«Вероятность встретиться с медведем здесь выше, чем со священником»

Беседа с епископом Галичским и Макарьевским Алексием (Елисеевым)

Сотни монастырей и церквей с чудотворными иконами, помолиться перед которыми едут со всей России… Костромская земля славится своими духовными богатствами. В конце декабря 2016 года решением Священного Синода главой Галичской епархии был назначен Алексий (Елисеев). За пять лет служения владыка Алексий искренне полюбил этот край, и теперь его сердце болит о каждом разрушающемся храме. Наша беседа – об архиерейском служении на Костромской земле, о святых, которые повлияли на духовную жизнь России, о руинированных храмах, до которых невозможно добраться на автомобиле…

– Владыка Алексий, в Костромской области очень много монастырей, а кто особо почитаем из святых, здесь просиявших?

– Святых Костромской земли, коих очень много, называют святыми Северной Фиваиды. Один из самых удивительных подвижников – благоверный Димитрий Красный, князь Галицкий и Бежецкий. Но чем он удивителен для нашего времени? Представьте себе, что это один из сыновей великого князя. Ему в удел достался Галич. Он, как сегодня говорят, серединный брат. И он для всех своих младших и старших стал примирителем. Люди же между собой постоянно что-то делят, предъявляют друг другу какие-то претензии, недовольство. А вот Димитрий Красный – тот, кто сближает людей. Его очень уважали и инославные, например почитали татары, которые совершали набеги и приходили за данью. Они не имели, конечно, прежней силы, но все еще оставались значительными по своей мощи. Русь еще продолжала платить дань. А Димитрий Красный был настолько удивительной фигурой, что умел примирить людей, которые не имели совсем никакой связи, никаких точек соприкосновения. И его смерть была удивительна. По одним документам, прошло целых три месяца с момента его кончины, когда он… воскрес и стал проповедовать. Причем говорил только псалмами. По одному свидетельству, проповедовал шесть месяцев, по другому – целый год. Потом умер. В источниках мы находим такое упоминание о нем: «его второй раз отравили». Вдумайтесь: второй раз отравили! Тело решено было везти в Москву, чтобы похоронить в Успенском соборе. Так и произошло. По пути в Москву в каждом селении процессию просили остановиться, чтобы попрощаться с князем. И сколько чудес и примирений сохранилось в житии этого святого!

Еще один чтимый святой – Авраамий Галичский, ученик и сподвижник Сергия Радонежского. Он по просьбе князей основал на этой земле монастырь. Кстати, удивительно, что в Галичском княжестве было около 30 монастырей. Только в самом Галиче – 14. По описаниям, которые делались до революции, действовало 9. Было 27 церквей. Священников – более 300. На 600 тысяч жителей. И писали докладную в Синод о том, что недостаточно священников. К примеру, сейчас в Галиче 18 000 жителей, священников – 5.

– Разница большая…

– А сегодня часто говорят, что священников много! Я изучал математику; был такой предмет, вначале мною нелюбимый, но затем, когда я стал ученым, сильно полюбившийся, – статистика. Статистика говорит, что у нас вероятность встретиться с медведем выше, чем со священником. А всё потому, что количество медведей у нас в 12–13 раз больше, чем служителей Божиих. Но у нас почему-то медведей не замечают, а за священниками следят особенно пристально.

Но возвращусь к святому Авраамию. Он – строитель, собиратель. Основал четыре монастыря. Отстраивал, собиралась братия, он покидал место. На новом месте опять собиралась братия, он снова уходил. Последний монастырь, который он основал, расположен на Чухломе, при озере. Это Городец. Многие рукописи, кстати, указывают, что Городец – это тот самый Китеж-град, который ушел под воду, когда татары пробовали его завоевать. Все горожане жили у озера. Во время набегов татар они пересаживались на лодки и уходили вглубь. Их никак не могли поймать. Затем была основана Чухлома, а Городец утратил статус города. Святой Авраамий основывает здесь монастырь. И Великая пустынь, которая была здесь, тоже основана святым Авраамием.

В прошлом году, владыка, вы были утверждены священноархимандритом Свято-Троицкого Макариево-Унженского мужского монастыря г. Макарьева. Расскажите об этом подвижнике.

– Еще один святой, о котором забывают, – Макарий Унженский. Ему всегда молились от избавления от плена. Ему Михаил Федорович молился от избавления от плена своего отца. Девять лет Михаил Федорович воспитывался именно в Макарьевском монастыре. Почему-то об этом историки фактически не упоминают.

– С чем это связано, на ваш взгляд?

– Скорее всего с тем, что монастырь расположен далеко. Ипатьевский монастырь более в этом плане известный, хотя в нем Михаил Федорович находился всего три дня. Когда призвали на царство.

Митрофан Воронежский тоже наш святой. Феодор Ушаков, священномученик Серафим (Чичагов). А такой святой, как Андрей, Христа ради юродивый, из Тотьмы! Этот святой десять лет провел в юродстве по благословению игумена Стефана. Он нес в Галиче свой подвиг. Между Воскресенским и Богоявленским монастырями. То он под стенами одного монастыря, то под стенами другого жил. Монах взял на себя подвиг юродства. Монах, о котором забыли.

Нельзя выделить одного какого-то святого. Каждому необходимо найти близкого по своему роду деятельности подвижника. Святых почему так много? – Потому что мы все разные, у каждого свой характер. Есть возможность найти святого для себя, как говорит один святитель: найди святого по духу своему и руководствуйся его жизнью, утверждайся. Для Александра Сергеевича Пушкина одно время был очень важен Иов Многострадальный. И для Михаила Васильевича Ломоносова Иов Многострадальный тоже был очень важен. Когда он прочитал Книгу Иова, он захотел выучить древнееврейский язык, арамейский. Настолько он был поражен этой книгой. Встреча со своим святым очень важна.

Необходимо найти близкого тебе по духу подвижника. Святых почему так много? Потому что мы все разные

– Когда вы приехали в Галич, на какого святого обратили внимание?

– Как только приехал, мне сразу запомнился Димитрий Галицкий. Он сразу стал родным. Потом, когда стал изучать его житие, мне многое стало понятным. Затем мне открылся Иаков, после Иакова – Макарий Унженский, после Макария – открывались другие святые. И самый последний святой, который мне открылся, – это Авраамий Галичский. Я никак не мог его понять, сколько ни читал его житие. И вот как-то приехал в монастырь, прикладываюсь к раке, и тут до меня доходит: он строитель. Это раз. Он затворник. Это второе. Он вел общественную жизнь, но от всех уходил. То есть он вел и сокрытую жизнь. Мне он стал понятен, стал родным.

Еще нужно сказать о Григории Пельшемском. Это вообще удивительнейший святой. Наш, галичский.

Святых много. В этот месяц делается ближе этот святой, в следующий – другой. Каждый делается близким в свое время. Дух Святой где хочет, там и дышит (ср.: Ин. 3: 8). Свобода в Духе Святом очень важна для каждого человека. Как говорит апостол Павел: стойте в свободе (Гал. 5: 1) – в свободе от греха. Выбор святого – это всегда твоя ответственность.

– Кто из этих древних святых, которых вы назвали, мог бы вызвать интерес у молодежи?

– Молодежи очень понятен Димитрий Галицкий. Он и деятельный, и внутренне созерцательный, и творческий, и дипломат, и строитель. Он сочетает в себе много талантов. При этом он был одним из самых юных князей.

– В чем для вас главная особенность служения на Костромской земле?

– Вопрос простой, неправильный и важный. Почему три такие составляющие? Не имеет значения, в какой земле ты служишь. Для меня служить на Святой земле – присутствовать при удивительной святыне, которая свидетельствует о реальности всего того, что написано в Священном Писании. Вот ты стоишь на месте явления Святой Троицы. Ты стоишь на Горе блаженств. Ты стоишь на озере, на берегу которого Господь призвал учеников, а здесь – было чудесное умножение хлебов. А здесь – Господь сказал проповедь в белой синагоге. Каждое место на Святой земле освящено реальностью. И ты проживаешь это заново. Валаам – это другое место. Кострома – третье. Но мне ближе Галич даже, не Кострома. Галич – древнейший город, древнее, чем Москва. Это город с очень непростой историей. Софья Витовтовна пришла в этот город и сожгла два монастыря.

Мне ближе Галич. Это древнейший город, древнее, чем Москва

– Зачем она это сделала?

– Потому что в этих монастырях хранились древние рукописи. Она уничтожает эти рукописи, и начинается уже другая история. Начинается возвышение Москвы, Московского княжества. Я понимаю, что это политика, но если ты историк, ты должен свидетельствовать об истине. Не о человеческом.

Галич для меня очень важен, он интересен. Он не сразу открывается, кстати, как и Святая земля. Мною, человеком, который жил на Святой земле, так это воспринимается. Валаам сразу открывается. Святая земля тебе не сразу открывается, но потом она принимает тебя. Галич очень похож. Древний и суровый. Город был близок монашеству. Стефан Пермский, будущий святитель, пришел в Пермь через Галич. Потом очень долго все миссионеры получали через Галич антиминсы. В течение 600 лет Галич управлялся патриархом. Сегодняшним языком говоря, Галич являлся одной из четырех ставропигий. Хотя рядом были архиереи Новгорода, Ростова, Ярославля, Пскова. Но заметьте: Галич управлялся патриархом. Настолько это была древняя земля. Важно еще, что герб Москвы – это герб Галича. Георгий Победоносец, поражающий змея, – это герб Юрия Звенигородского, который был галицким князем, он в Галиче отлил первую монету.

– Нужно заниматься историей, чтобы узнать о фактах, которые вы приводите.

– Я не умаляю Москву. Один мой знакомый историк как-то сказал мне: «Владыка, я не перестаю тебе удивляться. Как ты в Хевроне все время говорил про Хеврон, так ты и в Галиче все время говоришь про Галич». А ведь это правда. Первая столица Израильского государства – это Хеврон. По большому счету, ведь два с лишним года, когда в Галиче жил князь, Галич был стольным городом. Так что я могу сказать, что служу в бывшей столице. Я в Петербурге жил, там прописан. Так Господь судил, что я служу в древних столицах.

– В Костромской области довольно много руинированных храмов. Какие шаги предпринимает епархия по их восстановлению?

– Для меня это очень больная тема. Первые два года я старался посетить все руинированные храмы, посмотреть их, хотя бы понять, в каком состоянии они находятся. Некоторые храмы в ужасающе плачевном состоянии. Мы насчитали 268 руинированных храмов в Костромской области. Из них храмов 70 еще можно как-то сохранить. Фактически их можно восстановить, крышу сохранить. Мы сейчас своими силами расчищаем внутри церквей пространство: пилим деревья, которые стали там расти, убираем мусор…

– Вы консервируете храмы? Сколько храмов удалось сохранить от полного уничтожения за последние годы?

– Около 20 храмов мы законсервировали. Чтобы через какое-то время, спустя, может быть, 50 лет их кто-то смог начать реставрировать. У нас даже на консервацию нет ни средств, ни возможностей. Я стараюсь консервировать те храмы, которые смогут собрать вокруг себя людей, чтобы возобновилась полноценная духовная жизнь. Если есть дороги, если есть люди в деревне.

Я стараюсь консервировать те храмы, которые смогут собрать вокруг себя людей, чтобы возобновилась полноценная духовная жизнь

Есть один замечательный храм, в который можно попасть только раз в год – зимой. По болотам. Дорог нет. Это почти на границе с Вологодской областью. Огромнейший храм. Семипрестольный, двухэтажный. И вокруг стоят около 150 домов. Из них 50 домов – это двухэтажные деревянные огромные дома. Красивейшие места. Но вокруг болота.

– А что это за храм?

– Не буду говорить, чтобы не привлечь туда черных копателей. Это не нужно. Я года два назад давал интервью об одном храме, через полгода поехал туда, так там сняли даже решетки. А я в интервью описывал эти решетки на окнах – их сняли. Крест сбили. Крест из болотного железа. Его сделали в 1619 году. На нем печать стояла. Вандализм в наше время просто поражает.

С епископом Алексием (Елисеевым)
беседовал Никита Филатов


Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить