«Мы – неотделимая часть единой Русской Церкви»

К 15-летию объединения Церквей

Митрополит Берлинский и Германский Марк (Арндт), начиная с 1993 года, возглавлял процесс диалога между двумя русскими православными епархиями (Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви) в объединенной Германии. С 2000 года был председателем Комиссии по вопросам единства Русской Церкви, с 2003 года – председателем Комиссии Русской Зарубежной Церкви по переговорам с Московским Патриархатом. И сегодня, в год 15-летия подписания Акта о каноническом общении между Московским Патриархатом и РПЦЗ, владыка Марк вспоминает о самых сложных моментах переговоров и о том, почему так важно лично для него было соединить воедино две половины одного целого. 

1, превью.jpg

– Ваше Высокопреосвященство, с того самого исторического момента прошло 15 лет, это достаточно много. Оглядываясь назад, каким Вы это событие видите сейчас?

– Я думаю, что это самое важное, что у нас в церковном смысле произошло за последние годы. Во всяком случае, Церковь Заграницей никогда не мыслилась как отдельная часть Русской Церкви, а всегда подчеркивалось, в нашем Уставе даже написано, что мы – неотделимая часть единой Русской Церкви. Мы были разделены в силу внешних обстоятельств, в которых мы не могли поддерживать Московскую Патриархию, когда она была в плену у советской власти. Архиереи и священники должны были говорить вещи, которые не были в согласии с церковным Преданием и церковной традицией.

Всегда было осознание неестественности нашего разделенного положения

– Кто или что сыграло главную роль в воссоединении? 

– Это общее стремление, которое в обеих частях Русской Церкви всегда присутствовало. Всегда было осознание неестественности нашего разделенного положения. Именно к этому мы шли много лет. Но обстоятельства были такие, что раньше это было невозможно осуществить. Только начиная с 2000 года, когда в России наконец-то прославили святых новомучеников, тогда для этого открылась дверь. С того момента Собор Зарубежной Церкви учредил комиссию для переговоров. Эта комиссия работала с переменным успехом, потом она была переформирована в другую комиссию по единству. Затем последовали первые поездки части епископата Зарубежной Церкви в Россию на встречу с Патриархом Алексием II. После этого прошли трудные переговоры, которые в конечном итоге вылились в этот момент подписания Акта о единстве.

2.jpg

– А что было самое сложное в переговорах? Какие моменты требовали особых согласований?

– Самыми трудными были вопросы нашего канонического общения. Прежде всего, признание святых новомучеников. В России до сих пор некоторые не канонизированы. Мы надеялись тогда на то, что это все-таки произойдет в обозреваемом будущем. Это был самый трудный вопрос, как я думаю. Другие вопросы были канонического порядка, например, признания некоторых священнослужителей, которые ушли в тот или иной момент из Московской Патриархии и присоединились к нам. Были вопросы признания их в сущем сане.

– Владыка, перед интервью с Вами мы разговаривали с протопресвитером Владимиром Диваковым. Говоря об Акте воссоединения, он в том числе отвел большую роль и Вам. Почему для Вас это было так важно?

– Я очень остро переживал момент нашего разделения. Прежде всего, в те годы, когда у нас не было никакого общения, каждый год по несколько раз я бывал на Афоне и там значительное время проводил в Пантелеимоновом монастыре, где уже тогда были монахи из России. В частности, там был архимандрит Авель (Македонов), который меня во многом направлял. Потом, поскольку я учился в Сербии и уже был в сане, я понял, сколько дает общение с другими Православными Церквами. У нас было общение с Сербской Церковью и Иерусалимским Патриархатом. Но все-таки общение более широкое дает очень много. Поэтому я чувствовал, что мы обязательно должны вернуться в нормальное состояние, хотя были некоторые изъяны в наших отношениях с Московской Патриархией, но тем не менее главным было наше единство со всем православием.

Общение дает очень много, поэтому я чувствовал, что мы обязательно должны вернуться в нормальное состояние

– Как приняли Акт воссоединения приходы Зарубежной Церкви?

– Мы выработали пятилетний срок, в течение которого все должны были перейти на то, чтобы поминать Патриарха Московского. Надо сказать, что для Зарубежной Церкви само звание Патриарха Московского для многих было тяжелым. Было трудно даже думать об этом. У меня до сих пор есть отдельные люди, которые просто не хотят слышать поминовение Патриарха, потому что они считают, что они все были настолько связаны с советской властью. Поэтому для многих это было «красной тряпкой». Но в целом все приходы в течение пяти лет присоединились. Может быть, один-два прихода какое-то время продлевали этот срок, но в конечно итоге все согласились. 

3.jpg

– Владыка, нынешняя ситуация, которая разворачивается на территории Украины, осложнила в целом устоявшуюся традицию поминовения Патриарха Московского за Литургией…

– Это очень тяжелый момент. Многие наши верующие с Украины. И даже среди священников добрая половина в моей епархии – это украинцы. Они члены нашей Церкви. Некоторые приехали очень давно, некоторые – год-два назад. Конечно, те, которые приехали недавно, приехали с благословения блаженнейшего митрополита Онуфрия. Однако наши приходы всегда были едины. У нас никто никогда не обращал внимание на то, что ты украинец или русский. В нашей жизни это не играло роли. Иногда шуточно говорили, что он «хохол» или что-то подобное. Но это не предполагало никакой межнациональной розни. 

Для нас нынешний момент очень трудный и страшный. Но пока, слава Богу, в наших приходах единство. Местное население часто не различает русских и тех, кто начал эту войну. В этом отношении нам нелегко. Есть очень разумные люди, которые пишут нам и понимают, что воюет не русский народ, идет политическая борьба.

– Политическая разобщенность может спровоцировать внутриобщинную разобщенность. В этой ситуации Церковь призывает молиться, не определяя правых и виноватых? 

– Мы не становимся ни на какую сторону. Мы молимся о мире. Да, мы изменили некоторые прошения в наших богослужениях. Например, мы не так часто поминаем Россию, как мы это делали раньше, чтобы не слишком мозолить уши у тех, кто, может быть, сейчас ранен духовно и душевно. Мы поминаем сейчас Патриарха Кирилла, но без добавки Московского и всея Руси. Такие моменты присутствуют.

4.jpg

– Тем самым сглаживаете ситуацию?

– Стараемся делать так, чтобы никого не ранить.

– В наших храмах, например, мы читаем коленопреклоненную молитву о восстановлении мира, о примирении. 

– Мы тоже читаем особую молитву. На Торжество Православия мы обычно совершаем чин Православия, очень торжественный. В этом году я отказался его провести и мы просто служили молебен о заблудших, который на приходах тоже читается. Я сказал прихожанам, что в такой момент, когда на Украине умирают люди, как можно провести здесь какое-то торжество? Как раз в ту ночь попали бомбы в Святогорский монастырь на Украине, и это нас, конечно, очень беспокоило. Мы сейчас вместе с архиереем Московской Патриархии издали прошение и обращение к нашим верующим, чтобы они помогали беженцам, которые просто «сыпятся» массовым образом. Мы уже послали несколько машин с продуктами на Украину, причем тем священникам, которых мы знаем, чтобы это пошло именно по адресам. Здесь наша молодежь особенно трудится, помогая переводить в больницах. Потому что большинство тех людей, которые приезжают, не владеют местным языком, и они нуждаются в такой помощи. Так что, стараемся помочь, чем можем. 

– А есть у Вас приток людей в храмы в связи с тем, что много беженцев с Украины? На войне же, как известно, не бывает атеистов. 

– Первые «ласточки» появились. Наша молодежь помогает с переводом, и эти люди приходят с ними в храм. Но это всё недавно возникшее, поэтому мы не можем еще говорить о какой-то регулярности. 

Владыка, а нет ли у Вас опасения, что достигнутые договоренности оказались под угрозой? Ведь разобщение началось с приходом другой власти. И сейчас, возможно, тоже какие-то политические распри опять разделят наши Церкви. Или это не тот случай? 

– Я надеюсь, что в нынешнем веке уже на основе такого опыта, который у нас был в прошлом веке, такого разделения не будет. Могут быть временные моменты, где мы должны от чего-то отмежеваться. Но в целом, я думаю, единство нашей Церкви было возвращено с большим трудом, и поэтому в нынешнем поколении такой опасности, я думаю, нет.

Беседовала Наталья Шатова

Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить