротой и простотой, веселым и в то же время строгим характером, молитвенным настроем и каким-то внутренним духовным стержнем. Когда мы приезжали в 2018 году, отец Георгий, угощая нас в кафе, делился, смеясь, с моей супругой:
– Знаешь, как твой будущий муж за мной хвостиком ходил!
И это была правда. Я без устали слушал его проникновенные рассказы об удивительной истории Иверии.
– У нас каждый второй царь – мученик, а на флаге пять крестов изображено. Наш народ предпочитал умереть, но не принимать ислам! Слышал про мост 100 тысяч мучеников? Нет?! Так знай, что в XIII веке мусульмане, захватившие город, из Метехского храма все иконы, мощи выволокли и на мост положили. Если хочешь жить, переходи на другую сторону Куры, попирая святыни. Никто не перешел! Всем головы отрубили, аж река красная от крови стала...
До встречи с отцом Георгием Грузия была далекой чужой страной, про жителей которой сложено немало гадких анекдотов. С каждым его словом она становилась как будто все роднее и любимее. Естественно, оказавшись в столице, мы не могли не встретиться с ним.
– Ты где был? Я тебя вчера ждал! – с притворным возмущением воскликнул архимандрит, обнимая меня в алтаре своего небольшого храма в воскресный день. Услышав про наше знакомство с отцом Георгием Кардалией, сван заметил:
– Это самый добрый батюшка в Тбилиси! Только жаль, детей нет у него.
У меня всегда возникало ощущение, что отец архимандрит знает всех грузинских клириков, потому что совершенно буднично могли быть упомянуты самые разные церковные чины. Дав еще несколько метких характеристик милосердному протоиерею, отец Георгий стал завершать проскомидию. Началась литургия. К слову, 1-й час в церквях Сакартвело совершается утром, перед 3-м, а не вечером, после утрени, как в России. Как и в храме для глухих, очень много текстов читалось, а пел только один человек. В Грузии эта практика распространена. Храмов очень много, они крошечные, общины небольшие, и, видимо, не всякий настоятель может позволить себе большой хор, да и певчих в округе может просто не быть. В таких условиях, когда убраны духовные «костыли» в виде возвышающего дух пения и понятности языка, видна собственная ничтожная молитвенность. Трудно сосредоточиться даже с родным, затертым, клеенным-переклеенным служебником в руках.
– Ну, что молчишь? Позабыл, как сослужить? А еще в академии учился! – грозно объявил мамао, недовольный возникшей паузой. Неужели мой давний знакомый, по возрасту мне годившийся как раз в отцы, намеренно смиряет меня?! Но после оказалось, что при соборном служении в Грузии есть практика, когда сослужащие священники берут на себя некоторые функции, которые в Русской Церкви исполняют диаконы. Например, слова «Благослови, владыко, святый хлеб» перед преложением Даров и каждение на «Достойно есть».
|
Эти мелочи не смогли разладить нас, и особенно теплая обстановка воцарилась во время проповеди, когда отец Георгий в своем слове, содержащем как грузинскую, так и русскую речь, упомянул и мое семейство, а после дал сказать и мне. Как и в Телави, прихожане соглашались с мыслями о единстве наших народов, с призывом к молитве за мир. Да, у грузин есть глубокая обида на Россию из-за абхазского и южноосетинского конфликта. Об этой боли мы слышали от многих людей, с которыми общались во время путешествия, в том числе и от церковных, например от отца Георгия. Но последние в большинстве своем были солидарны с тем, что наше православное единство во Христе не должно разделяться политиками.
На богослужении молились и родственники отца архимандрита, которые отговорили нас ехать на их родину, в Сванетию, куда мы очень хотели попасть.
– Из-за дождей дорога разбита! Потоки воды и камней сходят с гор, поэтому на вашей машине, да еще с четырьмя детьми, точно не доберетесь! Поверьте, нам только что звонил оттуда брат!
О проблемах с погодой в мае нас предусмотрительно предупреждала и хозяйка квартиры, у которой мы заранее забронировали жилье. Пришлось смириться с тем, что аутентичные сторожевые башни в сванских деревнях, пленяющие душу виды, местные кубдари – вкуснейшие национальные пироги с мясом – и прочие прелести одной из визитных карточек Грузии останутся вне маршрута. Включился план «Б», и минивэн с курскими номерами отправился на запад, на море.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.