Сила Моя совершается в немощи
(2 Кор. 12: 9)
Блистательный Санкт-Петербург 1874 года. На сцене Мариинского театра сразу две премьеры: опера Мусоргского «Борис Годунов» и опера Чайковского «Опричники». Открыта Михайловская больница. Раскрыты имена создателей Козьмы Пруткова. В этом году в столице родились Николай Константинович Рерих и Александр Васильевич Колчак. И именно в этом году в этом же городе произошло одно совершенно незаметное для общества и высшего света событие: в одном из домов Санкт-Петербурга родилась девочка.
|
Лидочка (такое имя она получила при крещении) была купеческой дочкой. Зажиточная семья владельца сургучной фабрики купца Александра Ивановича Лелянова жила в доме на Забалканском проспекте, прямо рядом с Преображенской церковью. От родного дома было рукой подать до Новодевичьего монастыря. В семье было много детей, у Лидочки была младшая сестренка и старшие братья.
Первый удар судьбы малышка испытала в возрасте трех лет – умер горячо любимый папа. Все заботы о семье и фабрике легли на плечи вдовы и старших сыновей.
Мама старалась дать детям приличное образование. Лида училась в женской гимназии и должна была закончить ее с неплохими результатами. Но девушку подстерегал новый удар. Совершенно неожиданно для всех она заболела энцефалитом, который вызвал необратимые изменения ее здоровья – болезнь Паркинсона, ревматизм, подагру. Лида перестала ходить. На выпускные экзамены в гимназию ее привезли в инвалидной коляске.
Что только ни делали мать и братья для излечения Лиды! Приглашали к ней медицинских светил и знаменитых врачей, возили к специалистам в Европу – все тщетно! Девушке становилось все хуже и хуже. По рекомендации врачей в 1913 году семья переехала за город, в Гатчину. Там Лиду полностью парализовало. Она абсолютно потеряла двигательную активность. Даже мышцы лица оказались затронуты болезнью. Ей чудом удавалось говорить. Лежать она могла только на спине, любое изменение положения приносило невыносимые боли. В этом неизменном состоянии ей предстояло провести следующие 20 лет…
Она не роптала. Принимала свою болезнь как из руки Божией. С кротостью и смирением переносила свой недуг. Страдалица очень часто думала о смерти и непрестанно молилась.
Она не роптала. Принимала свою болезнь как из руки Божией
Умерла мама. Затем отошли ко Господу старшие братья.
Лидия осталась на попечении своей младшей сестры Юлии. Ухаживать за ней помогали православные женщины, которые сплотились вокруг Лидии. Очень часто их дом посещало духовенство. У кровати больной служили молебны.
За беспримерное смирение, терпение и кротость Господь наделил Лидию чудными дарами прозорливости и духовного утешения. В дом сестер потекли людские потоки. Кто-то просил страдалицу помолиться, кто-то просил у нее совета. Простые и не очень простые люди, священники, архиереи – все они нуждались в ее окормлении, и каждый уходил утешенным.
В 1922 году по благословению митрополита Петроградского Вениамина (Казанского) на подворье Пятигорского Богородицкого женского монастыря в храме Покрова Божией Матери при огромном стечении народа Лидию постригли в мантию с именем Мария.
Людской поток превратился в океан. К монахине Марии теперь стояли очереди. В благодарность люди несли ей деньги и продукты. Мать Мария велела раздавать их нуждающимся.
Господь даровал матери Марии дар рассуждения. В 1927 году к ней приехал профессор Иван Михайлович Андреев, известный филолог и богослов. Он сильно скорбел и пожаловался матушке на страшную душевную тоску. Ответ матери Марии был, с одной стороны, прост и ясен, с другой – исполнен глубокого понимания духовного состояния вопрошавшего: «Тоска есть крест духовный, посылается она в помощь кающимся, которые не умеют раскаяться, то есть после покаяния впадают в прежние грехи… А потому только два лекарства лечат это, порой крайне тяжкое душевное страдание: надо или научиться раскаиваться и приносить плоды покаяния, или – со смирением, кротостью, терпением и великой благодарностью Господу нести этот крест духовный, тоску свою, памятуя, что несение этого креста вменяется Господом за плод покаяния… А ведь какое это великое утешение сознавать, что тоска твоя есть… подсознательное самонаказание за отсутствие требуемых плодов… От мысли этой – в умиление прийти надо, а тогда тоска постепенно растает и истинные плоды покаяния зачнутся…»
Иван Михайлович, в свою очередь, так описывал свое состояние при посещении праведницы: «От этих слов матушки Марии у меня в душе точно кто операцию сделал и удалил опухоль духовную… И вышел я другим человеком».
«От слов матушки Марии у меня в душе точно кто операцию сделал и удалил опухоль духовную»
Общение с праведницей дарило людям духовную радость, просветление души, утоление печалей. Из воспоминаний профессора Ивана Михайловича Андреева: «Юноша, унывавший после ареста и ссылки отца-священника, вышел от матушки с радостной улыбкой, сам решившись принять сан диакона. Молодая женщина от грусти пришла к светлой радости, также решившись на монашество. Пожилой мужчина, глубоко страдавший о смерти сына, вышел от матушки выпрямленный и ободренный. Пожилая женщина, вошедшая с плачем, вышла спокойная и твердая».
Бывал у матушки Марии и митрополит Петроградский Вениамин. На подаренной им матушке фотографии рукой митрополита сделана надпись: «Глубокочтимой страдалице матушке Марии, утешившей, среди многих скорбящих, и меня грешного».
Митрополит Петроградский Вениамин (Казанский)
|
Матушку не коснулись ужасы революции 1917 года и гонений на Православную Церковь 20-х годов ХХ века. Стоит только удивляться, как этот безжалостный богоборческий репрессивный каток столько лет обходил стороной праведницу. Но в 1932 году он докатился и до нее…
Из отчетов сотрудников Ленинградского ОГПУ:
«Закрывшееся в 1922 году… Покровское подворье Пятигорского женского монастыря фактически продолжало существовать до последнего времени, причем монахини указанного подворья, продолжавшие проживать в домах подворья, своею жизнью, как духовной, так и бытовой, ни в чем не изменились».
«Духовно монахини ликвидированного подворья… группировались около так называемой матери Марии, болеющей ревматизмом и подагрой в течение двадцати лет настолько в сильной форме, что больная находится в вынужденном лежачем положении на спине в течение всего времени своей болезни… Ее посещают в большом количестве посетители не только из городского населения, но и крестьяне и приезжие из разных мест с целью получить от нее совета, как поступать в тех или иных постигших их неудачах…»
Матушку Марию арестовали 19 февраля 1932 года. Сотрудников ОГПУ не интересовало, что страдалица обездвижена и не может ходить. Ее буквально выволокли из дома. Двое карателей, выворачивая матушке руки, стащили ее с постели, поволокли по полу, затем на улице волокли по земле и, раскачав за руки и за ноги, как мешок картошки, закинули в кузов грузовика.
Ее стащили с постели, поволокли по полу, затем, раскачав за руки и за ноги, как мешок картошки, закинули в кузов грузовика
Даже в тюрьме понимали, что здесь страдалице не место. Матушку перевели в тюремную больницу. Здесь и допрашивали.
Из протокола допроса монахини Марии:
«Я считаю, что митрополит Сергий напрасно велел молиться за советскую власть, – ей это не нужно. И вообще, пусть за нее молится кто сам хочет… Я считаю, что за власть молиться нужно в том случае, если это власть».
Уголовное дело не клеилось; свидетели, все как один, показывали приблизительно следующее: в городе и окрестностях монахиню Марию все считают святым человеком, наделенным от Бога даром прозорливости. Всё. Ни о какой контрреволюции ни слова. Но уж слишком ненавистна богоборческой власти была святость подвижницы.
Монахиня Мария (Лелянова)
|
22 марта 1932 года Выездная сессия Коллегии ОГПУ приговорила монахиню Марию к лишению «права проживания в Московской, Ленинградской областях, Харьковском, Киевском, Одесском округе, Северо-Кавказском крае, Дагестане, Казани, Чите, Иркутске, Хабаровске, Ташкенте, Тифлисе, Омске, Омском районе, на Урале и пограничных округах сроком на три года… с прикреплением к избранному месту жительства». Ее, парализованную, неспособную ухаживать за собой, надлежало выкинуть за пределы указанных областей (Куда? За Полярный круг или подальше, за Урал, в непроходимые леса Сибири?), а там сгноить.
Господь не попустил дальнейших издевательств над страдалицей. Он забрал матушку Марию в Свои светлые обители 17 апреля 1932 года. Тело преподобномученицы погребено на Смоленском кладбище, упокоившем в свое время тело другой праведницы – святой блаженной Ксении Петербургской.
Список использованной литературы:
Иг. Дамаскин (Орловский) «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Апрель».
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.