Шла четвертая неделя Великого поста. Люся постилась строго – в колледж брала контейнер с едой, которую не привозили в буфет. То макароны, то гречку с тушеными овощами, то фасолевые котлеты. Однокурсники по-разному реагировали на Люсино воздержание – некоторые посмеивались, другие уважительно молчали, третьи даже хвалили за силу воли.
Фото: povar.ru
|
На текущую четвертую неделю Люся привыкла питаться крупами и овощами, рано вставать на молитву, вычитывать правила, Псалтирь и Евангелие, не пропускать субботние бдения и воскресные Литургии. Духовник – отец Михаил – строго посматривал на подопечную, когда Люся еженедельно перечисляла одни и те же грехи на исповеди. И все, казалось бы, было идеально. Но в то воскресенье незнакомый батюшка вышел на солею для проповеди. Он был моложав, худощав и невысок. Его живые, горевшие огнем, карие глаза зажигали огнем сердца прихожан.
– Главное в пост – не есть людей! – начал священник.
Ну это Люся и так знала. Что тут непонятного? Ко всем надо относиться с пониманием и не осуждать за грехи.
– Часто люди зацикливаются на внешнем посте, – продолжал незнакомый батюшка, – а ведь это совсем не главное. Главное – это борьба со страстями, а пост в пище – нам в этом помощник. Но не более. И если вы только и делаете весь день, что готовите постное или ищете постные рецепты повкуснее, то не стоит вообще воздерживаться от еды. Ведь «не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4: 4). Так и мы должны подходить к пищевому воздержанию не как к самоцели, а только как к подспорью. Важнее делать добрые дела, молиться, следить за своим духовным состоянием.
Главное – это борьба со страстями, а пост в пище – нам в этом помощник
Люся впитывала, как губка, слова священника. Оказывается, можно и скоромное есть, оказывается, это не главное. Вот так приплыли! Значит, если в буфете подается суп овощной, то можно и поесть его, а если нет такого, то можно и мясной. И не будет греха, получается, потому что это не главное. Вот здорово! Что же отец Михаил раньше молчал?
Окрыленная информацией, сулившей ей новые перспективы, Люся вернулась домой. Мама как раз наварила картошки и нарезала овощной салат.
– А колбаски нет? Или котлет? – спросила Люся, недовольно посмотрев на накрытый стол.
– Ты что, дочка, шутишь? – улыбнулась мама. – Пост же, какие котлеты?
– Ты не знаешь, что ли? – обрадовалась Люся, что можно и маме открыть глаза. – Сейчас я тебе расскажу.
И Люся пересказала проповедь незнакомого священника.
– Так что если колбасы нет, то завтра я ее обязательно куплю, – уселась за стол Люся.
Мама всплеснула руками.
– Да ты все не так поняла, Люся! – воскликнула она. – Конечно, надо поститься, надо воздерживаться, только не ставить это целью.
В. Маковский. «Отдых на пути из Киева. Богомолец», 1888 г.
|
– Нет, мама, он так и сказал – не главное! – упрямилась Люся.
– Спроси отца Михаила, – предложила мама, – напиши ему сообщение прямо сейчас.
– Сейчас уже поздно, завтра напишу, – отозвалась Люся, наворачивая картошку.
– Ты как хочешь, а я скоромное есть не буду и готовить тоже! – твердо сказала мама.
– Ну и ладно, что я курицу себе не сварю, что ли?
На следующее утро в колледже Люся набрала в буфете на завтрак горячих тостов с копченой курицей, сырников со сметаной и кофе с молоком. Подруги удивленно смотрели на постницу.
–А что, пост уже закончился? – спросила Светка, лучшая подруга Люси.
– Нет еще, – уплетая очередной сырник проговорила Люся. – Я просто вчера кое-что новое про пост узнала. Можно и не воздерживаться от еды, это не главное.
– Кажется, ты сейчас подавишься от счастья, – усмехнулась Вика.
– А что такое? Вы сами-то не поститесь, а надо мной смеетесь! – Люся почувствовала нарастающее раздражение. Как они вообще смеют обсуждать ее духовную жизнь!
– Никто не смеется, – попыталась остановить подругу Света. – Просто мы такое первый раз слышим, всегда в пост люди едят только растительную пишу. Моя бабушка вообще только хлеб с водой ела.
– Она просто не знала, что можно все есть, – махнула рукой Люся. Раздражение на подруг немного спало, но не исчезло.
– Глупости говоришь, – брякнула Вика. – Просто устала поститься и решила себя оправдать – так и скажи!
– Да кто тебе вообще дал право мне указывать, как поститься? – не выдержала Люся. Она встала, стоя допила кофе и вышла из буфета.
Ничего они не понимают! Потому что неверующие, невоцерковленные, в храм не ходят, не то что она!
Ничего они не понимают! Потому что неверующие, невоцерковленные, в храм не ходят, не то что она!
На экране телефона высветилось сообщение от отца Михаила – надо было прийти на вечернюю службу. «Обязательно» – писал духовник. Ну надо так надо.
Когда закончилась последняя лекция, Люся снова устремилась в буфет. Она умяла куриный суп и гуляш с подливой. Вот это восторг! Давно она так плотно не ела.
Пора в храм. Люся вдруг почувствовала усталость и тяжесть. Ей захотелось прилечь, отдохнуть. Такого раньше не случалось, если речь шла о службах. Люся несла послушание на клиросе, которое очень любила. Но сегодня ноги отказывались идти. Однако идти все же пришлось.
|
В храме царила тишина. Поднявшись на клирос, Люся поняла, почему духовник обязал ее присутствовать – завтра день празднования Феодоровской иконы Богородицы. Правый придел был освящен в ее честь. И служба должна пройти с особой торжественностью. Но на клиросе присутствовал не весь состав.
– Не могут все собраться, будни ведь, люди работают, – объяснила регент. – Так что будешь одна первую партию держать.
– Не вопрос, – согласилась Люся. Ей не в первый раз.
Началось всенощное бдение. А Люся вдруг почувствовала, как устала за целый день. Еще и живот что-то заболел. Всю службу девушка держалась как могла, превозмогая себя. Молиться она не могла. И только во время первого часа она наконец опустилась на скамью, прижав руку к животу.
– Что-то случилось? – спросила регент, сев рядом.
– Живот разболелся, – сказала Люся. – И спать хочется.
Тут на клиросе появился отец Михаил. Он подсел к девушке.
– Как дела? – бодро осведомился он.
– Что-то тяжело, батюшка, спать хочется, даже молиться не смогла, – заныла Люся.
– Наверное, надо тебя поддержать немного, – с улыбкой отозвался отец Михаил и достал из-под облачения горсть карамелек.
В другое время Люся бы обрадовалась нежданному угощению, но не сейчас. Она натянуто улыбнулась.
– Спасибо, батюшка, – девушка всыпала конфеты в сумку, стоящую рядом.
– Что-то ты какая-то сегодня странная, – отец Михаил быстро подметил перемену в подопечной. – Что случилось?
– Да, наверное, гуляш никак не переварится, – нахмурилась Люся.
– Какой такой гуляш? – удивился батюшка.
– Ну тот, который я перед службой съела, – пыталась растолковать Люся.
– Ты что, пост нарушила? – округлил глаза отец Михаил.
– Вчера на проповеди священник сказал, что можно не поститься в еде, – отвечала Люся, – что это не главное. Вот я сегодня и ем все, что захочу.
По потемневшим глазам отца Михаила Люся поняла, что, наверное, мама была права.
– Так ведь он не призывал гуляш поедать! – удивился отец Михаил. – Ты что же, первый день в храм ходишь? А что у меня не спросила? Кто тебе разрешал? Самовольничаешь, значит?
– Ой, батюшка, я что-то не подумала… Кажется, мне на исповедь надо, – прошептала она.
Исповедь прошла достаточно мирно. Отец Михаил успел усмирить в себе первый порыв негодования. Он четко объяснил Люсе, что пост – это здоровье души и тела, что он помощник в борьбе с телесными немощами и духовными недугами. И Люся вспомнила сильное раздражение на подруг, усталость, тяжесть и нежелание молиться. Ей стало понятно, что без внешнего поста очень тяжело настроить себя на пост внутренний.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.