16 ноября – день рождения иеромонаха Романа (Матюшина-Правдина), известного поэта, автора и исполнителя духовных песнопений. Совсем недавно вышел в свет стихотворный сборник отца Романа «Светозарное», подготовленный Издательством Сретенского монастыря и Фондом творчества иеромонаха Романа. Ко дню рождения отца Романа публикуем на сайте вступительную статью из этой книги.
По учению святых отцов, нам даны две книги Откровения: Священное Писание и Божие творение – природа. Возможность прочитать Священное Писание, хотя бы и поверхностно, есть сегодня у каждого. Но как читать книгу природы, где Божия Премудрость выражена не в словах, а в образах и явлениях, живущих не только по физическим, но и по духовным законам? Ключ к этой тайне можно найти в Евангелии и творениях святых отцов. Многие образы, которые Спаситель использует в Своей проповеди, взяты из жизни природы: лилии, которые не трудятся, не прядут, но одеваются так, как не одевался и царь Соломон; птицы, которые не жнут и не сеют, но питаемы Отцом Небесным.
Порой Господь разворачивает эти образы в притчи – о сеятеле, сеющем семена в землю добрую или каменистую, о Царстве Небесном, подобном горчичному зернышку, уподобляет праведников и грешников колосьям и плевелам. Если мы откроем книги русских святых, близких нам по времени, то и у них найдем духовный взгляд на явления природы, их «толкования». Так, у святителя Тихона Задонского есть целая книга – «Сокровище духовное, от мира собираемое». В предисловии к ней святитель пишет: «Как купец от различных стран собирает различные товары, и в дом свой привозит, и сокрывает их, так христианину можно от мира сего собирать душеполезные мысли, и слагать в клети сердца своего, и теми душу свою созидать». Среди «сокровищ», собранных святителем Тихоном, немало уроков, преподанных природой: вода мимотекущая, древо высокое посреди малого леса, тина или грязь на дне ключа, – последний образ то ли осознанно был взят из этой книги иеромонахом Романом для песнопения «Ах, оставьте, не нужно тревожить…», то ли родился у него самого, в удивительном согласии с мыслью святого.
А у святителя Игнатия (Брянчанинова) есть зарисовка «Сад во время зимы» , где он, глядя на спящие под снегом деревья, чувствует, как «с очей его души упала завеса» и им открывается книга природы, в которой он читает благовестие о воскресении мертвых…
|
Около десяти лет тому назад в петербургском издательстве «Амфора» мы готовили книгу ранних стихотворений отца Романа и не сразу смогли подобрать для нее название. Один из вариантов был – «Радость моя». Меня это название смущало тем, что перекликалось со словами, которыми приветствовал приходящих святой Серафим Саровский. В ответ на мое смущение отец Роман написал: «С кем же еще перекликаться поэтам, как не со святыми?»
Позже поняла, что он «перекликается» со святыми в первую очередь не как поэт, но как их ученик и последователь: человек, отдавший, как и они, свою жизнь служению Богу. И если Христос и святые избирали земные образы, чтобы сказать о Небесном, то, конечно, может подражать им в этом и живущий ныне священник, монах.
Как читать книгу природы, где Божия Премудрость выражена не в словах, а в образах и явлениях?
И еще об одном хочу сказать с любовью и трепетом: как невозможно читать простую книгу, не зная грамоты, так и книгу природы нельзя читать, не имея навыка. Для нас она часто закрыта не только потому, что мы не имеем чистого сердца, а значит, не можем увидеть в обыденном Божьего. Она закрыта в первую очередь потому, что мы утратили связь с природой – не в каком-то мистическом, а в самом прямом смысле слова. Мы, жители городов, часто видим только клочок неба над головой, и даже оказавшись в лесу или в поле, ухитряемся оставаться слепыми, видящими только самих себя.
И здесь у отца Романа тоже есть преимущество перед нами: бо́льшую часть жизни он провел на природе: сначала в родном селе Рябчевске на Брянщине, потом на приходах Псковщины и, наконец, в скиту Ветро́во, где в уединении живет уже более четверти века. Очищая сердце монашеским житием, он все яснее понимает книгу природы, находя в ней подтверждение Премудрости Божией. «Эта красота – только прообраз той Красоты, которую Господь хочет дать нам в Царствии Небесном», – сказал он однажды.
Оказавшись впервые в Ветрово, я удивилась неброскости этого места, потому что стихотворения отца Романа обещали нечто, похожее на впечатление послов князя Владимира в Царьград: не знаем, на небе были или на земле! А в стихах иеромонаха Романа последних лет, мне кажется, можно увидеть и следующую ступень: когда человеку все меньше становится нужно внешнее и он черпает все необходимое для себя (и для творчества в том числе) из Слова Божьего и молитвы. Отец Роман говорит, что тот, кто хоть немного вкусил внутренней, сердечной тишины, будет изо всех сил стремиться к ней, внешнее потеряет для него значение. Подвижники уходили в пещеры, чтобы ничто, даже красота природы, не отвлекало их от молитвы, а святой Иоанн Креститель жил в пустыне, где не было ничего, кроме камней. Как сказал отец Роман в строчках одного песнопения: «Пусть о чем-то поют соловьи – я приветствую голос иной».
Здесь можно вспомнить еще одного святого – Феофана Затворника: в одном из писем он говорит о том, что красота Рая была только «внешней прикрасой», наслаждение которой не было целью для человека. Цель у него была другой: общение с Богом. Тот, кто обретает это общение в земной жизни, на красоту природы тоже начинает смотреть как на нечто второстепенное. Можно понять тоску неверующего человека, провожающего закат: красота неба обещает ему нечто большее… но что́ это большее – он не знает. «Фон» так и остается фоном, декорация – декорацией, но действие, для которого она создана, для неверующего человека начаться не может. Храм, в котором никто не молится, становится в лучшем случае музеем.
|
В книгу «Светозарное» вошли стихотворения отца Романа, написанные в разные годы, но отразившие нечто общее для всех этих лет. Мы знаем, что каждый год в богослужебном круге повторяется, казалось бы, одно и то же: Рождество Христово, Великий пост, Пасха, Пятидесятница… Но, возвращаясь снова и снова, эти события остаются всегда новыми: ведь и мы меняемся, и каждый пост, каждая Пасха приносят нам нечто, незнакомое прежде. То же совершается и в природе. Там не просто сменяют друг друга времена года – совершаются те же праздники, и природа становится Храмом, в котором Бога славят не только птицы, но и заснеженные ветви, и тишина – «все в Духе, если в Духе человек»! И в то же время природа таинственно и печально прообразует человеческую жизнь, от рождения до кончины, и утешает, обещая грядущее Воскресение. Подобный «круг» запечатлен и в этой книге иеромонаха Романа.
|
Творчество отца Романа исключительно тем, что в авторе соединились большой поэтический дар, высокое мастерство и в то же время монашеское самоотречение, открытость Богу. Это поэзия, которую нужно хранить, как фрески Дионисия или иконы святого Андрея Рублева, и передать потомкам, ничего не исказив и не утратив. Может быть, сравнение с фресками и иконами не совсем точно: ведь отец Роман не пишет икосов и кондаков, как его небесный покровитель, преподобный Роман Сладкопевец, его произведения нельзя назвать сугубо церковным, богослужебным творчеством. Поэзия иеромонаха Романа – как аромат фимиама, доносящийся через приоткрытые двери Храма, сильный и в то же время ненавязчивый. И вся надежда отца Романа – на то, что кто-то, прислушавшись к голосу поэзии, переступит этот порог и, оказавшись в Церкви, останется там навсегда.
*
Иллюстрации Наталии Назаровой из книги «Светозарное».
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.