Многие годы наша семья ездила на дачу в Тверскую область. У нас был домик в садоводстве недалеко от города Кимры. Ходили в храм в селе Каюрово. Но иногда посещали Преображенский собор в Кимрах. Почему-то далеко не сразу я обратила внимание на хранящиеся в храме святыни. Там был оттиск стопы Богородицы, чудотворные иконы, а отдельно перед иконой какого-то святого находились личные вещи, в частности, канонник. Благоговейно прикладываясь к святыням, я не вдавалась в исторические подробности.
Преображенский собор г. Кимры
|
Гораздо позже, читая житие священномученика Феодора Колерова, я увидела, что он служил в свое время в Преображенском соборе города Кимры, точнее, был его настоятелем. Оказалось, что это его икона и его канонник хранятся в соборе.
Это было удивительное узнавание святого. Здесь он служил. А вот здесь, прямо напротив собора, был его дом, где он жил со своей семьей. Потом, в богоборческие времена, дом сровняли с землей. А уже в наше время на месте батюшкиного дома был поставлен поклонный крест.
И ты ходишь по той же земле, по которой ходили святые. Прикладываешься к кресту, который стоит на том самом месте, где они жили, любили, растили детей…
И ты ходишь по той же земле, по которой ходили святые
Для меня это всегда было из разряда чудес Божиих. Как-то так вышло, что все места обитания нашей семьи (Сходня, где у нас квартира, прошлая дача в Кимрах, новая дача в Солнечногорском районе) связаны с новомучениками. Я уже писала о новомученицах Сходненских, которые были прихожанками Троицкого храма, и о святых Успенского храма деревни Обухово Солнечногорского района, в который мы ходим, когда живем на даче. Теперь настало время написать о новомучениках земли Кимрской.
Будущий священномученик Феодор Колеров родился в семье священника в 1882 году. В те времена было заведено: сын священника становится священником. Так было практически всегда за редким исключением. В семье Колеровых обошлось без приключений: Федор пошел по стопам отца, Ксенофонта Захарьевича. В возрасте 23 лет он окончил Тверскую духовную семинарию и, очевидно, в это же время женился, так как сразу был рукоположен в священника и назначен в храм села Ключевого Тверской губернии. Там отец Феодор отслужил шесть лет и затем был переведен в село Столбово. А еще через год, в 1912 году, стал настоятелем только что отстроенного Преображенского собора в городе Кимры. Отцу Феодору в тот момент было 30 лет. В этом соборе он прослужит всю свою оставшуюся жизнь. Не думай, мой читатель, что речь идет о десятилетиях. Отец Феодор будет расстрелян богоборческой властью в 1929-м, через 17 лет после назначения настоятелем.
Его очень любили. Батюшка не ограничивал свое общение с прихожанами только службами в храме и церковной оградой. Он был тонкий знаток человеческих душ, ему было дело до обыденной жизни, бытовых и иных трудностей своих прихожан. К нему шли в любых обстоятельствах: радость ли, беда ли приключалась у людей. К нему приходили и просто поговорить, и поделиться своими трудностями. Отец Феодор всегда старался помочь, какой бы характер ни носила проблема. Для жен запойных пьяниц он был просто спасением. Бедные женщины искали помощи и защиты у батюшки, а он всегда старался увещевать буянов; часто его разговоры с пьяницами переходили в общую молитву, которая в конечном итоге удерживала бедолаг от очередного запоя.
Не был отец Феодор равнодушен и к глобальным бедам, постигавшим Родину. В Первую мировую они с женой, Анной Михайловной, создали Общество помощи фронту, которое собирало и отправляло посылки на фронт со всем необходимым. Женщины под руководством Анны Михайловны шили одежду для солдат. Какие параллели с нашей современностью, мой читатель, не правда ли?..
Еще в спокойные времена отец Феодор собрал в соборе прекрасный хор. Батюшка был большой любитель и ценитель хорошего пения. Приглашал к себе на клирос знаменитых вокалистов. Но пели они не только на службах, отец Феодор устраивал концерты духовной музыки, которые имели большой успех у горожан. Мероприятия эти носили исключительно благотворительный характер. Гораздо позже, в страшные голодные революционные годы, эти духовные концерты помогли выжить таким прославенным исполнителям, как певица Антонина Васильевна Нежданова и актер Сергей Голованов: прихожане отца Феодора приносили артистам в знак благодарности продукты и дарили их исполнителям после концертов.
Он был выдающийся священник, любимый пастырь. В поле зрения ОГПУ он попал моментально
Революционные изменения в стране очень сильно коснулись отца Феодора. Он был выдающийся священник, любимый пастырь, обладавший огромным авторитетом среди кимряков. Батюшка попал в поле зрения ОГПУ практически моментально. Уже в 1919 году он был впервые арестован. Как раз за то, что «организовал духовный концерт без всяких разрешений на то советских органов». На уголовное обвинение эта формулировка не потянула, и отца Феодора отпустили. Но терроризировали систематически: конфисковали всю мебель из дома, обязали выплатить властям контрибуцию (житие умалчивает, за что именно и в каком размере, но обычно это были совершенно неподъемные для священников суммы), угрожали арестом.
В 1922 году в жизни отца Феодора произошел перекос. Будучи от природы человеком очень деятельным, с живым пылким умом, он из любопытства и желания самостоятельно разобраться в непростом, но насущном вопросе попал на съезд живоцерковников. Эта раскольническая псевдорелигиозная организация, сформированная при деятельном участии и финансировании богоборческой власти, ставила свой целью, во-первых, убить Мать-Церковь, на первых порах маскируя свои преступные действия под якобы оздоравливающее Церковь реформирование, и, во-вторых, для начала переманить из канонической Церкви как можно больше священников. Отец Феодор и сам не понял, как оказался назначенным на ряд должностей в этой организации. Батюшка очень пылко воспринял идею реформирования, считал ее нужной и своевременной. Он и в Кимрах пытался расставить точки над i, собрал священство, доложил им о работе съезда. Но отцы не торопились откликаться на «реформы», мудро посчитав, что для решения таких вопросов необходимо созвать Всероссийский церковный Собор.
Очень быстро отец Феодор увидел всю лживость живоцерковников и их организации. В этот сложный момент своей жизни батюшка очень плотно общался с протоиереем Алексием Бенеманским (священномученик, день памяти – 5 декабря). Итогом этого общения стало письмо отца Алексия епископу Тверскому Петру (Звереву; священномученик, день памяти – 7 февраля) следующего содержания: «Позволю себе свидетельствовать, что намерение о. Феодора порвать с "Живой Церковью" искренно, да фактически это уже и состоялось. Теперь он выражает готовность возвратить "Живой Церкви" свой членский билет и Раевскому – мандат. Вам он раскаяние принес и принесет еще».
Батюшка не мог жить без Церкви. Смыслом его жизни было служение Господу у престола Божия
Сам отец Феодор писал епископу Петру следующее: «Прошу Вас, Владыко, принять меня в число пастырей Церкви, простить мой грех, совершенный по действу диаволю, – разрешить священнослужение, положив... по силам покаяние молитвенное...»
Ответ был конкретным и деятельным: епископ Петр запретил в служении отца Феодора. Батюшка не мог жить без Церкви. Смыслом его жизни было служение Господу у престола Божия. Он очень тяжело переживал невозможность служить в храме.
Через месяц отец Феодор написал еще одно письмо епископу Петру: «Если Вы еще не преложили гнев на милость, то еще раз прошу Вас, Владыко... дать мне возможность помолиться пред Престолом Всевышнего о своем грехе... Тяжело передать состояние, переживаемое мной. Если Вы отец наш и архипастырь, то по молитве Господней "и остави нам долги наши» продолжите "якоже и мы оставляем должником нашим" и по отношению ко мне».
Епископ Петр не был жестоким человеком или суровым архипастырем. Он был мудрым и строгим, очень любящим Бога. Он обязан был испытать отца Феодора, показать и самому священнику, и лично удостовериться в том, что отец Феодор предан Богу безраздельно. Запрещение в служении было снято. Отец Феодор вновь мог служить в Преображенском соборе.
Настоятель Преображенского собора о. Феодор Колеров (в центре). hram-tver.ru
|
Но не прощали такого богоборческие власти. Из житий новомучеников мы знаем, с какой осатанелой жестокостью преследовались те, кто уже, казалось бы, стал жертвой раскола, но затем одумался и вернулся в лоно Матери-Церкви. К таковым не было пощады. Ни к ним, ни к их семьям. Они выкорчевывались, вымарывались из жизни, из людской памяти, из человеческой истории. Им выносились самые жестокие приговоры. К ним никогда не применялись меры смягчения наказания или ослабления режима в лагерях. Власть хлестко мстила за отступничество. Вынести все это означало принять крест исповедничества и мученичества. Понимал ли это все отец Феодор? Будучи человеком высокого интеллекта, думающим и умеющим анализировать, очевидно, что понимал прекрасно. Уже в той временной точке, в момент написания второго письма епископу Петру, в ноябре 1922 года, для него решался вопрос: делать шаг на свою личную Голгофу или нет? И он твердо решил: идти за Господом. Любовь к Богу оказалась выше и сильнее страха грядущих страданий и страха самой смерти.
Отца Феодора притесняли постоянно в течение следующих шести лет. К нему в дом подселяли каких-то людей. Грозились вообще отобрать этот дом и в конечном итоге отобрали; батюшка с огромным трудом построил другой. Житие не свидетельствует нам, но можно живо представить, как его вызывали в ОГПУ в любое время дня и ночи. Многих священников доставляли на допрос прямо со службы, в облачении, не давая ни закончить богослужение, ни переоблачиться. Такие были методы воздействия властей в те годы. Промежуточной целью ставилось создание совершенно невозможной жизненной обстановки для священнослужителя, а конечной – его отказ от служения Богу и закрытие на этом основании конкретной церкви. Богоборческая власть продавливала решения о закрытии храмов любой ценой.
Любовь к Богу оказалась выше и сильнее страха грядущих страданий и самой смерти
Отец Феодор мужественно терпел все нападки властей. Продолжал служить и окормлять свою паству. Но в июле 1928 года все равно было вынесено постановление ВЦИК о закрытии Преображенского собора. Это не было неожиданностью: еще в 1927 году была начата соответствующая процедура. Но народ боролся, отстаивал свою святыню. И даже после этого постановления ВЦИК приход продолжал активно действовать, обжаловал постановление. Ничто не помогло: в мае 1929 года пришло окончательное решение властей: собор закрыть. Решение это, хоть и было ожидаемо, явилось ударом и для священника, и для прихожан. Власти решили не только закрыть, но перед этим еще и ограбить святыню. Была сформирована комиссия по изъятию церковного имущества.
Дальше события развивались по нарастающей. Отец Феодор сообщил прихожанам, что 19 мая 1929 года в Преображенском соборе состоится последняя служба. Активистами прихода эта весть была распространена между жителями всех соседних деревень.
Закрытие Преображенского собора, преобразование в клуб кустарей. hram-tver.ru
|
19 мая 1929 года было воскресным днем. Неделя третья по Пасхе, день святых жен-мироносиц. Трехпрестольный красавец-собор был переполнен людьми. После торжественного богослужения отец Феодор вышел на амвон и зачитал решение властей о закрытии храма. Вместо проповеди он попросил людей подчиниться этому ужасному решению. Батюшка хорошо знал настрой людей и слишком хорошо понимал, какие последствия может повлечь противостояние прихожан и властей. Он пытался предотвратить кровопролитие, сохранить жизни людей. Но крепкий приход не собирался сдаваться. Люди мужественно встали на защиту своего храма.
Они не допустили в собор комиссию, которая приехала на следующий день, 20 мая, грабить храм. Было установлено дежурство: прихожане сменяли друг друга, охраняя святыню. Отец Феодор увещевал народ, просил разойтись. Только через трое суток люди стали расходиться. А отца Феодора арестовали. Вместе с батюшкой схватили старосту храма Ананию Бойкова и Михаила Болдакова. Страдальцев заключили в Тверскую тюрьму.
Он пытался предотвратить кровопролитие, сохранить жизни людей
Михаил Болдаков в этой истории вообще лицо, на первый взгляд, случайное. Его брат был псаломщиком в Преображенском соборе, а сам Михаил не только не был прихожанином собора, он даже не жил в Кимрах. Его вообще не было в городе в то время, когда развивались все вышеописанные события. Непонятно, почему и как его арестовали.
Следствие шло пять месяцев. Суд состоялся в Кимрах 20 октября 1929 года. Протоиерея Феодора Колерова, Ананию Бойкова и Михаила Болдакова приговорили к расстрелу. Отца Феодора не смогло спасти ничто: ни работа пяти адвокатов (трех московских и двух кимрских), ни обращения к знаменитостям, прекрасно знавшим батюшку. Его супруга Анна Михайловна поехала к певице Неждановой, которую отец Феодор когда-то спас от голода. Нежданова была тогда в фаворе у властей. Вот как об этом пишет игумен Дамаскин (Орловский): «Дверь в квартиру открыла горничная и спросила: "Кто вы?" Не закрывая двери, она произнесла вслух фамилию пришедшей. Отчет о процессе и приговор печатались в газетах, и Антонина Васильевна крикнула из глубины квартиры горничной: "Передайте, что меня нет дома". Анна Михайловна это услышала и уже больше за помощью к ней не обращалась».
Адвокаты подали кассационную жалобу, но приговор был оставлен без изменений. Отец Феодор узнал об этом 20 ноября 1929 года.
Дальше, мой дорогой читатель, я хочу привести записи, которые делал отец Феодор в последние дни своей жизни на полях канонника, того самого, который теперь благоговейно хранится в Преображенском соборе Кимр. Не все мог писать отец Феодор, понимая, где и под надзором кого находится. Но он много подчеркивал в это время в своем каноннике, оставляя нам живое свидетельство о состоянии своей души в эти страшные для него предсмертные дни.
Комментарии здесь излишни. Служитель Божий прощался со своей земной жизнью, и прощание это происходило в присутствии Божием.
22.11.1929: «20/XI, 21/XI, 22/XI – плач три дня».
24.11.1929, 3 часа ночи: «Читаю акафист Иисусу Сладчайшему».
Подчеркнуто: «Душе моя, душе моя, восстани. Что спиши. Конец приближается, не имаше смутитися, но воспряни...»
Подчеркнуто: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром...»
25.11.1929, подчеркнуто: «Скажи ми, Господи, кончину мою и число дней моих кое есть? Да разумею, что лишаюся аз?.. Обаче всяческая суета, всяк человек живый... И ныне кто терпение мое, не Господь ли?.. От всех беззаконий моих избави мя: поношение безумному дал мя еси... Врази мои реша мне злая: когда умрет и погибнет имя его? И вхождаше видети, всуе глаголаше сердце его. Собра беззаконие себе, исхождаше вон, и глаголаше вкупе. На мя шептаху еси врази мои, на мя помышляху злая мне. Слово законопреступное возложиша на мя: еда спяй не приложит воскреснути... Отче небесный, согреших, очисти и спаси мя... Помышляю день страшный, и плачу деяний моих лукавых: како отвещаю безсмертному царю? Или коим дерзновением воззрю на судию?.. Да покрыет мя рука Твоя, и да приидет на мя милость Твоя, яко смятеся душа моя, и болезненна есть во нахождении своем, от окаяннаго моего и скверного телесе сего, да не когда лукавый сопостата совет срящет, и препнет ю во тьме, за неведомыя, и ведомыя в житии сем бывшыя ми грехи: милостив буди ми, Владыко, и да не узрит душа моя мрачного взора лукавых демонов: но да приимут ю ангели Твои светлый и пресветлии. Даждь славу имени Твоему святому... Твое судище... Но предстани ми, и буди ми спас и заступник, телесная бо сия мучения, веселия суть рабом Твоим. Помилуй, Господи, осквернившуюся страстьми жития сего душу мою, и чисту ю покаянием и исповеданием приими... Яко по моле жизнь моя иждивается, и от дел несть мне спасения. Сего ради молюся... Век мой скончавается, и страшный Твой престол готовится, житие мое мимоходит...»
Служитель Божий прощался с земной жизнью, и прощание это происходило в присутствии Божием
29 ноября 1929 года отцу Феодору дали свидание с женой и сыном. А несколькими часами ранее в газетах вышла публикация о его расстреле. Зачем власти так глумились над родными священника, зачем сознательно причиняли такую боль людям, любившим батюшку, сказать сложно. Кроме сатанинской злобы нет этому других объяснений.
Во время этого свидания батюшка спокойно разговаривал с женой, все время держа свою руку на голове сына.
За несколько минут до расстрела отец Феодор написал на полях канонника: «29/XI – 11 ч. ночи».
В личных вещах отца Феодора была обнаружена фотография Анны Михайловны. На обороте этой фотографии рукой отца Феодора были выведены имена детей и слова: «До общего свидания».
Сложно что-то говорить после этих слов святого, идущего на смерть. Но я все же добавлю. Ананию Бойкова и Михаила Болдакова расстреляли вместе с отцом Феодором. Помните «случайность» ареста Михаила Болдакова? Но у Бога не бывает случайностей. Михаил Болдаков прославлен в сонме новомучеников и исповедников Церкви Русской как мученик. Разве возможно стать святым «случайно»?.. Анания Бойков также прославлен в лике мучеников.
Настоятелем Преображенского собора в Кимрах и благочинным Кимрского благочиния в наши дни является митрофорный протоиерей Евгений Морковин, внук священномученика Николая Морковина (день памяти – 28 февраля). И это тоже вряд ли случайность в глазах Божиих.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.