Главная > Журнал > Семья > Родители и вина. Часть 1

Родители и вина. Часть 1

Иерей Харалампос Пападопулос

Распечатать

Тема, о которой мы собираемся поговорить, интересует всех нас, в первую очередь как людей, а затем как родителей. Я не думаю, что есть человек, который не терзался бы от реальности чувства вины. Один – меньше, другой больше мучается от этого чувства, а некоторые даже доходят до патологии и патогенеза. Другие люди меньше связаны с этим психологическим и эмоциональным явлением. Несомненно, то, что все люди испытывали и продолжают испытывать чувство вины.

Как возникает чувство вины в людях? Оно возникает из того, что человек что-то сделал, но не хотел этого делать, или оно часто возникает из того, что человек что-то не сделал, но хотел бы сделать.

Мы испытываем чувство вины, когда совершаем ошибки или абсурдные поступки, которые противоречат нашему этическому кодексу, нашей ценностной системе, нашей цивилизации, а также мы чувствуем себя виноватыми в том, что хотели что-то сделать, но не сделали. Вот почему часто, особенно когда достигаем среднего возраста, мы говорим:

– Если бы я был ребенком, то начал бы жить по-другому...

Когда ребенок маленький, он говорит:

– Когда же я вырасту?

Человек говорит это, потому что не находит покоя во времени. Одна из главных проблем человеческой жизни – это время. Когда он маленький, он хочет вырасти, когда большой, он хочет стать маленьким ребенком, и эти отношения со временем его совершенно не устраивают. В этой реальности человек часто размышляет и говорит себе:

– Мне следовало бы прожить свою жизнь не так, как я ее прожил, а по-другому.

Многие люди говорят мне:

– Батюшка, я не жил в свое удовольствие и чувствую, что я неправильно жил.

Но и другие, прожившие «кучеряво» свою жизнь, говорят:

– Я совершил ошибку!

Где же золотая середина в этом вопросе? Ответ мы дадим чуть позже.

Существует еще одна вина, не имеющая объекта. Есть прекрасный диалог между Фотини Цаликоглу и Маргаритой Карапану, известной писательницей. Речь в этом диалоге идет о разных видах вины. Говоря о разных вещах, они приходят к очень важному выводу. «Во многих случаях существует неопределенная, невидимая вина, – говорит М. Фотини, – которая существует в нас, в одном месте нашего тела. Это следует понимать аллегорично: у нас есть рана, но мы не знаем, почему она у нас есть».

Фото: psy.nemolchy.ru

Один молодой человек в течение многих лет приходит ко мне на Исповедь. Однажды он сказал мне:

– Батюшка, мне снится сон.

– Какой сон?

– Этот сон мне снится один или два раза в месяц.

Ему снилось, что он убил какого-то человека, похоронил его в саду, и спустя какое-то время его преступление было раскрыто. Молодой человек прожил всю агонию, связанную с тем, что не только убил человека, но и с тем, что в любой момент его арестуют за совершенное злодеяние. Убийство реально не происходило, но в психологическом времени оно произошло. Этот молодой человек «убил» своего отца. То есть у сына были очень плохие отношения со своим отцом. Он испытывал к нему невероятную ненависть. Знаете ли вы, что, когда мы, родители, силой навязываем себя маленьким детям, что они делают, чтобы дать нам отпор? Не имея не только умственных, но и физических сил, маленькие подавляют в себе эту ненависть.

Помимо физического насилия, есть еще и вербальное насилие – более жестокое и более угрожающее для самооценки ребенка

Не надо бить ребенка или унижать его словами, не надо его унижать, не надо его оскорблять, потому что, помимо физического насилия, есть еще и вербальное насилие – более жестокое и более угрожающее для самооценки ребенка. Мы прекрасно знаем, что это запрещенные вещи. Одно дело – сказать ребенку, что он неправильно поступил, и совсем другое – сказать ему: «Безумец!» и отождествить ребенка с его плохим поступком. Это огромная разница, и у нее богословская основа. В чем же она заключается? В том, что мы никогда не осуждаем грешного человека, мы уважаем его как священную личность, даже если он совершил самое большое преступное деяние, а осуждаем только его греховное действие. Никогда не осуждаем убийцу, а убийство – да, потому что человек свят даже в своем самом большом грехе.

Очень важно это понять, потому что тот гнев, который ты создаешь в ребенке, – это гнев против родителей, которые должны быть образцом для своего ребенка. Рано или поздно, особенно когда ребенок набирает физическую силу и способность противостоять вам словами, это внешне проявится, особенно в период полового созревания. Тогда родители приходят ко мне и говорят:

– Батюшка, мой сын стал подростком, и я не могу его контролировать!

Или:

– Отче, Вы только послушайте, как наша дочь со мной разговаривает?!

Или же:

– Отец Харалампос, наш ребенок огрызается. Наверное, в дурной компании или в школе его испортили.

И мы всегда ищем причину неуправляемости наших детей в другом месте, но она связана с детскими годами ребенка и воспитанием в целом, где подросток накопил в себе материал, который позже проявится в разных негативных формах.

Фото: econet.kz

Поэтому в человеке есть и невидимая вина. Мы не знаем, по какой причине она существует, но носим ее в себе. Обычно это происходит с людьми. Наверное, среди нас есть много таких, кто считает, что они во всем виноваты. И если супруг приходит домой, а там плачет грудной ребенок, то муж чувствует, что он виноват в том, что младенец плачет. Кто-то упал и ударился, и он считает, что виноват в этом.

Среди нас есть много таких, кто считает, что они во всем виноваты

Если перейти к более конкретным темам, то мы очень часто видим, как женщина становится жертвой насилия со стороны мужчины, и сначала она сопротивляется, хочет пойти к специалисту, но потом говорит:

– Ладно, наверное, мой муж не виноват, это я виновата!

Выражаясь иными словами, жена словно говорит:

– Спасибо тебе, муженек, за то, что ты меня сегодня избил.

Почему? Потому что она чувствует, что не заслуживает хорошей и спокойной семейной жизни. Разумеется, сегодня есть женщины, которые поднимают руки на своих мужей. Да, и это явление сегодня можем увидеть.

Один мужчина сказал мне:

– Батюшка, я от своей жены получил пощечину и повернул ей другую сторону!

Я ему говорю:

– Ну, что я тебе могу сказать?! И такое бывает.

Недавно смотрел в Интернете видео: одна женщина побила таксиста. Она сильно побила его за то, что таксист сказал ей обидное слово.

Почему существует вина? В вине на начальном уровне есть что-то здоровое, поскольку она указывает на проснувшуюся совесть, которая, когда происходит что-то негативное, пробуждается и начинает вызывать в человеке угрызения, и мы спрашиваем себя:

– Хорошо ли я поступил или плохо? Не вышел ли за рамки приличия? Не слишком ли много я говорил? Может быть, мне следовало поступить иначе?

Горе нам, если у нас отсутствует совесть. Вера и угрызение совести имеют здоровую основу, но, отклоняясь от нее, они превращаются в патологическое состояние, когда человек уже по принуждению и тревоге настойчиво упрекает себя, снова и снова проживает одно и то же, возвращается к одному и тому же событию и говорит:

– Но почему я должен был это сделать? Почему так должно было произойти? Я во всем виноват! Господь меня накажет! Мой ребенок станет преступником! Любит ли меня мой ребенок?

И многие идут, падают к ногам ребенка и говорят:

– Дитя мое, прости меня! – и целуют его ноги.

Мать приходит ночью к постели ребенка, стоит над ним и плачет. Ребенок просыпается и думает, что идет дождь, а на самом деле над ним наклонилась его плачущая мать, и ее слезы капают на его лицо. Или он видит в своей комнате растрепанную мать и спрашивает ее:

– Мамочка, что ты здесь делаешь?

– Ничего, сынок, успокойся, просто я пришла посмотреть, спишь ли ты?

То, что я вам сейчас рассказываю, это реальные случаи, признания людей. Признания, о которых рассказывал мне один отец:

– Я поругался со своим ребенком...

И после ссоры отец вышел из дома, и вечером я увидел его в нашем квартале с бутылкой виски и спросил его:

– Что ты здесь делаешь?

– Батюшка, я поссорился со своим сыном!

– Ты поскандалил со своим ребенком и сейчас сидишь в машине с бутылкой виски в руке?

– Да!

– Представь себе, если бы случилось что-то другое, то что бы ты сделал?

Фото: modasadovod.ru

Понимаете ли вы, что так дойдете до патологии, до патогенеза. Что они в действительности показывают нам? Вина в этой форме показывает человеческую личность, которая непримирима с собой, которая не в мире с собой. Этот человек не примирился со своей внутренней противоречивостью. Отец не может смириться с тем, что он не совершенный человек, каким он себя считает или каким он должен быть. Когда человек не может принять себя таким, какой он есть, а хочет быть кем-то другим, возникает вина. Вина и невроз совершенства. Человек с чувством вины не может сказать себе:

– Да, я отец, мать, у меня двое детей, которых я обожаю. Да, я нервничаю из-за детей, и хочется отругать их, или обидеть, или ударить их, или плохо относиться с ними, или я уже совершил эту трагическую ошибку.

Отец или мать больше смотрит на себя, чем на детей. Таким образом, сталкивается воображаемый образ, который приходит тебе в голову, с тем, кем ты реально являешься.

Когда человек не может принять себя таким, какой он есть, а хочет быть кем-то другим, возникает вина

Вы знаете, что хорошо, что правильно, но когда приходят трудности в отношениях с нашими детьми, тогда действует не та идея, которая у вас в голове, а то, что выдерживает ваша душа. И если какие-то вещи вас беспокоят, если они вам создают проблемы, то это выйдет на поверхность. Таким образом, вина в патологическом измерении начинает зарождаться, усиливаться и мучить нас до такой степени, что мы не принимаем себя такими, какие мы есть, но представляем себя такими, какими хотели бы быть. То есть, будучи родителями, мы принимаем своих детей не такими, какие они есть, а такими, какими мы представляем их себе, и испытываем чувство вины.

У меня трое сыновей. Я женился очень рано – в девятнадцать лет. Не удивляйтесь, это патология на Крите (смех в аудитории). Мои сыновья уже взрослые. Я иерей, занимаюсь писательством и так далее. Мой второй сын – чемпион по боксу, он боксер. Вначале, когда я узнал об этом, сказал себе:

– Теперь с этим боксом моего ребенка будут постоянно бить.

И это показалось мне немного странным.

В то время я еще не знал, что все будет по-другому. Но я никогда не мешал осуществлению его мечты, тому, кем он хочет стать. Это очень важно. Мой первородный сын изучает философию, младший собирается сдавать вступительные экзамены в университет. Второй сын, который решил стать боксером, однажды сказал мне:

– Папа, я хочу стать боксером, мне это нравится!

Фото: orion-tennis.ru

Прекрасно, я уважаю его выбор! Мы поговорили, что-то сказали друг другу, я высказал свои мысли, он – свои, но к единому мнению мы так и не пришли. Это и есть диалог.

Будьте осторожны, диалог с ребенком – это не то, что мы думаем, садимся на стул и говорим:

– Говори, что хочешь? Говори быстрее, потому что через минуту начинается футбольный матч с «Олимпиакосом»!

Или:

– Говори быстрее, чего ты хочешь. Потому что у меня еще много работы.

Мы думаем, что во время диалога мы начнем говорить со своим ребенком, общаемся с ним, и в конце нашего разговора все равно будет по-моему. В конце я все равно навяжу дочери или сыну свое мнение. В 99 процентах случаев именно такой диалог происходит между родителем и ребенком. Нормальный диалог – когда ты высказываешь свое мнение, выражаешь свои мысли, вы разговариваете, максимально исчерпываете тему и можете не прийти к разбирательству. Ответы на многие вопросы дает сама жизнь. Вы можете что-то сказать ребенку, что заставит его задуматься, и через некоторое время он сам поймет, что у тебя было правильное мнение, и он усвоит его. Навязывание приводит к сопротивлению, а если оно не приводит к сопротивлению, то оно приводит к прикрытию чувств, что гораздо хуже. Лучше сопротивляться, чем скрывать, копить и подавлять чувства, которые, если их не выразить, превратятся в скорбь.

Скорбь и депрессия – это подавленный гнев. Гнев, который не нашел способа выразить себя. Скорбь – это всегда гнев, который не нашел свой путь выражения и экстернализации, потому что кто-то может израсходовать свой гнев, играя в баскетбол, футбол, рисуя, слушая музыку, люди выбирают разные способы, чтобы избавиться от гнева. Этим я хочу сказать, что когда придет время и мы станем родителями, то должны знать, что никто из нас не является идеальным родителем. Идеальный родитель – такого не существует, забудьте об этом! Не идите на эту провокацию – желать стать совершенным. У меня есть друзья, которые работают детскими психиатрами, и у них самих дома много проблем, потому что они очень хорошо знают, что могут проводить хорошие беседы, но дома не добиваются успеха. Как говорит Православная Церковь, это нормально и по-человечески, и мы говорим в богословском аспекте, что никто из людей не совершенен, а только Бог.

Совершенство, к которому мы стремимся, – воображаемое, то, что мы хотели бы иметь, а не то, что имеем. То, что есть в реальной жизни, очень несовершенно, слабо, фрагментарно, мы раненые, напуганные люди со своими проблемами и заботами. И вот тут-то мы и ломаем голову, когда с самого начала говорим себе:

– Я вышла замуж за человека, который является моим ангелом!

Но очень быстро ты начинаешь понимать, что он не ангел, а твой демон. Ты видишь, что в жизни есть плохие и хорошие моменты, что он не твой бог. Ты говоришь своей половинке:

– Ты мой бог!

Он или она не твой бог (богиня), а человек с немощами и тайной духовной жизни. Это несовершенный человек, и ты тоже несовершенный. Ты можешь взять свою половинку за руку, обнять ее и вместе идти вперед, проходя через испытания и беды, и вместе пройти через смерть, которая через Христа становится Пасхой и победой.

В глубоком принятии другого таким, какой он есть, а не таким, каким я хотел бы его видеть, и приходит зрелость

В глубоком объятии, в глубоком принятии другого таким, какой он есть, а не таким, каким я хотел бы его видеть, и приходит зрелость. Мы не идеальные родители, потому что никто не может научить нас, как стать идеальными людьми. Есть школы для родителей, куда можно ходить. В Церкви много таких школ, там мы услышим интересные размышления, но никто не может прийти и сделать вас идеальным отцом или матерью. Ты получишь знания, получишь информацию, но как они войдут в тебя, чтобы стали твоим опытом и реальностью, это уже совершенно другой уровень. Почему? Потому что когда ты становишься родителем и растишь ребенка, вынашиваешь его в своей утробе, затем он рождается, становится подростком, то что ты делаешь? Снова пересматриваешь свое детство, свой пубертат и то, что ты не преодолел в этом возрасте. Это очень важно. И мы часто сопротивляемся, злимся, бессознательно нас охватывают тревога и нервные приступы, потому что, когда наш ребенок растет, мы видим то, что мы не преодолели в своем детстве, и снова оно появляется на сцене. Поэтому во многих случаях отношения с ребенком – это возможность вернуться к нашим неразрешенным в детстве проблемам.

Некоторые люди говорят мне:

– Батюшка, нам нужно сначала исправить себя, а затем уже становиться родителями?

Ну, если мы так поступим, то мы просто не станем родителями, не выйдем замуж и никогда не заведем детей. Почему? Потому что человек постепенно развивается. Ты не можешь сказать, что сначала я исправлю себя. Это невозможно сделать. Это дешевые идеологемы, которые не имеют ничего общего с реальностью. Человек учится благодаря падениям, неудачам, ошибкам. И тогда он говорит:

– Мы создадим проблемы нашим детям.

Если твои усилия искренны, подлинны и показывают твою правдивость, то ты не создашь проблемы своим детям. Ты создашь им проблемы в той степени, в какой хочешь представить себя ребенку, а не в той степени, каким ты являешься на самом деле.

(Продолжение следует.)

Перевел с болгарского Виталий Чеботар
Сайт храма святого царя Бориса в Варне