Главная > Журнал > Бог и человек > Как жить, чтобы спастись?

Как жить, чтобы спастись?

Преподобный Амвросий Оптинский

Распечатать

Духовные советы от преподобного Амвросия Оптинского

Преподобный Амвросий Оптинский

Телесное благоприличие помогает душе

Говорить, стоя на церковных службах, или обзирать глазами по сторонам не только неприлично, но и прогневляет Господа невниманием и бесстрашием. Если не можем мы душевно, то, по крайней мере, телесно и видимо да держим себя благоприлично. Телесное и видимое благоприличие может приводить нас к благому устроению внутренних помыслов. Как Господь прежде создал из земли тело человека, а потом уже вдохнул в оное бессмертную душу, так и внешнее обучение и видимое благоприличие предшествуют душевному благоустроению; начинается же с сохранения очей и ушей и особенно с удержания языка, так как Господь в Евангелии глаголет: От уст твоих сужду ти (Лк. 19: 22), то есть что мы часто от невнимания говорим то, за что более всего и прежде всего будем судимы. Говорить многое очень легко и удобно, а приносить в этом покаяние весьма неудобно.

Говорить многое очень легко и удобно, а приносить в этом покаяние весьма неудобно

«Без смиренья невозможно иметь успокоенья»

На вопрос: «Как жить, чтобы спастись?» – преподобный Амвросий Оптинский отвечал: «Нужно жить нелицемерно и вести себя примерно, тогда дело наше будет верно, а иначе будет скверно» или «Жить не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать, и всем мое почтение». Одной болящей говорил: «Вы теперь справедливо можете о себе сказать: я хоть и лежу, да на Бога гляжу».

Братия монахи в ожидании старцева приема разговаривали между собой о нужном и ненужном. Старец, проходя, мимоходом скажет: «Народ! Не разевай рот».

«У каждого человека свое горе, – говорил старец, – иному горе от ума, а другому горе без ума, а у вас, замечаю я, наиболее горя от многомыслия и самомнения. А посему, чем много думать и разговаривать с собою, лучше будет немного сказать: “Не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене!”».

«Кто желает быть всегда мирен и спокоен душою, тот всячески должен смиряться. Без смиренья невозможно иметь успокоенья».

У каждого человека свое горе: иному горе от ума, а другому горе без ума

Истончайте внешнего человека

Святой апостол Павел говорит: аще внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни (2 Кор. 4: 16). Внешним человеком он назвал тело, а внутренним душу. Если, говорит, внешний наш человек, то есть тело, тлеет, истлевает, угнетается и истончевается постом и другими подвигами, то внутренне обновляется.

И наоборот, если тело питается и утолстевается, то душа истлевает или приходит в забвение Бога и высокого своего назначения, как и в псалмах сказано: уты, утолстите, разшире, и забы Бога сотворшаго (см.: Втор. 32: 15).

Здоровые от поста бывают здоровее и добрее, и сверх того, долговечнее бывают, хотя на вид и тощими кажутся. При посте и воздержании и плоть не так бунтует, и сон не так одолевает, и пустых мыслей в голову меньше лезет, и охотнее духовные книги читаются и более понимаются.

При посте и воздержании и плоть не так бунтует, и пустых мыслей в голову меньше лезет

«Как! Враг помогал мне молиться?»

Преподобный Амвросий вразумлял, что и в самих подвигах нужна большая осторожность. Приехал однажды к нам в скит некий молодой человек, жаждущий спасения. Приходит к батюшке Амвросию, прося дать ему молитвенное правило.

– Кладите по тридцать поклонов в день, и хватит с вас, – сказал батюшка.

– Если бы вы были не батюшка Амвросий, то я подумал бы, что вы надо мною смеетесь, – возразил пришедший. – Я клал в миру по тысяче поклонов.

– Я думаю, вы пришли сюда не учить, а учиться, – заметил строго старец. – Кладите по тридцать поклонов за послушание, и довольно.

Выйдя от батюшки, тот всем начал рассказывать, какое маленькое правило дал ему старец.

Проходит несколько дней, и молодой человек снова является к отцу Амвросию.

– Ну, что скажете? – спросил батюшка.

– Да я хочу поговорить относительно данного мне вами правила. Я не могу.

– А какое я вам дал правило? – спросил отец Амвросий (батюшка вследствие массы посетителей иногда забывал).

– Класть по тридцать поклонов, батюшка.

– Ах да, помню, вам мало?

– Нет, батюшка, я пришел вас просить облегчить, ибо по тридцать поклонов я класть не могу. Такая тоска и леность нападает, просто сил нет. Я удивляюсь, как это раньше я с легкостью клал по тысяче поклонов, а теперь и тридцати не могу?

– А потому, что вам помогал враг.

– Как! Враг помогал мне молиться?

– Да, потому что, совершая большое молитвенное правило, вы себя в душе превозносили, а всех других осуждали. Считали всех погибшими, а только себя спасенным.

– Да, батюшка, мне казалось, что большинство людей погибнут, а я благодарил Бога за свое спасение.

– Ну, вот видите, у вас были и гордость, и превозношение, и осуждение других, а врагу больше ничего не нужно.

Следовательно, как должно быть осторожным даже в молитвах и подвигах, которые нам кажутся спасительными.