Короткие, мудрые, веселые и грустные рассказы, воспоминания и заметки-размышлизмы, вошедшие в сборник "Приходское богословие" и другие рассказы», читаются удивительно легко. Они будут интересны не только воцерковленному человеку, но и тем, кто еще только собирается войти в храм Божий.
Тайное пожертвование иконы
Из дореволюционной истории Троице-Сергиевой лавры
В марте 1915 года, за два года до революции и за пять лет до закрытия Троице-Сергиевой лавры, прямо перед Пасхой в обитель преподобного Сергия пришло письмо от одной горожанки. Город Бирск, где проживала Евдокия Ивановна Кренева, и ныне располагается в предгорьях Урала при впадении реки Бирь в полноводную реку Белую. Город являлся богатым торговым центром Уфимской губернии, и Креневы, возможно, были зажиточными мещанами. Жители города, в отличие от жителей окрестностей, были потомками русских переселенцев (за городом жили башкиры). История, изложенная в письме, касается мест прежнего проживания главы семейства.
Евгения Ивановна сразу, без предварительной договоренности перевела на счет лавры 50 рублей. Эта сумма для заказа иконы была достаточно крупной. Для сравнения, красивые наборы открыток с видами лавры по 21 штуке в каждом в 1910-е годы стоили всего по 20 копеек. С сообщения об этом переводе Кренева и начала свое повествование. И далее последовало не совсем обычное прошение, изложенное по просьбе ее супруга. Письмо начинается с интересного оборота: «Мой муж, отправляясь на войну, поручил мне послать на его родину в деревню Колгоры Костромской губернии… икону преподобного Сергия Радонежского, чтобы там не подозревали о том, кто это сделал». Если конкретнее, икона предназначалась для часовни села Колгоры. И снова благотворительница говорит о важности сохранения ее предприятия в тайне, приписав в конце письма: «Прошу по возможности все сохранить в строгом секрете».
К началу XX века, что видно по документам, лавра осуществляла всевозможные обширные, да и камерные благотворительные мероприятия: они касались пожертвований и на Красный Крест, и на дома призрения, и на Русскую духовную миссию в Иерусалиме. Ежегодно по стране рассылались иконы преподобного Сергия в войска, а также образа для станций железной дороги. Рачительная лавра свои старые церковные облачения отдавала в беднейшие приходы России.
Благотворительница пишет о важности сохранения ее предприятия в тайне: «Прошу все сохранить в строгом секрете»
Заказчица просила настоятеля, чтобы образ имел четко фиксированную цену: «Икона должна быть сделана с таким расчетом, чтоб она с пересылкой и доставкой на место стоила не дороже 50 рублей». Такая тщательность может объясняться не только аккуратностью, но также и тем, что дальнейшая переписка была Креневой неудобна: письма могли увидеть разные лица, а она была в этом не заинтересована. Об этом может свидетельствовать и просьба ответить ей в скорейшем времени. Другой причиной срочного оформления заказа могло быть то, что до праздника преподобного Сергия оставалось не так много времени – и действительно, икона была получена в селе примерно за месяц до «летнего Сергия».
Через две недели на бланке Духовного собора Троице-Сергиевой лавры просительнице пришел ответ (к архивному делу подшит черновик письма). Отцы Духовного собора (в который входил обычно и отец ризничий, хорошо разбиравшийся во всем, что касалось икон), рассудив о деле, решили, какими живописными средствами надлежит исполнить образ: «Ввиду того, что икона будет находиться в часовне, которая не отапливается, она будет написана на цинке, так как иконы, писанные на дереве, в сырых местах могут скоро портиться».
Заказчица уведомляла, что икону следует отправить старосте в деревню Кренево, и по тогдашнему обычаю в начале адреса значилась железнодорожная станция – Закобякино. Село Закобякино упоминается в костромских писцовых книгах за 1629 год, в нем и по сию пору действует Успенская церковь, колокольня которой, возможно, была построена по проекту архитектора Андрея Михайловича Достоевского, брата знаменитого писателя. Про Кренево Костромского уезда начала XX столетия мы знаем не так много, а вот в Закобякино в то время, к которому относится оформление заказа иконы (1914–1915 гг.), согласно подсчету численности населения, насчитывалось максимальное количество жителей начиная с 1859 года.
Таким образом, перед революцией в этом ближайшем к деревням селе была крепкая община, да и в окрестных деревнях стояли часовни, о чем мы узнаем из письма. Так что можно говорить об определенных духовных традициях людей, населявших эту местность. Евдокия Ивановна настаивала, что икона должна находиться именно в колгорской часовне, «а не в какой-то другой», так как часовенный староста присматривал еще за несколькими церковными постройками.
Заказчица просила послать старосте икону вместе с письмом. И действительно, ему была отправлена икона преподобного Сергия с просьбой «уведомить Духовный собор, что желание жертвователя исполнено в точности». В лавре был получен ответ, что икона «поставлена» в колгорской часовне, «за что и благодарим Сергиевскую лавру за ваши труды к нам. Часовенной староста деревни Колгоры Константин Васильевич Кренев».
Евдокия Ивановна настаивала, что икона должна находиться именно в колгорской часовне, «а не в какой-то другой»
Из этого ответного письма мы видим, что фамилия старосты была Кренев, а значит, фамилии жертвователей и получателя иконы совпадают, то есть икона оправлялась не просто некоему церковному старосте, а родственнику мужа Евдокии Ивановны. Сама просительница не называла его фамилии и не говорила, что икона посылается в деревню, где живут родственники ее или ее мужа, и письмо было отправлено просто на имя «деревенского старосты».
Ознакомившись со всей перепиской, можно сделать предположение, что Евдокия Ивановна на самом деле достаточно хорошо представляла реалии местной приходской жизни. И когда она писала, что «слышала, будто» староста «один на три деревни, и может случиться, что он не из Калгор, а потому ему захочется поставить икону в своей родной деревне», она это знала наверняка, но не хотела называть настоящих причин тайного пожертвования. Возможно, она по опыту знала, что если по-родственному пожертвует икону, староста поступит с ней по своему усмотрению. И здесь сыграл роль авторитет лавры: старосте храма приятно было получить и письмо, и пожертвование из Троице-Сергиевой обители.
Ф. Алексеев. «Троице-Сергиева лавра»
|
Эту благотворительную сторону Сергиевой обители знали по всей стране, причем немаловажным было то, что монастырь всегда отвечал своим адресатам. Даже в тех ситуациях, когда Троицкая обитель не могла помочь нуждавшемуся человеку, из ответных писем адресаты узнавали причину, по которой лавра не может этого сделать в этот раз. Обитель преподобного Сергия была открыта для всех нуждавшихся! Так что впечатление от этих архивных листов создается особенное. Троице-Сергиева лавра документировала абсолютно всё, что касалось монастыря, руководство лавры входило во все обстоятельства дел, касавшихся не только ее самой, но и людей, которые обращались в монастырь. Благодаря такой миссии лавры, а также тщательно проводимой переписке, мы знаем все особенности этого заказа – в чем-то совершенно обыкновенного, а в чем-то уникального: Евдокия Ивановна, адресуясь к наместнику обители, уже имела представление о том, что там поддержат ее необычную просьбу.
7 октября 2023
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.