После приснопамятного попадания моей многострадальной «Нивы» в канализационный колодец Семёнов сын Миша в своем автосервисе в Отрадном героически попытался вернуть ей прежнюю работоспособность. Однако — «пошла геометрия» — и он, с моего согласия, продал «боевого коня».
Какое-то время я пользовался «баржой» — двадцатьчетвёркой-универсалом, выданной мне тем же Мишей в бессрочное пользование, что оказалось весьма кстати, с учетом резко увеличившегося состава моей семьи. Но и она в достаточно жестких условиях эксплуатации при постоянных поездках из Первопрестольной в любимое Покровское стала проявлять свойственные возрасту болезни — «старушка устала».
Я начал подумывать, чем заменить столь необходимое в семье транспортное средство. Нужно было что-то за приемлемую цену, то есть — недорого, желательно полноприводное, приличное по объему и количеству посадочных мест, ну и — не сильно ломачее.
Словом, задачка, даже при нынешнем широком выборе на первичном и вторичном автомобильных рынках, не простая. Я, грешник, хоть и не люблю Господа беспокоить бытовыми просьбами, совестно как-то после всех Его ко мне милостей, но даже разок воздохнул молитвенно:
«Господи! Помоги мне найти машинку подходящую, Иришку с детками в Покровское возить!» Воздохнул и — забыл о своем воздыхании. А Господь не забыл!
Дня через три после того воздыхания звонок: «Лёха! Ты дома?» — «Витька! Ты, что ли?» — «Я. Жди. Через полчаса подъеду!»
Вот так. Типичная Витькина манера. С детства командует. Мы с ним в одном дворе росли, в одной школе учились, в одном институте. Только на факультетах разных. Он на экономический пошел.
Мы еще с ребятами над ним посмеивались, «Бухгалтером» прозвали, правда, Витёк на прозвище не обижался. А тут «перестройку» принесло, наш Бухгалтер «закрутел», сделался банкиром, дом на Рублёвке отгрохал, по «Швейцариям» на лыжах катается, в общем — весь «в шоколаде».
«Здравствуйте, Виктор Анатольевич!» — «Лёха! А в глаз не хочешь за “Анатольевича”? Я тебе что, друган, дорогу перешел? Ну, чего ты выпендриваешься?» — «Прости, Витюха, это я так, от зависти, наверное. Ты же теперь типа “крутой”!» — «Не, Лёха, я не “крутой”, так — “подкрученный”». — «Ты, говорят, банкир?» — «Вроде того. Председатель правления “Интертранс-банка”. И главная рабочая лошадь. Без моей работы этот банк уже раз пятьдесят, наверное, лопнул бы. Правда, мне пока не “в напряг”, я люблю эту работу». — «Как Ленка-то всё это терпит? Ты же, наверное, дома не бываешь?» — «Терпит пока. Правда, я и честь знаю: делу время — потехе час. С семейным отдыхом у меня всё железно организовано. Регулярно своих домашних вожу на курорты, в путешествия и на соревнования. Ленка меня на них одного, правда, и не пускает, как Матросов на амбразуру ложится».
Положил я трубку, не успел главу аввы Дорофея дочитать, опять звонок: «Лёха! Спускайся, жду тебя у подъезда!»
Спустился. Выхожу из подъезда и — прямо против дверей на газоне вижу НЕЧТО! И из этого НЕЧТО вылезает мой детский друг Витюха, с загипсованной левой рукой и в каком-то ортопедическом «ошейнике».
«Лёха, здравствуй! Принимай подарок!» — «Здорово, Витёк! А что, подарок — вот ЭТО?» — «Это, Лёха, это».
Это был внедорожник «Лендровер Дефендер».
«Видишь? — он показал на гипс и ошейник, — это, Лёха, была последняя капля терпения моей многострадальной жены! Я тут на своей «котлетке» слегка в карьер сверзился. Готовился к этапу первенства России по джип-триалу, хотел Юрику Самодурову с его «Кадаброй» нос натянуть, и… не повезло чуть-чуть».
Ребята сказали, что ты сейчас большей частью в деревне обретаешься, так это для деревни — самый лучший аппарат, к нему хоть плуг с бороной цепляй, куда хочешь пролезет! Я на нем половину Карелии изъездил и четверть Алтая.
Вот, смотри — объем кузова для твоей оравы подходящий, сзади «откиднушки» дополнительные есть. А уж груза вози на нем — хоть тонну, подвеска неубиваемая! Многие ребята, как узнали, что я из гонок ухожу, приличные деньги за нее давали. Но такую машину, как друга, продавать нельзя. Только подарить.
Когда я с мощным тракторным рыком осадил нового «коня» у ворот своего Покровского дома, разглядывать диковинное чудище собралось пол-улицы. Мать Евлампия аж охнула: «Лёшенька! Это что ж за комбайн такой?» — «“Лендровер Дефендер”, мать Евлампия!» — «Ишь ты! Прямо “расфуфендер”!»
Спаси, Господи, раба Твоего Виктора со сродники!
Из книги протоиерея Александра Торика «Флавиан. Жизнь продолжается»
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.