В книге наглядно и очень доступно изложены все важнейшие события Ветхого и Нового Завета, так чтобы дети, даже самые маленькие, могли понять все написанное, не нуждаясь в разъяснениях взрослых.
Молитвы дураков
Стыдно признаться, но только недавно я узнала, что у нас в Москве есть чудотворная икона святителя Спиридона Тримифунтского – в храме Воскресения Словущего в Брюсовом переулке. Причем, так интересно совпало. Я посмотрела фильм об этом святом, где и говорилось в том числе об иконе. Потом нашла у нас на подворье прямо в снегу (который тогда еще был, пусть и в малых количествах) маленькую иконку этого святого. И тут же одна моя знакомая рассказала, как молилась святителю Спиридону об обретении своего жилья. Сначала – съемного, а потом и «настоящего, родного». И оба раза святитель помогал молниеносно.
в храме Воскресения Словущего
в Брюсовом переулке
И подумала я, что раз так все складывается, то мне зачем-то нужно съездить в тот храм к той иконе. И, кстати, святитель Спиридон – любимый святой моей четвертой дочери Антонины. Тем более надо ехать.
«Упал – отжался»
В первый раз поехала с подругой. Это было воскресенье, народу море. Но спешить было некуда, постояли в очереди, помолились, почитали акафист. Записки подали. Второй раз поехала уже с Тоней и с младшей – Машей. Машуля тогда привела в восторг всех прихожан, захожан и местных бабушек. Ну это, в принципе, как всегда. На нее иногда нападает сугубое благочестие, и она начинает класть земные поклоны. Видит же, что в храме все так делают, ну и давай тоже «упал – отжался». Но для нее это правда, подозреваю, «упал – отжался», а не что-то из высших материй. Потому что у нее синдром Дауна. Хотя, кто знает. Оказалось же, что она в курсе, что такое исповедь, грехи. И сама изъявила желание исповедоваться.
В общем, приложились мы с Тоней к иконе, Машу приложили. А она давай земные поклоны и лбом об пол. Раз, два, десять. А потом вообще замерла коленопреклоненно. А люди давай умиляться: «Ангел молится! Тихо! Не мешайте!» И на меня с уважением – мать ангела! А «ангел» просто устал и разлегся там на полу. Подняли мы ее с Тоней и ушли под восторженный шепот. Во «Вкусно – и точка». Но люди в храме этого, слава Богу, не знали.
А в третий раз произошла очень поучительная история. Я приехала туда одна. Точнее, пришла. В тот день я привезла еще одну нашу дочь Дуню с ее подружкой в учебный театр ГИТИСа на спектакль. А пока ждала, решила зайти в этот храм. Он недалеко.
Как и предыдущие разы – людей много, к иконе – очередь. Все очень разные. И глубоко церковные, даже монахиня какая-то была, и просто церковные, и те, кто в храме гости нечастые, но вот пришли к Спиридонушке за чудом с какими-то своими нуждами. Разными: по здоровью, бытовыми, духовными. Духовными, правда, вряд ли. Это я и по себе знаю, хотя я и церковный человек.
«Господь и Спиридонушка простые молитвы слышат»
Стоим, в общем, молимся. Атмосфера теплая, дружеская. Никто никуда, на удивление, не лезет. Даже наоборот – пожилых, немощных, с детьми все стараются пропустить вперед. Оставалось мне до иконы метра три, наверное. И тут какой-то мужчина. Одежда светская, но атрибут православия в виде бороды имеется. Промчался мимо очереди, подошел к иконе с другой стороны (не с обратной, а все слева, а он – справа, грубо говоря), перекрестился размашисто и даже, как мне показалось, раздраженно. Но это могут быть мои домыслы. И приложился одновременно с женщиной, чья очередь как раз подошла. Та удивленно на него посмотрела, но ничего не сказала.
Вроде, ничего особенного. Ну, может, болен человек. Может, тяжело ему стоять. Много же сейчас бойцов после ранений. И необязательно они в форме. Хотя этот для военного был слишком гладкий. Да и с нами в очереди точно военный стоял – с палкой. Никуда не лез. Ладно, не военный и не болен, но, может, спешил куда. В общем, думала я это, пытаясь закипающее раздражение отогнать. А оно закипало. И тут дедуля какой-то. Берет этого уходящего уже мужчину аккуратно за локоток и притормаживает. Получилось, что они недалеко от меня оказались.
– Молодой человек, тут люди в очереди стоят – долго, – заговорил дедушка. – Если вам очень нужно, вы бы спросили. Вас бы пропустили. Но так-то зачем?
Не меня одну, оказывается, этот ничего не значащий поступок мужчины соблазнил.
– А что, я кому-то помешал? – ответил тот раздраженно.
Теперь уже точно раздраженно.
– Нет, не помешали. Но хорошо бы уважение проявить. Люди стоят же.
– Я никому не помешал! – повторил мужчина.
На этом бы ему остановиться и уйти. Он и хотел, было видно. Но его вдруг прорвало.
– Устроили тут язычество! – зашипел он на деда. – К Матроне – толпы, сюда – толпы! А к Богу где толпы? Все за чудом, а за спасением – кто? Евангелие из этой очереди многие читали? Исповедуются, причащаются многие?! Все старцев и чудотворных икон ищут!
Ну и так далее. Такая, знаете, высокообразованная «богословская» шарманка. Сам только зачем пришел – вопрос.
Дед даже попятился. Хотя, с другой, стороны, сам начал. А потом вдруг перекрестился и тихо сказал:
– Может, здесь все и дураки в очереди стоят, только Господь и Спиридонушка их простые молитвы слышат. А твою слышат?
Но мужчина ничего не ответил, похватал ртом воздух и рванул из храма.
Главное – любовь и высшее богословское образование
Подошла моя очередь, я приложилась и пошла за девчонками в театр. Только всё не шла у меня из головы эта история. Не знаю, что там случилось у мужчины и должен ли был обличать его дедушка. Да это и не важно. Но вот эта фраза: «Может, здесь все и дураки в очереди стоят, только Господь и Спиридонушка их простые молитвы слышат. А твою слышат?», – меня саму, как кипятком, обожгла. И поняла я, что Господь это для меня тоже устроил. Быть может, только для меня. Ведь и дед, и мужчина могли это все через секунду забыть. А вот меня зацепило.
Фото: vslov.ru
|
Сначала зацепило то, как в очереди меня обошли. И не только меня. И начала я про себя думать всякое-разное, что дедушка просто взял и озвучил.
А дальше слушала я тот диалог и понимала, что мужик этот – это же я. Собственной персоной! Сколько я сама вот так обходила в той же Оптиной людей к мощам старцев: «А что я, мешаю, что ли?» И недоуменно на меня смотрели те, кто терпеливо ждал, когда какая-нибудь женщина выплачется.
Сколько думала (а часто и говорила), что «ходят тут всякие»… за чудом. Идолопоклонство из икон и мощей устроили. А исповедоваться, причаститься? А богословскую литературу почитать? И вообще – к Богу надо идти, а не за чудесами. То ли дело я!
Сколько думала (а часто и говорила), что «ходят тут всякие»… за чудом. К Богу надо идти, а не за чудесами. То ли дело я!
Не в оправдание, конечно, но целая тенденция у нас такая есть околоцерковная – «высокообразованная». Крестные ходы высмеивать, святую воду, мощи. Ну и так далее. Все такое – «бабушкино». «А главное – любовь и высшее богословское образование. И тогда можно и не поститься, и правило не вычитывать. А вот это все "РПЦ-шное" – с корабля современности».
Нет, понятно, что любовь – главное. К Богу и к людям. И образование хорошо, чтобы хоть понимать, что в храме происходит. Но в высокомерии где любовь? А ведь Господь и правда простые молитвы слышит, а не высокоумные. И пусть человек мало знает, первый раз вообще пришел, но понимает он свою слабость, что сам не может ничего. И с надеждой, верой и сокрушенным сердцем (хотя бы сейчас), пусть наивно, ничего не понимая в какой-нибудь сотериологии, экклезиологии и сакраментологии, идет просить святого о помощи. Что в этом плохого? Да, главное – на этом не останавливаться. Но и не нам судить о других, с ними Господь без нашего ценного мнения справится. А если мы других дураками считаем, услышит ли Он нашу молитву? Но и если мы «высокообразованных» осуждаем в своей «простоте», услышит ли? Ох, сложно все.
«Дурачок, как твоя Маша»
Пока писала, историю маленькую вспомнила. Года полтора назад было. Про молитву «дураков» как раз. Я тогда пришла к нам в храм на Литургию в будний день. Очень люблю такие службы. Народу мало, тихо, спокойно. Хор поет просто, да и не хор, а пара человек. А не эти все концерты.
В какой-то момент зашла мама с мальчиком лет семи. У нее были заплаканные глаза, наверное, что-то случилось. Храм же полупустой, все как на ладони.
А мальчик… Может, это и не толерантно, но было видно, что мальчик болен. Раньше я таких вещей не замечала. Но за годы жизни с Машей, у которой синдром Дауна, умственную отсталость вижу невооруженным глазом. Да и не мне одной это было видно. Рядом со мной стояла одна наша бабушка, которая шепнула мне на ухо:
– Смотри, дурачок. Как твоя М…
Тут она осеклась, видимо, все же понимая, что ляпнула лишнего. Но я точно знаю, что это она в той самой хорошей простоте. Машку она очень любит. И в слово «дурачок» ничего злого и обидного не вкладывает. Правда, у мальчишки был не синдром Дауна, но отставание действительно было явным. Они с мамой постояли у входа, потом продвинулись вперед, а потом он направился прямиком к нам с бабушкой. Точнее – к иконе Николая Чудотворца, у которой мы стояли. Она у нас слева висит, такая большая.
«Прости моего папу»
Прилично, конечно, было бы нам на мальчонку особо не смотреть. Но не смотреть было невозможно. Во-первых, он прямо перед нами оказался. А во-вторых, интересно же, поэтому я и совершенно не обижаюсь, когда кто-то изучает Машу. Понятно, что интересно. Не каждый же день встречаются такие чудесные девочки с синдромом Дауна. Ну и мы изучали.
Мальчик тем временем остановился перед Николаем Чудотворцем, задрал голову и начал пристально на него смотреть. Бабушка рядом со мной как-то растроганно перекрестилась. Мальчишка посмотрел на нее, на икону и вдруг тоже перекрестился. Правда, коряво, не в ту сторону. Бабушка тихо всхлипнула.
А он еще немного постоял и... заговорил. Я даже вздрогнула, потому что подумала, что он неговорящий. Такие же дети нередко невербальные.
– Боженька, – говорил мальчик, обращаясь к Николаю Чудотворцу. – Прости папу, он не злой!
Мне показалось, что бабушка рядом со мной вообще разрыдалась. Да что там бабушка. Я сама тихонько засеменила к притвору, чтобы никто не заметил, что я плачу.
Дурачок. Да какой же он дурачок? Я не знаю, что там у них произошло в семье. Но точно что-то произошло, потому что мама была с опухшими глазами. И точно что-то с папой, раз мальчик его назвал. И объяснял Боженьке, что папа не злой. Это, конечно, гадание на кофейной гуще. Но, наверное, папа сделал что-то, что ко всему этому привело. Может, строгое, может, злое. Может, влетело им с мамой. Но как бы там ни было, малыш просил Бога (в лице Николая Чудотворца, ну и пусть) не о новых игрушках, не о конфетах, даже не о том, чтобы его не ругали. А о том, чтобы Господь папу простил. Откуда только знает такое? Наверное, слышал. От бабушки, например.
И знаете, я уверена – такая молитва долетает до Бога стрелой, пулей, ракетой. Быстрее наших «высокообразованных» молитв. И долетела уже, наверное. Столько времени ведь прошло. И вернулась обратно к мальчишке любовью и милостью Господней. Не только к нему, но и к маме с папой. Надеюсь, так оно и было.
А тогда, успокоившись, я вернулась в храм. Бабушка утирала слезы, мама с мальчиком подходили к другим иконам. Началось Причастие. Когда я причастилась и направилась к запивке, их уже не было. И больше я их не видела. Но эту молитву «дурачка» я до сих пор помню: «Боженька, прости папу!» И ласковый взгляд Николая Чудотворца. Он все передал Богу…
10 марта 2025
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.