Схиархимандрит Поликарп (Зервос), наместник монастыря Кассопитра, подвизался на Афоне с 1986 по 1991 год. Его келия находилась рядом с Панагудой – келией святого Паисия Святогорца, и он много с ним общался.
Схиархимандрит Поликарп (Зервос)
|
– Благословите, отец Поликарп, расскажите, пожалуйста, о себе: о своем детстве, о семье, в которой вы выросли. Как Вы обрели веру в Бога? Почему Вы решили встать на путь монашества? Правда ли, что на него Вас благословил преподобный Паисий Святогорец?
– Бог благословит! Я родился 2 февраля по новому стилю, в этот день Церковь празднует Сретение Господне. В 1963 году в городке Лефкими на Корфу. У моих родителей уже было две дочери, и после меня родился еще один ребенок. Мой отец не был особо благочестивым человеком, скажем, совсем не был благочестивым. Мать же, наоборот, отличалась крайним благочестием и уже с малого возраста требовала от нас, чтобы мы приходили рано утром в храм, для того чтобы услышать евангельское чтение на утрене. Мы выросли рядом с нашим приходом – храмом святых Феодоров – настоятелем в котором был отец Николай Вулгарис – человек святой жизни. Много лет, с самого детства, я помогал отцу Николаю в храме вместе с моим другом Георгием.
Георгий – я о нем еще расскажу ниже, был моим лучшим другом.... Не было такого праздника или воскресного дня, когда бы мы пропустили службу. Однако в воскресенье во второй половине дня, так как у нас тогда не было ни игровых детских площадок, ни телевизоров, нам было не во что играть и мы находились рядом с родителями, которые в праздники находились в кафетериях. Очень часто после кофе матери нас брали в монастырь Пресвятой Богородицы Кира, или «Госпожа Ангелов», который находился недалеко от нашего дома. Каждое посещение монастыря было для нас, детей, особенным опытом общения с сестрами, особенно со старицей Анастасией Влаху. На меня тогда произвело яркое впечатление, что, когда бы мы не посетили монастырь, одна из сестер всегда читала Отечник.
– Геронда, это было в трапезной?
– Нет, летом во дворе, а зимой в маленьком архондарике. Если ты помнишь, то Отечник состоит из небольших рассказов о жизни отцов-пустынников. После того, как мы поклонимся монастырской иконе Пресвятой Богородицы, мы всегда садились слушать чтение. Часто бывало, что мы слышали рассказ не с начала и не понимали, о чем речь, но вот следовал следующий, слушая который, мы, дети и взрослые, напитывали наши души и получали пользу. Во время чтения сестра Анфуса нас угощала лукумом, кофе и сладостями.
Если же мы начинали уставать и тяготиться, так как нас, детей, было много, мы просились выйти со двора в сад, чтобы поиграть в наши детские игры: прятки, охоту, и т д. В саду росло множество плодовых деревьев, что очень располагало для таких игр. Идя играть в сад, мы всегда брали благословение старицы Анастасии.
Не было такого праздника или воскресного дня, когда бы мы пропустили службу
У меня осталось множество воспоминаний из жизни и моих встреч со старицей. Мне было уже 16 лет, когда подвижница скончалась. О ней я составил книгу «Анастасия, подвижница монастыря "Госпожа Ангелов"».
Меня всегда удивляло, что, когда мы, дети, видели геронтиссу Анастасию, мы всегда бежали бегом взять ее благословение. Всех детей она целовала в голову, мне же, однако, она целовала руку. Естественно, я не понимал этого ее поступка, мне это даже не нравилось. Однако спустя много лет, я понял, почему она это делала.
Геронтисса была очень строгой жизни и одновременно доступной всем. Кроме необычайного аскетизма, ее еще отличало редкое смирение. На всех производило впечатление ее внутренние покаяние, улавливаемое в ее облике, и любовь и почитание Пресвятой Богородицы. Ее благочестие было причиной того, что монастырь ежедневно посещало множество людей, не только с отрока Керкира, но и с соседних областей: Янина, Северный Эпир.
– Геронда, когда Вы стали думать о принятии монашества?
– Нет, я и не думал никогда о монашестве. Но на меня произвело огромное впечатление слушание чтения Отечника в детстве. Впоследствии это стало моей самой любимой книгой в жизни. Однажды я даже сказал своему духовнику, что не подобает любить Отечник больше Евангелия, на что он мне ответил: «А ты знаешь, что такое Отечник? Это Евангелие, воплощенное жизнью святых отцов. Следовательно, если ты любишь Отечник, тем самым ты выражаешь любовь к Евангелию».
Итак, возвращаясь к теме монашества, повторяюсь, что у меня не было желания стать монахом. Однако я всегда мечтал стать священником. Я очень любил священство и Церковь. Еще в детском возрасте мама сшила мне детскую фелонь и епитрахиль, и все мои детские игры были только в священника и церковь. Мое имя в Святом Крещении было Спиридон, моя мать обещала святому, что назовет меня в честь него.
Это смешно, конечно: все дети в округе называли меня отец Спиридон. Это продолжалось с 7-летнего до примерно 15-летнего возраста. Я построил небольшую часовню, сделал било и собирал вокруг себя соседских детей. Мы читали молебен Пресвятой Богородице и Вечерню.
– Полным чином?
– Нет, конечно, что мы, дети, могли вычитать, то и читали. Мы зажигали свечи и читали также жития святых, купленные на наши скопленные деньги, благо, что эти жития были очень дешевые: одна драхма по тем деньгам. Я всегда старался, чтобы все слушали житие святого, которое нам удавалось купить.
– То есть вы уже в то время занимались «пастырской деятельностью»?
– Да! Да! Уже в малом возрасте! (Смеется).
Я очень любил священство и Церковь
Мы оказывали дела милости: обслуживали немощных стариков, носили им воду из колодца, ходили в магазин за покупками, тогда супермаркетов еще не было. Это было нашим служением людям. Я всегда уважал и любил стариков и сейчас люблю. Надо сказать, что в школе я не был хорошим учеником, мне не очень нравились точные науки и уроки, но уже с малого возраста я читал жития святых, житие святого Серафима Саровского.
Преподобный Серафим Саровский
|
–Оно уже тогда было переведено?
– Да! И Отечник Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры. Но все же я желал, когда вырасту, стать женатым, многодетным священником. Я хотел, чтобы Бог послал мне сыновей, о которых бы я молился, чтобы они пошли по моим стопам и служили возле Престола.
– Тогда как же вы стали монахом, если у вас не было такого желания?
– Как я уже говорил, у меня был любимый друг Георгий, с которым мы вместе прислуживали в храме. Так вот, он все время мечтал стать монахом.
– Он постригся?
– Было вот как: когда мне исполнилось 18 лет, дядя Георгия купил ему мопед. С того момента у нас появилась возможность ездить по святыням и монастырям далеко от нашей деревни. Очень характерно, что в одном монастыре, который я очень люблю (тогда мы его посетили в первый раз), – это монастырь Пантократор Камареллас – в нем мы познакомились с одним старичком, иеромонахом, и с одной монахиней, которая находилась в саду монастыря. Когда мы вошли в монастырь, мы начали прикладываться к святыням и класть поклоны перед иконами. Монашествующие начали нас хвалить, что мы, будучи такими молодыми, были такими набожными. В разговоре с ними я сказал, что хочу стать женатым священником, а друг мой Георгий сказал, что хочет стать монахом. Мы присели, вкусили угощение, побеседовали, и уже когда мы выходили из монастыря, старица Феодосия взяла меня за руку и сказала: «Ты станешь монахом!» Я начал ей противоречить и возражать: «Что вы такое говорите? Я хочу быть женатым и иметь много детей». Она мне тогда ответила, что видела на моем лице и груди красный крест, такой, какой изображают на великой монашеской схиме. Я не придал ее словам большого значения, и мы ушли.
– Отец Поликарп, есть ли какая-нибудь информация об этой старице?
– Да, есть, в монастыре, в котором она подвизалась. Она уже преставилась.
Так вот, прошло несколько лет, мой друг Георгий влюбился и женился на дочери священника и вместо того, чтобы стать монахом, стал многодетным отцом, а сейчас уже и дедушкой. Далее он в молодом возрасте принял сан, так как все видели его любовь к Церкви, наш митрополит рукоположил его в сан иерея.
Произошло все наоборот: Георгий, который хотел стать монахом, стал семейным человеком, отцом и уже дедушкой, священником, который трудится на ниве Христовой…
В тот период, в возрасте 19 лет, с одним моим другом, который учился в Салониках, так как мы располагали временем, мы решили посетить Святую Гору Афон. Это было чисто любопытство, мы имели намерение посетить Афон как туристы, а не как паломники, приехавшие помолиться в его монастырях и поклониться святыням этих монастырей.
Корабль у берегов Афона
|
Конечно, Святая Гора того времени и сегодняшнего – абсолютно разные вещи!
Мы отплыли на деревянном кораблике, который вмещал всего лишь 20 человек. Не то что сейчас: сейчас корабль способен вместить несколько грузовиков, до сотни паломников... Тогда и паломников то не было практически...
Первый мой опыт общения со святогорскими монахами был таким: мы медленно плыли по волнам (от Уранополя, где находится порт, требовалось несколько часов, чтобы прибыть в Дафни – порт Афона), я захотел войти внутрь корабля и подошел к двери, ведущей в салон. Снаружи, возле двери, стоял какой-то очень почтенного вида монах, он сделал мне поклон и открыл мне дверь, когда же я вошел, он закрыл ее за мной. Каким же было мое удивление, когда корабль подошел к пристани Пантелеймонова монастыря и этого почтенного, смиренного, услужливого старца вышла встречать вся братия, они по очереди стали брать благословение у него... Мне стало так интересно, кто же это такой? Как выяснилось, это был игумен монастыря отец Иеремия… Представьте, как я узнал позже, отец Иеремия, кроме того, что нес на себе бремя игуменского служения, трудился в монастыре в сапожной мастерской – чинил братьям обувь! Я очень этим впечатлился!
Наконец после многочасового путешествия мы прибыли в пристань Святой Горы, Дафни. На пристани нас уже ожидал автобус. Автобус, конечно, это громко сказано, это была какая-то развалина. Когда мы поднимались в горы по грунтовой дороге, которая была вся в колдобинах, мы все боялись, что автобус вот- вот развалится. Он так ревел, что было видно, что мотор находится на последнем издыхании. Путь, который современный автобус проделывает сейчас за сорок минут, мы проделали за вдвое больший отрезок времени.
Кстати, тогда было так мало посетителей, что диамонитирионы выдавали в здании Священного Кинота. Для этого требовался только паспорт. Если правильно помню, его тогда выдавали на 15 дней, а не на 3 дня, как сейчас. Первое, что меня очень удивило, когда мы вышли из автобуса, были дети, одетые в черные подрясники... Они стояли возле здания Кинота. «Вот это да! – подумал, – не может быть, чтобы эти дети уже были монахами!»
Я тогда еще не знал, что на Афоне действует духовная академия, в которой учатся дети, начиная с 13-летнего возраста.
Я обратил внимание, что все спешили взять благословение у какого-то старца, мне это показалось очень странным, что, несмотря на то, что рядом стояли и другие монахи, все старались взять благословение именно у него. Я тоже вместе со всеми подошел под благословение, не могу сказать, что я подошел с особым благоговением, просто заодно со всеми.
– Сколько лет назад это было?
– В 1983 году!
– Значит, ему тогда было всего 59 лет?
– Итак, я взял благословение у него (в Греции уважаемым монахам и старцам целуют руку), он обнял меня и поцеловал в голову (мне сразу вспомнилось, как нас так же целовала в голову старица Анастасия из монастыря «Госпожа Ангелов»). Когда он обнял меня, я почувствовал такую душевную теплоту, исходящую от старца… Когда старец ушел, я спросил у присутствующих: «Кто это был?» Мне сказали, что это был старец Паисий.
Старец Паисий Святогорец
|
«Старец Паисий? Что за старец Паисий?» – подумал я.
Для меня имя старца Паисия не говорило тогда ничего. Мне объяснили, что это человек высокого духовного состояния, аскет, молитвенник.
Когда он обнял меня, я почувствовал такую душевную теплоту, исходящую от старца…
Итак, мы получили диамонитирион и пошли в монастырь Кутлумуш, находящийся в 15 минутах пешей ходьбы от столицы Афона, Карьес. В келии этого монастыря подвизался старец Паисий.
– Отец Поликарп, когда я жил в Кутлумуше, то иеромонах Филофей мне рассказывал, что когда в келии Панагуда подвизался старец Паисий, то монастырь Кутлумуш буквально трещал по швам – столько ежедневно он принимал паломников.
– Да, это правда! Отец Филофей поступил в монастырь Кутлумуш раньше меня и постригся там в монашество.
– Вы постриглись при игумене Христодуле?
– Да, он постригал меня! Однако пригласил меня в монастырь отец Николай, нынешний игумен. Так вот, так как мы не располагали временем, мы остановились в монастыре только лишь на два дня. И уже на обратном пути, на корабле мы познакомились с моим будущим старцем, отцом Анастасием. Мы разговорились с ним, и, так как он к тому же был еще и иеромонахом, мы поисповедались у него: у него с собой была епитрахиль.
Далее, когда я вернулся на Керкиру, я кардинально изменил свою жизнь. Я опять захотел, при первой возможности, как можно быстрее опять поехать на Святую Гору. Как я уже сказал, мне тогда было 19 лет.
Это свое желание я сообщил отцу Анастасию, он ответил мне на него, что прежде всего я должен отслужить воинскую повинность, чтобы я не торопился и все взвесил, что здесь, на Афоне, очень подвижническая монашеская жизнь…
– Отец Поликарп, как называется келия, где живет отец Анастасий?
– Фурнас – одна из старейших келий Карьес. В этой келии находятся фрески Дионисия Фурноаграфиота, известного греческого иконописца эпохи Возрождения. Итак, отец Анастасий «тормозил» меня в моем желании остаться на Афоне. Он говорил мне: «Постарайся правильно возлюбить Бога от всего сердца, старайся жить духовно, сходи сначала в армию, ты не знаешь еще точно, чего хочет от тебя Господь. Ты еще очень юн. Посмотрим...» – таковы были его слова. Вот таким был мой опыт при первом посещении Святой Горы.
Беседовал и перевел с греческого Димитрий Лампадист
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.