В конце XIX столетия в селе Телядовичи Минской губернии в Троицкой церкви служил священник Василий Дионисиевич Новицкий. В семье отца Василия и матушки Людмилы Николаевны было несколько сыновей. Старший родился в 1897 году, младший – через три года, в 1900-м. Младшего нарекли Сергием. Он стал архиереем Русской Православной Церкви – Вениамином, архиепископом Чебоксарским и Чувашским, прожил долгую по земным меркам жизнь, претерпев гонения и лагерные заключения, и пережил своего старшего брата на 46 лет. Старшего звали Валерианом. В 33 года, в возрасте Христа, он пополнил сонм Новомучеников Церкви Русской.
Как удалось отцу Василию и матушке Людмиле воспитать таких сыновей? Это была обычная для того времени семья деревенского священника. Простота быта, отсутствие излишеств, послушание родителям, глубокая вера в Бога и упование на Него во всем. Мальчики помогали отцу в храме, пели в церковном хоре.
Закончив духовное училище, Валериан поступил в Минскую духовную семинарию. Обучение не удалось закончить: в 1918 году семинария была закрыта новой властью. В 1921 году Валериан поступил в Белорусский университет на юридический факультет.
К моменту развития следующих событий он уже был женат; в этом браке впоследствии родилось трое детей. Валериан вновь не смог завершить образование: умер его отец.
1923 год. Разгар гонений на Православную Церковь. Беснуются обновленцы. Власти добивают Церковь разграблением, именуя его «изъятием церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья»; священство, монашество и верующие миряне истребляются тысячами.
Двадцатишестилетний молодой человек принимает совсем непопулярное для того времени решение, с мирской точки зрения, можно сказать, самоубийственное. Коротко выразив супруге свои мысли фразой: «Надо спасать веру», он принимает священнический сан. Место его служения – храм, где служил его отец. В жизни отца Валериана и его супруги Доминики Игнатьевны еще будут короткие судьбоносные фразы. Такое впечатление, что они оставлены нам специально во свидетельство о подвиге святых.
Тогда как сам отец Валериан с супругой понимали друг друга без слов, были не просто плоть едина, но жили и дышали одним духом, были объединены любовью ко Господу, были готовы пойти ради Христа на всё и пожертвовать всем.
Отец Валериан с супругой были готовы пойти ради Христа на всё и пожертвовать всем
Но все это станет очевидно потом. А пока отец Валериан стал приходским священником. В его приход входило несколько деревень. Ревностный пастырь, он служил пламенно, паству любил, был добр и внимателен к прихожанам. Все отмечали его талант проповедника. Отошедшие от православия из-за гонений люди массово возвращались в Церковь. Это не могло не привлечь внимания властей. Все страшно обострилось с началом коллективизации.
Отец Валериан писал родственникам, проживавшим в Польше: «...с каждым днем становится все хуже, в нашем селе хотят сделать коллектив, а так как жители не особенно хотят этого, то предлагают убраться вон. Так или иначе, но все-таки сделают коллектив... У меня нет мысли бросать священство, но страшит близкое будущее – голод для детей. Почти в каждой деревне моего прихода организуются коллективы. В них антирелигиозная пропаганда занимает одно из главных мест. Таким образом, количественно приход сокращается, а налоги на нас с каждым днем растут. Власти намеревались забрать церковь под ссыпку зерна, но люди отстояли! Имеете ли вы, мои дорогие, хотя бы смутное представление о том, что делается у нас?! Страшен день будущий, но с Божьей помощью надеемся выйти из нищеты и голода от сана не отказавшись. Вводится пятидневка: четыре дня рабочих, пятый – праздничный. Наш митрополит Мелхиседек выехал в Красноярск. Обновленчество у нас не привилось. Нами управляет владыка Николай Слуцкий, он недавно от нервных потрясений совершенно оглох. В Минске заняли кафедральный собор, женский монастырь. Если у нас церковь займут под клуб, придется могилу папы сровнять с землей, крест и ограду снять, чтобы не было излишних поруганий».
Троицкая церковь в Телядовичах
|
Письмо это очень примечательное, в нем кратко описаны все реалии гонений на Церковь в 30-х годах XX века. Необходимо сделать несколько небольших пояснений относительно написанного.
Налогообложение Церкви в то время имело весьма уродливую форму. Декретом об отделении церкви от государства и школы от церкви от 23 января / 5 февраля 1918 года Православная Церковь лишалась статуса юридического лица и всей принадлежащей ей частной собственности (пункт 12 указанного документа) не только на недвижимое имущество, но и на все находящиеся в храмах предметы. Так, в соответствии с п. 13 Декрета, богослужебные предметы должны были выдаваться для использования религиозным сообществам по особым постановлениям местной или центральной власти (нет церковной двадцатки – нет религиозного сообщества, а значит, нет и богослужебных предметов; в условиях гонений члены церковных двадцаток объявлялись «ярыми церковниками», это было основанием для ареста и последующей ссылки или расстрела; понятно, что желающих было не очень много; власти не гнушались никакими методами для борьбы с Православной Церковью).
Власти не гнушались никакими методами борьбы с Православной Церковью
При этом самого служащего священника облагали неподъемным налогом. Доходов у приходов не было: все отнято. Денег у священников порой не хватало на то, чтобы прокормить семью. Любое объявление добровольного сбора пожертвований среди прихожан тут же квалифицировалось властями по п. 11 Декрета как принудительное взыскание сборов и обложений в пользу церковных обществ со всеми вытекающими из такой квалификации последствиями; за такую деятельность были осуждены многие старосты храмов. Из житий других священников известно, что батюшки при совершении треб часто не то что не брали за это платы – отдавали свое! Столь нуждающимися порой были их прихожане. Еще одна черта того времени: кто все-таки мог заплатить священнику за требы, делал это, как правило, продуктами бытового назначения. А власти требовали уплаты налога чистым зерном, либо мясом, либо деньгами. Расчет был очень простой: богоборцы намеревались в скором времени без лишнего шума закрыть все церкви. Основание: неуплата налогов. Вот почему отец Валериан делал акцент на росте налогов и связывал с этим наступление голода для своих детей.
«Вводится пятидневка: четыре дня рабочих, пятый – праздничный». Нехитрые расчеты позволяют установить, что при таком графике работ привлеченные в колхоз крестьяне могли посещать храм только каждое пятое воскресенье, то есть реже, чем один раз в месяц. В остальное время храм был пуст: люди вынуждены были выходить на работы, надо было как-то выживать. Как следствие – отсутствие пожертвований в церкви. Излишне говорить, что священник не имел права нигде подрабатывать.
Чтобы быть принятым на работу (о, это очень часто предлагали многим священникам! – все они были людьми образованными, поэтому предлагались, как правило, должности учителя, бухгалтера или счетовода в конторе), нужно было добровольно и публично, где-нибудь в клубе на собрании антирелигиозного кружка или еще где повыше, на каком-нибудь митинге при большом стечении народа, отречься от сана и объявить себя атеистом. А власти уже примеряли на церковь отца Валериана роль клуба или зернохранилища, то есть не имели ни малейшего сомнения в том, что храм рано или поздно будет закрыт.
Это было истребление веры не просто путем запретов на бумаге. Это была борьба на уровне физического выживания священства и верующих.
Зернохранилище, устроенное в церкви в годы гонений
|
Тем временем коллективизация катилась тяжелым катком по деревням. Крестьянские хозяйства конфисковывались, за счет них создавались колхозы, росло недовольство людей. Население подвергалось массированной антирелигиозной пропаганде, образовывались соответствующие кружки, где разыгрывались антицерковные спектакли.
Отец Валериан не мог молчать. Как всегда, был лаконичен и тверд: он не будет отпевать участников антирелигиозных кружков. С точки зрения властей, это был самый дерзкий и непростительный бунт. 14 января 1930 года отец Валериан был арестован по обвинению в агитации против колхозов. Поводом к аресту послужил донос местной учительницы. Его отправили в тюрьму города Слуцка, где он провел полтора месяца. У нас нет достоверной информации о том, как прожил эти дни отец Валериан. Однако есть четкое понимание, каково было отношение к арестованным священникам в начале 30-х годов прошлого века. Их склоняли к сотрудничеству с властями любыми методами, избивали, пытали, морили голодом, унижали, сажали в камеры к жестоким уголовникам…
Матушка Доминика добивалась свидания, но ей было отказано. Чудом она получила от отца Валериана записку: «Мне для сохранения жизни предложили отречься от Бога и от священнического сана. Я отказался. Как ты справишься одна с детками?»
Это не было вопросом, сохранять жизнь или нет, отказываться или нет, предавать Христа или нет. Он все решил. Твердо и навсегда: «Я отказался». Но сердце болело за жену и детей. Как она одна, без него? Как она справится? Нет, не с детками (совсем маленькие, они были пяти-, трех- и однолетнего возраста). С голодом, о наступлении которого он так переживал задолго до ареста, с тем, что негде будет жить, с тем, что жена будет лишена гражданских прав, а значит, в условиях безумных цен на продукты не сможет покупать еду в магазине по фиксированным ценам, а будет вынуждена брать на рынке по завышенным в три раза, и на работу ее тоже нигде брать не будут, разве что на самую грязную и низкооплачиваемую. Как она?..
Ответ был столь же тверд: «Не отрекайся ни от Бога, ни от священнического сана. Мне поможет Господь». Верная жена, она поддерживала своего супруга во всем. Она благословила его на страдания и смерть за Христа. Она тоже все прекрасно понимала. У нее не могло быть иллюзий на счет того будущего, которое ожидало ее и совсем маленьких детей. И она добровольно и кротко принимала этот страшный крест.
«Не отрекайся ни от Бога, ни от священнического сана. Мне поможет Господь»
В течение 24 часов матушка Доминика вместе с тремя малолетними детьми была выселена из дома и отправлена за 200 км. Она до конца своей земной жизни так и не узнала правду о судьбе горячо любимого супруга.
Валериан Новицкий и Доминика Игнатьевна
|
Отец Валериан был осужден тройкой при ПП ОГПУ по БВО 23 февраля 1930 года и приговорен к расстрелу. В тот же день его и еще двоих страдальцев под конвоем привели в Тимковичский лес. Священников было двое – отец Валериан и еще один приговоренный. На месте им вновь предложили отречься от Бога и от священнического сана с обязательным оповещением об этом факте в газете. Они отказались. Третий мученик также остался верен Христу. Их заставили вырыть яму для собственного погребения. Когда работа была выполнена, мучеников поставили на краю ямы и расстреляли. Об этих событиях со слезами раскаяния поведал много лет спустя один из карателей, расстреливавших страдальцев за Христа. Этот рассказ дошел до детей отца Валериана.
Священник Валериан Новицкий был прославлен в лике святых юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в 2000 году.
***
При подготовке материала использовалась книга игумена Дамаскина (Орловского) «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Февраль».
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.