Бежишь по территории Псково-Печерского монастыря на послушание или в пещерки, смотришь: дедушка седенький листву подметает или снег счищает – и по ходу бросишь что-нибудь эдакое:
– Дедушка, время не подскажете? Вдруг опаздываю на послушание.
Монашеское послушание. Фото ppmon.ru
|
Ответит старичок. Дальше бежишь. А потом на службе, да еще и воскресной, праздничной, выходят отцы-монахи, а среди них тот самый, кто время подсказал. И в таком облачении богатом, да с таким крестом, да в такой митре! Стоишь с расширенными глазами, хлопаешь ресницами и понимаешь: вот это влипла. Он – архимандрит, высший монашеский чин, а ты ему – «дедушка».
Да уж… У тебя – конфуз, а у него – обычная жизнь в обители Божьей Матери. Труд и молитва. Что в тулупчике или в телогрейке двор подметать, что Господу душу в молении отдать.
Были и такие случаи. Подходишь к киоскам при входе, и там такой же дедушка. Прощаюсь, рассказываю, что беру подарки в далекий Иркутск. А он глазами смеется и говорит:
– Приезжайте еще.
Я в ответ:
– Да Вы что! Мне и так такое счастье выпало к вам добраться за тысячи земель, уж точно больше не увижу. «В томлении сердца уезжаем от Вас», – сказала я, использовав где-то услышанную фразу.
А он уже в бороду посмеивается и говорит:
– Приедете, обязательно приедете. Вспомните еще мои слова.
Как будто надежду посеял, от которой и боль разлуки со святой обителью притупилась. И откуда было ему знать? А дважды и трижды, а там и четырежды смогла посетить такие уже родные для иркутян Печоры.
А бывало и так. Бежишь на молебен к поднятым мощам преподобного Симеона Желнина в пещерках. А у стены храма электрик возится с проводкой. Здоровенный такой. Глянь, а это сам наместник Псково-Печерского монастыря – владыка Тихон. Да не в полном своем одеянии, а в простой курточке. Только когда обернулся, я и узнала. Затрепетало сердце, а взять благословение лично у наместника – искус большой, как удержаться?! Попросила, а он:
– А ну-ка, ну-ка, откуда это мы?
– Из Сибири, батюшка, из Иркутска.
– Вот оно что. Давайте-ка за мной. Ишь ты, сибирячки.
И повел нас с моей сестрой во Христе Аннушкой, которую я выцепила сходу из пещерок, где она находилась в ожидании литии у гробика Симеона Желнина, в Архиерейский дом. В то время в монастыре ждали московскую комиссию по вопросу канонизации известного духовника обители прошлого века.
На реконструкции Дома паломника. Фото ppmon.ru
|
Где душа была от страха, до сих пор не помню. Вот ведь попала! Но пока Анна со страха не умолкала (в первый раз в жизни я сподобилась слышать от нее за раз столько слов), я сидела ни жива ни мертва, алая, как спелый помидор, боясь проронить хотя бы слово. Так сказать, поменялись местами. Молчунья разговорилась, болтунья потеряла дар речи. Тем временем добродушный отец Тихон вручил нам подарки-книги и спросил:
– А книгу архимандрита Иоанна (Крестьянкина) взяли для своего батюшки?
– Не-е-е-е. Там были две последние. Мы их с собой и забрали… – и я опустила со стыда глаза.
– Вот-вот, о себе побеспокоились, а про батюшку забыли, – пожурил нас наместник и положил в стопку книг, приготовленную им для нашего настоятеля протоиерея К., книжку старца Иоанна.
Лицо горело и так, но тут вспыхнуло еще больше, уже не от страха, а от стыда. Владыка Тихон, одетый по-домашнему, улыбаясь, стал прощаться с нами. Проводил до самого крыльца и пригласил еще раз посетить эту прекрасную обитель. Но тут я, вроде как став посмелей, когда кабинет наместника был уже позади, остановилась на лестнице и, отшучиваясь, произнесла:
– Нам до Вас, батюшка, ой-ей-ей, сколько ехать надо, и это стоит немалые деньги…
– Ничего, заработаете. Ух, сибирячки, – засмеялся напоследок отец-наместник.
Опять затеплилась в душе надежда. «Раз сказал наместник, значит, еще раз приеду», – мелькнула мысль.
Как будто надежду посеял, от которой и боль разлуки со святой обителью притупилась
И сколько же в них было простоты в быту и в служении Богу, отсутствовала всякая важность. В монастыре, где всякий, великий в духовном положении перед людьми, вел себя как простой слуга Господу и людям. Что значит насельники Великой Обители Божьей Матери.
А вернуться в обитель я смогла еще не один раз. В промежутке были поездки в Иерусалим, в Египет. И как ни прекрасна была Святая земля, Псково-Печерский монастырь остался в сердце вторым родным домом.
Раньше в пещерках, в Святая святых Псково-Печорского монастыря, вход был свободным. И мы каждый день имели возможность бегать к батюшке Иоанну с вопросами и просьбами своих прихожан, оставленных в далекой Сибири. Сядешь у его гробика и давай перечислять свои немощи, слабости и просить помощи донести до конца послушание, «не сходя с дистанции». Но это позже, через пару дней жизни в монастыре, а вначале приносишь перечень и передаешь все просьбы, врученные перед отъездом из Иркутска. И чего там только не было! Вплоть до «замуж хочу». Хорошо тем, кто в «его орбиту попал и оттуда уже не выпадет», по слову самого автора этих строк, а каково тем, кто и не знал в свое время о существовании нашего «Пасхального батюшки», а может, и Бога в то время не ведал, когда отец Иоанн всем своим образом жизни и безграничной любовью показывал жизнь человека во Христе.
Мы каждый день имели возможность бегать к батюшке Иоанну с вопросами и просьбами своих прихожан
И вот как-то отец М., проводя очередную экскурсию в пещерках, объявил:
– А теперь приложитесь к гробику нашего Пасхального батюшки, отца Иоанна. Получите его благословения.
Богом зданные пещеры. Фото ppmon.ru
|
Тут-то я и вспомнила. Как в очередной раз прибежав к батюшке, протянула руку, а гробика-то и нет. Сердце ухнуло. Значит, не благословил, значит, где-то провинилась. А с моей греховностью удивляться было нечему. Я это успешно делаю с утра до вечера. В другом порядке – с вечера до утра – не получается по причине глубокого сна. А так бы процесс грехопадения затянулся, без сомнений. Вспомнила, как гробик был и рядом, а порой то слева, то справа. Помню еще мысль проскочила. Неужели его двигают? Мои знакомые не поверили. А мне обманывать смысла нет. Вот и гадай, почему на фото и съемках пещерок гробик совсем рядом, а мне приходится чуть ли не по плечо протягивать свою руку, чуть ли не пролезая с головой. Нет, я, конечно, не лебедь, но и руки мои явно не коротки.
Вот и думайте, когда ищете батюшкин гробик. Исповедовали последние грехи или нет. Чтоб поиски не были напрасными.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.