Составитель этой книги – выдающийся иерарх Русской Православной Церкви, архиепископ Никон (Рождественский; 1851–1919). Долгие годы, будучи насельником Троице-Сергиевой лавры, он трудился на ниве книжного просвещения, и в 1885 году, еще в сане иеромонаха, опубликовал эту книгу, которую издательство Сретенского монастыря издает уже в пятый раз.
Как к нам возвращалось Дивеево +ВИДЕО
Наталья Николаевна Шабалина – один из старейших сотрудников Сретенского монастыря, кто помнит первые годы его восстановления. Ее воспоминания об этом периоде в большом количестве представлены в недавно вышедшей книге «Жизнь моя – Сретенский монастырь». Однако Наталья Николаевна до масштабных работ в Сретенке помогала открытию многих других известных храмов и монастырей. О том, каким было Дивеево в 1990-м году, о первой службе в возвращенном Троицком соборе – наш материал и уникальная видеохроника.
Как группа энтузиастов-художников помогала на восстановлении Дивеевской обители
В январе 1990 года стало известно, что в музее атеизма, что располагался в петербургском Казанском соборе, обнаружены мощи преподобного Серафима Саровского, большой крест, какие-то его вещи. Работала комиссия, которая установила этот факт.
В момент, когда прошла эта информация, мы собрались и поехали в Дивеево. Я уже писала о нашей компании в воспоминаниях о монастыре: мы, группа художников с рвением комсомольцев, с середины 1980-х годов активно принялись за работы по открытию храмов, организовывали в Союзе художников лекции о православии, тайком приглашали на них священников, собирали подписи и в конце 80-х помогали открыть Оптину пустынь, в начале 90-х освободили храм Троицы Живоначальной в Троицком-Голенищеве.
Мы узнали об обретении мощей, освящении Троицкого собора Дивеевского монастыря от владыки Тихона (Шевкунова), нашего друга, тогда еще просто Гоши. Некоторые из нас работали в издательстве Московской Патриархии. Мы сами собрались и поехали, чтобы помочь. Владыка Тихон был молодой, лет 30, а уже тогда нас всех строил, всё организовывал. Было сразу видно, что он великий деятель.
И вот, мы отправились в Дивеево: прикоснуться к святым местам и увидеться с монахиней Ефросинией – матушкой Фросей, как ласково называл ее владыка Тихон в книге «Несвятые святые». Он дружил с местным священником, помогал делать домовый Казанский храм для стареньких сестер монастыря и местных жителей. История матушки Фроси была ему известна. Он снял о ней фильм, когда еще не был монахом. А в книге описывал, что, став иеромонахом, чуть ли не ночью перелезал к ней через забор – исповедовать. Она его очень любила и предсказывала большой путь.
|
Первая наша поездка состоялась накануне дня памяти преподобного Серафима Саровского – 15 января. К этому моменту ребята-физики из города Сарова уже много сделали для ремонта Троицкого собора: перекрыли полы, всё побелили, вычистили. И следующая наша поездка будет уже на освящение собора.
Удивительно сложилось: в 1990 году в январе-феврале мы с мужем ездили в командировку в Японию. Тогда была промышленная выставка «Осако-1990», и нас в составе группы советских художников пригласили оформлять павильон. За работу нам заплатили, и на эти средства мы купили бытовую технику домой, но что главное – японскую видеокамеру. Именно на эту камеру я и снимала освящение собора в Дивеево, матушку Фросю, источник, Арзамас, дорогу.
Помню и первую дивеевскую «канавку». По местам, где была проложена самая первая канавка, нас водил отец Николай, уже пожилой. Мы видели, как сестры вечером ходили там и пели молитвы. Уже была проложена дорожка мимо деревянных строений, где располагались кельи, сестринская больница.
Дивеево. Хроника. Март 1990 г. Возвращение Троицкого собора
(Длительность – 00:21:44)
Открытие Троицкого собора в Дивеево: март 1990 года
В марте 90-го года настала пора освящать первый собор монастыря. Мы поехали в Дивеево уже целым десантом. Из патриархии от издательства ехала целая делегация: наш Гоша Шевкунов, фотограф Витя Казанцев – племянник отца Иннокентия, дьяконы, историк Владимир Карпец. Их группа ехала на автобусе. А мы, как примкнувшие, поехали на поезде. Жили в колхозной гостинице барачного типа, по несколько человек в комнате. Нас было много, в основном художники: Александра Андреевна Бочкова – художник-монументалист, Алексей Валерьевич Артемьев – ее муж, художник-монументалист. Он работал в то время в храмах, а в Сретенском монастыре образ Спасителя на братском корпусе писан по его эскизу. Елена Тростникова – дочь историка Виктора Тростникова, Зураб Чавчавадзе, художник Дмитрий Ермолаев, впоследствии ставший монахом Иларионом в Оптиной пустыни. Еще с нами были художница Марина Дедова-Дзедушинская, Галина Куняева – жена поэта Станислава Куняева. Сергей из Сарова тоже прикладывал много сил, чтобы открыть и освятить храм, а после он стал иеромонахом Серафимом. Был и Валерий Демин – режиссер и сценарист документального кино, Надежда Феденистова – монтажер документального кино, Николай Чернышов из рода Самариных и его дочь Екатерина, она была врачом, а впоследствии ушла в монастырь и стала игуменией Горненского монастыря в Иерусалиме.
В Троицком соборе не было ни иконостаса, ни икон. Мы пошли собирать древние иконы по всему поселку (жители хранили монастырские иконы в период гонений на Церковь) и переносить те, что были, из домового Казанского храма. Грузили сами, везли с пением на автобусе, что выделило издательство патриархии. На освящение приехал митрополит Нижегородский Николай, отслужили первое всенощное бдение.
Все плакали. Было очень много людей! Это было целое событие. А какие трогательные там бабушки! Как они плакали, когда мы несли эти иконы, целовали их! Для них это было событие всей жизни! Они так хлопотали об открытии этого собора!
Кругом царил необыкновенный душевный подъем. Для участников это было грандиозное историческое событие, как и для всей страны. Мы были счастливы! Даже сейчас вспоминаю и заходится всё внутри!
Дивеево. Хроника. Март 1990 г. Источник. Посещение матушки Фроси
(Длительность – 00:17:53)
Встреча мощей преподобного Серафима в Дивеевском монастыре
Следующая, третья поездка случилась, когда привезли мощи преподобного Серафима из Санкт-Петербурга. Мы встречали их на вокзале в Москве. Потом мощи стояли в Елоховском соборе, мы к ним ходили прикладывались. К 1 августа их должны были перевезти в Дивеево.
Нужно отметить, что в это время, еще до возвращения храмов, мы через Союз художников устраивали лекции священников и философов – М. Ф. Антонова, протоиерея Льва Лебедева, диакона Сергия Марченко; историков Владимира Карпеца, Петра Паламарчука. Я этим активно занималась: выбивала оплату «народных лекций» через партбюро. А когда нам понадобилось ехать в Дивеево на встречу мощей, то мы настолько обнаглели, что заказали через наш комбинат и партбюро микроавтобус. Поехали уже немного другим составом.
Матушка Фрося уже жила в монастыре, и некоторые из нас поселились напротив, где была избушка ее подруги. Владыки Тихона тогда уже с нами не было. Мы следовали за мощами по стране почти по всем точкам. У нас есть съемки, где мы в Арзамасе стоим в очереди со свечами поздно вечером, затем приехали в Дивеево и там тоже проводили съемки. В августе в Арзамас и Дивеево съехалось много монахов и священников, много архиереев и владыка Евлогий – это было уже торжество всесоюзного масштаба. Я поднялась наверх, на хоры, и всех снимала.
Ко встрече мощей в Троицком соборе уже поставили иконостас. Приехав в третий раз, мы читали акафист и пели у источника преподобного Серафима Саровского. Добирались туда пешком по жуткой грязи в конце марта. Потом отправились к матушке Фросе в ее келейку, беседовали. Она была очень рада, угостила нас сухариками, которые мы потом раздали.
Спустя время начались раскопки у известной для всех, кто бывал в тех местах, березы с красивым наростом у корня рядом с Казанским храмом. Валера Мешалкин, сейчас он прихожанин Сретенского монастыря, своими средствами восстанавливал и достраивал домовый Казанский храм, канавку Пресвятой Богородицы. Моя дочь участвовала в реставрационных работах, расписывала Казанский храм в новой части и реставрировала в старой. Тогда же были обнаружены захоронения дивеевских сестер, установили надгробия.
К сожалению, почти никого из нашей команды уже не осталось в живых. Ирина Волочкова, иконописец, в те времена писала иконы для первых в постсоветское время канонизаций – Иоанна Кронштадтского, Ксении Петербургской. А мы продолжали открывать храмы Москвы. Чтобы получать какие-то средства на восстановление обителей, продавали свои картины и устраивали художественные выставки.
Подготовила Мария Красникова
14 января 2023
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.