Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Сегодня в продолжении встреч, посвященных великопостным богослужениям, попытаемся с вами подробнее рассмотреть шестую седмицу Великого поста. Сразу хотелось бы отметить ее исключительное положение в ряду прочих великопостных седмиц. Несмотря на то, что до праздника Светлого Христова Воскресения еще почти две недели, именно шестой седмицей заканчивается Святая Четыредесятница. А завершается седмица воспоминанием тесно связанных друг с другом двух евангельских событий, которые как раз и отражены в богослужебных текстах соответствующих праздников церковного календаря, – это Лазарева Суббота и Вербное Воскресенье, Вход Господень в Иерусалим. Праздником Входа Господня в Иерусалим начинается последняя предпасхальная неделя, по-славянски седмица, называемая Страстной, целиком и полностью посвященная воспоминаниям последних дней земной жизни спасителя нашего Господа Иисуса Христа, Его страданиям, крестной смерти и погребению.
Об особом значении воспоминаемых в этот богослужебный период событий говорит и то, что с Лазаревой Субботы и до недели Антипасхи Церковь временно прекращает совершение служб рядовым святым, чья память выпадает по календарю на эти дни. Таким образом подчеркивается особая значимость этого периода. Исключением из этого строго установленного порядка является, наверное, только праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, о котором рассказывалось в прошлой беседе.
Если сравнить эту седмицу, скажем, с неделей Крестопоклонной, то можно заметить их некую обратную зеркальность относительно друг друга. Третье воскресенье Великого поста, Неделя Крестопоклонная, в своих богослужебных текстах как бы задает тональность или тему на всю последующую четвертую седмицу. Эта тема, несомненно, Крест, который торжественно выносится на всенощном бдении в субботу вечером для поклонения на середину храма, и пребывает он там до конца седмицы, до пятницы. Таким образом, неделя Крестопоклонная начинается с поклонения Кресту и трижды его повторяет – в понедельник, среду и пятницу. Шестая же седмица, иначе называемая Ваий или Цветоносная (слово «вайя» в переводе с греческого означает пальмовая ветвь), является подготовительной, или предпразднственной, по отношению к следующему за ней воскресному дню, называемому Неделей Ваий или Вербным воскресеньем, и следующей за ним Страстной седмицы.
|
Давайте подробнее остановимся на некоторых богослужебных текстах, относящихся к шестой седмице Великого поста. Например, стихира вечерни под Понедельник ваий:
«Шестую от честных постов седмицу усердно начинающе, Господеви предпразднственное пение вайи принесем верни. Грядущему во славе силою божества в Иерусалим умертвити смерть. Тем же уготовим благочестно победной образы ветви добродетельные, Осанна вопиюще Творцу всех».
Христос идет в Иерусалим, чтобы умертвить нашу смерть
Здесь гимнограф сначала раскрывает эсхатологический смысл евангельского события, то есть указывает на его значение для нашего спасения. Христос идет в Иерусалим, чтобы умертвить нашу смерть. Далее, указывая на народ с живыми пальмовыми ветками, вышедший навстречу Христу, предлагает и нам стать соучастниками в этом торжественном действии через принесение Господу живых ветвей добродетельной жизни.
«Грядет и идет Христос к Иерусалиму яко царь, сидя на жеребяти осли языческое подклоните безсловесье под ярем отцу», – читаем в тропаре канона утрени понедельника. Все великое множество народов, находящихся под властью греха, во тьме язычества, как бессловесные животные, образом которых предстает нам бессловесное жеребя, – Христос, как добрый пастырь, должен привести под ярем Небесного Отца.
|
Еще более возвышенный образ этого события видим из песнопений самого праздника Недели ваий – «на херувимех носимый и певаемый от серафим воссел еси на жеребя давицки блаже, и дети тебя воспеваху боголепно, иудеи же хулиху беззаконо стропатно языков седалища жеребца прообразаваше из неверия веру претворяема, слава тебе Христе и едине милостиве и человеколюбче».
Язык настолько высоко поэтичен, что я даже не берусь переводить его, дабы не погрешить неточностью. Да и, в общем-то, смысл вполне уловим и понятен. Еще одно евангельское событие, тесно связанное с Входом Господним в Иерусалим, как я уже сказал ранее, и которое получило свое отражение в богослужебных текстах шестой седмицы, – это воскрешение праведного Лазаря.
Благословен грядый во имя Господне!
На теснейшую связь этих событий указывает сам евангелист Иоанн Богослов, говоря: «Потому и встретил Его (то есть Спасителя) народ, ибо слышал, что Он сотворил это знамение, то есть воскресил четверодневного мертвеца Лазаря» (см.: Ин. 12: 17). Действительно, это чудо было настолько очевидным и поразительным, что отрицание его было бы полным безумием не только для учеников и последователей Иисуса Христа, но и для его злейших врагов – иудейских первосвященников и фарисеев, о чем они сами засвидетельствовали: Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили – что нам делать? Этот человек много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут римляне, и овладеют местом нашим и народом. И с этого дня положили убить Его (Ин. 11: 47 – 48).
|
На протяжении всех седмичных дней, предшествующих Лазаревой Субботе, в текстах Триоди красной нитью проходит тема о Лазаре, его болезни, о том, что Христос предвидит его смерть, о которой он говорит как о сне, и о намерении Спасителя идти в Вифанию воскресить друга Лазаря. В тропарях канона понедельника видим, что до Христа, находившегося далеко от Иерусалима, уже дошла весть о болезни Лазаря: «Днесь Христу является, об ону страну Иордана ходящу, болезнь Лазарева, и яко проведец глаголет: болезнь сия несть ныне к смерти». И далее читаем: «Се грядет Христос ко граду Виффагии, радуйся Лазарево отечество Вифание, яко тебе покажет чудо велие, Лазаря возставляя из мертвых».
Из евангельского повествования о Лазаре мы видим, что Господь, совершая это страшное чудо, уже не скрывает, а наоборот, открыто показывает свое божественное достоинство, в то же время оставаясь в уничиженном виде смертного человека.
|
«Прослезился еси, Господи, надъ Лазаремъ, показавъ, яко Человѣкъ еси, и воздвиглъ еси, Владыко, умершаго, и показалъ еси людемъ, яко Сынъ еси Божий», – читаем в каноне с повечерия на Лазареву субботу.
Интересна и богослужебная связь Лазаревой Субботы и Вербного Воскресения. Дело в том, что у этих двух праздников один тропарь. Тропарь – это греческое слово, означает одно из кратких молитвенных песнопений, в котором раскрывается сущность праздника. «Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже. Темже и мы, яко отроцы, победы знамения носяще, Тебе победителю смерти вопием: осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне».
|
И, наконец, есть еще один интересный момент, о котором хотелось бы упомянуть в сегодняшней беседе. В текстах Триоди, относящихся к шестой седмице, довольно часто встречается упоминание о евангельской притче о богаче и Лазаре. Дело в том, что в древности Устав предписывал в Неделю пятую, то есть в воскресенье, предшествующее шестой седмице, читать за Божественной литургией именно этот евангельский отрывок с притчей о богаче и Лазаре. Вот отголосок этого древнего Устава и сохранился в некоторых текстах этой седмицы.
«Немилостиваго поревновавша богатаго нравом, Щедре Человеколюбче молю Тя, сочини мя Лазарю убогому, избавляя мя пламене, и негасимаго огня».
В заключение хотелось бы сказать, что любовь к православному богослужению делает его более понятным. А если его не любить, то как тогда его и понять? Храни вас Господь.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.