За десятки лет до наступления цифровой эпохи преподобный Иустин (Попович), великий сербский богослов, предвидел разрушение человечества с помощью сверхтехнологий. Что же такое сверхчеловек, над которым так старательно работали философы, чтобы до основания снести христианское учение?
Книга преподобного Иустина (1894–1979, память 1/14 июня) «Православная Церковь и экуменизм», из которой взят следующий далее фрагмент, была написана в далекие советские годы. Актуальными проблемами тогда были борьба с религией и построение коммунизма, а никак не трансгуманизм, цифровизация и роботизирование человека. Тем пронзительнее звучат слова сербского святого пророка в наши дни, когда Европа окончательно продемонстрировала свою антихристианскую устремленность.
На актуальность пророчества преподобного Иустина Сербского обратил внимание журнал «Atitudini», принадлежащий румынскому монастырю Петру Водэ, и снабдил его злободневными подзаголовками, которые вы можете увидеть в настоящей публикации. Румынский перевод сверен с сербским оригиналом.
Переведем дух, ибо драма гуманизма завершена: создан новый человек – сверхчеловек! Из эмбриона Руссо гуманистический человек развился в сверхчеловека. Но что такое по сути сверхчеловек, из чего он создан? Из одного-единственного инстинкта – инстинкта самосохранения. Но позвольте, разве может быть создана из одного инстинкта даже самая маленькая букашка, а тем более самое сложное существо на земле – человек?
Во всем животном царстве, в котором более 600 тысяч видов живых существ, нет ни одной мошки, ни живности меньшей, чем мошка, которая состояла бы только из одного инстинкта, будь то даже инстинкт самосохранения. А только Ницше один-единственный провозгласил у сверхчеловека. Поэтому сверхчеловек в действительности является недочеловеком, а это значит – нечеловеком. Если хотите, сверхчеловек – это самая отвратительная карикатура на человека на этой омраченной планете.
Что верно в отношении сверхчеловека, то верно и в отношении всех его гуманистических предков. Так, естественный человек Руссо не что иное, как получеловек, ведь у него отнято все сверхъестественное; а получеловек – то же самое, что и недочеловек, ведь в нем беспрепятственно взросло всякое природное зло, выхоленное к тому же гуманистическим просвещением.
А локковский человек как чувство, он что такое? Обломок человека, провозглашенный человеком. А это уже новый недочеловек, новый урод человека; ведь что такое чувства без души? Пятиструнная скрипка, но без скрипача.
А что такое кантовский человек как разум, что представляет собой он? Кусок человека, провозглашенный человеком. А где мир, бескрайний мир человеческих ощущений, в которых и наш рай, и наш ад? Разве без этого человек может быть человеком? Нет, нет, и кантовский человек тоже карикатура на человека.
|
А шопенгауэровско-ницшевский человек как воля, чем он похож на человека? Где тут душа со своими бескрайностями, а совесть, а сострадание? И разве без всего этого человек может быть человеком? Ах, и это карикатура на человека, всего лишь новая карикатура!
Рассмотрите гуманистическую выставку новых людей: получеловек рядом с получеловеком, недочеловек рядом с недочеловеком, нечеловек рядом с нечеловеком, а это значит – карикатура рядом с карикатурой. Всё только человечки с человечками. Разве вы не замечаете, что европейское гуманистическое просвещение создавало все каких-то человечков и ими заселило Европу? Человечком является естественный человек Руссо, человечек и человек как ощущение. Человечком является человек как разум, человечек и сверхчеловек. Всюду только захиревший человек, всюду одни обломки и осколки человека, нигде нет целого, интегрального человека! Мы присутствуем на трагической выставке: европейский человек без Бога в результате гуманистического просвещения деградировал в человечка, в карлика!
Тут необходим плач Иеремии. Европейский гуманизм завершил свою миссию: создал нового человека, человека без Бога и души. Но где этот новый человек, где сверхчеловек? Погляди, он не существует как индивидуальная личность, но существует как коллективная сила, опустошает Европу посредством гуманистической философии, и гуманистической науки, и гуманистического просвещения, и гуманистической культуры, и гуманистической техники, и гуманистической цивилизации. Так создался специфический тип европейского человека: гольбаховский l’homme machine, homo faber, homo technicus («человек-машина», «человек-работник», «человек технический»). Это во всех отношениях человек без Бога и без души. Другими словами, обезбоженный и обездушенный человек-робот.
А робот тем именно и робот, что не признает ни Бога, ни души. В этом ему особенно помогает знаете кто? Экспериментальная психология, Psychologie ohne Seele («психология без души»). Это европейская гуманистическая наука о душе. Наука о душе, которая не признает существования души! Может ли быть что-нибудь абсурднее? Однако этот абсурд – неприкосновенный дворец, в котором живет ее божественное величество: европейская гуманистическая Psychologie ohne Seele. А ей кланяются многие европейские роботы как непогрешимому божеству.
Да, да, да: фабрика роботов, вот во что превращалась и, в конце концов, превратилась Европа от Ренессанса до наших дней. А робот – это самый жалкий тип человека. Имеющий очи видеть, тот может видеть: на этой планете не было человека более жалкого, более изуродованного и нечеловечного, чем европейский робот. Стыд и срам, вечный стыд и вечный срам Европы – это ее «новый человек», человек без Бога и души, человек-робот.
Убив Бога и душу в себе, европейский человек уже несколько десятилетий совершает постепенное самоубийство. Ведь самоубийство – это неустранимый спутник богоубийства… Просвещение без Бога втянуло Европу в такой мрак, в какой ни один континент никогда не попадал. В этом мраке уже никто никого не узнает, никто никого не признает братом!..
Просвещение без Бога втянуло Европу в такой мрак, в какой ни один континент никогда не попадал
Спросим себя: а в чем цель просвещения, как не просветить человека, осветить все его бездны и пропасти и изгнать из него всю тьму? А как человек без Бога, без Христа, без этого единственного Света развеет космический мрак, со всех сторон наступающий на него, и как изгонит тьму из себя?
Со всеми своими «светами» человек без Бога не что иное, как светлячок в бесконечном мраке этой вселенной; а его наука, его философия, его просвещение, его культура, его техника, его цивилизация – это маленькие свечечки, которые он возжигает в темноте земных и космических событий. А что означают все эти свечечки в бескрайней ночи и непроглядном мраке индивидуальных, социальных, национальных и международных проблем и происшествий? Разве все они уже не погасли, и разве на Европу уже не опустился густой и тяжелый мрак и не легла непроницаемая тьма?
С безумием граничит легкомысленная вера во всемогущество гуманистической науки, во всемогущество гуманистического просвещения, во всемогущество гуманистической культуры, во всемогущество гуманистической техники, во всемогущество гуманистической цивилизации. Под трагичным влиянием этой легкомысленной веры европейское гуманистическое просвещение произвело и у нас столкновение между Церковью и школой, что для нашего православного народа означает и всегда означало катастрофу.
Под этим влиянием и наш человек начал механизироваться, роботизироваться. (Книжники, оторванные от своих корней, уже несколько веков несут «свет» подобного гуманизма, чтобы «реформировать» православный народ. Результат был таков, что они и православные страны превратили в скотобойни для душ. На алтарях нового поклонения идолам апокалиптические звери европейской цивилизации совершают невиданное в истории убийство несметных душ человеческих, руками книжников разных народов и их гуманистического образования. Гюнтер Зинт справедливо говорил, что Дахау и другие концентрационные лагеря – это храмы, которые воздвигли и в которых литургисают книжники Европы, в качестве религии использующие свой пресловутый гуманизм.)
Чтобы нам избежать окончательной катастрофы, есть только один выход. Какой? Принять Богочеловеческое просвещение и полностью провести его во всех школах, начиная с низших до высших, и во всех просветительских, и общественных, и государственных учреждениях, от первого до последнего. Богочеловеческое просвещение сияет, светит и просвещает единственным негасимым во всех мирах Светом – Богочеловеком Христом.
«Свет во откровение языков», мозаика
|
Его никакая тьма, даже мрак Европы не в силах ни погасить, ни охватить. Он один изгоняет всю тьму из человека, и из общества, и из народа, и из государства. Он, единственный истинный Свет, освещает до дна всякого человека и в каждом из нас открывает нашего бессмертного, нашего Божественного Брата и вечного Собрата. И Он учит нас тому, что и проблемы человека, и проблемы общества, и проблемы нации, и проблемы человечества могут быть легко и ясно поняты и решены только тогда, когда и человек, и общество, и нация, и человечество прочитываются в контексте Богочеловека Христа.
Перевела с румынского Зинаида Пейкова
Atitudini (Позиции)
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.