Главная > Журнал > Церковь > «Порой марийцы умудряются одновременно верить в Христа и Юмо бога»

«Порой марийцы умудряются одновременно верить в Христа и Юмо бога»

Протоиерей Димитрий Вылекжанин

Распечатать

По статистике, подавляющее большинство жителей Марий Эл исповедуют христианство, но священники иногда сталкиваются с тем, что тот, кто сегодня приходит в православный храм, завтра отправляется в языческие рощи. Огромную работу приходится проводить Церкви, объясняя догматы веры. Протоиерей Димитрий Вылекжанин, настоятель храма Рождества Иоанна Предтечи п. Оршанка, в священном сане более 20 лет. Он получил два светских образования, но, когда ему было около 30, переступил порог храма, чтобы остаться в нем навсегда. И сегодня отец Димитрий много трудится, чтобы радостью о Господе поделиться со всеми, кто его окружает.

Источник: сайт Марийской митрополии

– В республике достаточно много православных храмов, и статистика говорит, что исповедующих Христа – подавляющее большинство жителей региона, но при этом есть традиционная марийская религия. Вы живете в мире или случаются конфликты?

– Я не председатель миссионерского отдела, я настоятель храма в поселке Оршанка, и у нас в Оршанском районе есть люди, исповедующие и православие, и мусульманство, и в том числе язычество, есть даже несколько языческих рощ. Но я бы не сказал, что были какие-то столкновения – всё очень мирно, спокойно, мы не воюем. У нас по территории языческих деревень даже проходят православные крестные ходы, и некоторые люди, которые язычество исповедуют, участвуют в них. Но православие, конечно, доминирует, и язычники, знаю, ходят в церковь и молятся также, и свечи покупают. Единственное, с какими целями они это делают… Мы стараемся разъяснять, что так нельзя, нужно отказываться от язычества. Но никаких никогда конфликтов не было. На общественные республиканские мероприятия и владыку зовут, и муфтия.

– Как удается так мирно жить? Ведь если посмотреть по сторонам, то увидим, что люди друг к другу нетолерантны, народы друг к другу нетолерантны, целые страны друг к другу нетолерантны…

– Я думаю, если бы на две тысячи лет назад перенестись во времена Василия Великого, может, и были бы споры о вере, а сейчас люди стали очень спокойные. Я бы не сказал, что есть исповедничество за свою веру, но язычники как-то сочетают: у них и Христос Бог, и Юмо бог – все в одном флаконе, как говорится. У нас еще, надо сказать, государственная политика стоит на том, чтобы основы национальной религии поддерживать. Публикуют различные статьи, по телевидению показывают программы – считается, что это возрождение культуры марийского народа. Хотя кто сказал, что марийский народ – это народ языческий? Так же и про русских мы можем сказать, и про татар, что они когда-то язычниками были, правильно? Поэтому я не считаю, что марийский народ – это народ язычества, и всегда на встречах с людьми про это говорим. Это дело каждого, конечно, в кого верить, но я с тем же успехом могу сказать, что марийский народ – это народ православный. Среди них были мученики прославлены, и они марийцы по национальности.

– На сайте Марийской митрополии прочла, что в регионе действует сотня храмов и часовен, есть монастыри мужские и женские. Причем территория не такая и большая. Предполагаю большую миссионерскую работу…

– Это правильно. У нас миссионерский съезд прошел в мае, на нем присутствовали православные представители марийского народа. Сейчас митрополит Йошкар-Олинский и Марийский Иоанн благословил провести миссионерские службы в районах. 25 июня в марийской деревне Малый Кугунур, где храм построен и основное население – марийцы, совершили Литургию и крестный ход. Литургию служили на марийском языке, чтобы немножко воцерковить марийский народ, ведь приятно, когда на своем языке слышишь моления. Поэтому да, миссионерская работа, может, не в той степени, как хотелось бы, проводится, но все, что написано, – это верно: у нас и крестные ходы, и Литургии, и общение есть с местным населением, даже с тем, кто не считает себя православным. Очень много у нас источников, святых мест освященных, вот сейчас собираемся на праздники, приходит народ, а вот кто он – язычник или нет – очень сложно понять, только на исповеди это открывается.

Литургию служили на марийском языке, чтобы немножко воцерковить марийский народ

– Раз пришел на исповедь уже, значит, пытается быть христианином?

– Очень часто это сочетается. Я 20 лет служу в Оршанке, и у нас смешанное население: русские и марийцы, но я замечал, что язычники никогда себя не противопоставляют православию, по крайней мере те, с которыми я встречался. Если он ходит в рощу, он ходит в церковь – это всегда. Он не считает это никаким грехом, рассуждая, мол, я всех богов люблю, природу люблю и всё люблю. А мы говорим, что все-таки так нельзя делать, но, слава Богу, обид никаких нет и потихонечку работа проводится. Я думаю, если бы государство еще как-то не ставило акцент на марийской религии, языческой, что это религия марийского народа, то было бы еще легче работать, лучше.

– А вы служите на церковнославянском и что-то на марийском или только на церковнославянском?

– Да, на марийском исполняем песнопения, антифоны, «Верую». У нас есть переводческая комиссия – батюшки, которые знают марийский язык, занимаются переводом Псалтири, Литургии, потом это издается у нас в епархии, и мы на марийском языке стараемся служить. Я учу марийский язык и порой, к бабушке придешь, по-марийски ей что-то скажешь, она сразу тебя слышит, потому что – родное.

У нас есть переводческая комиссия – занимается переводом Псалтири, Литургии, мы на марийском языке стараемся служить

– А Вы разве не знаете язык в совершенстве? Вы же родом из тех краев…

– Все-таки Йошкар-Ола хоть и столица марийского края, но здесь доминирующий – русский язык. На марийском языке вывески на магазинах, так положено, но говорят по-русски, поэтому я стараюсь учить. Мне вообще языки нравятся, марийский учу для себя и для пользы дела.

– Батюшка, смотрю за жизнью Вашего прихода и понимаю, что очень насыщенная жизнь… У Вас хватает сил не только служить, но и организовывать много интересных мероприятий. Это и евангельский кружок, и клуб здорового образа жизни, различные праздники…

– Но я думаю наоборот, что мало. Видимо, какая-то такая жадность духовная. Но если бы мы и делали больше, то тут два вопроса сразу возникает. Это, во-первых, вопрос материального обеспечения, потому надо и людей подключать, нужна реклама, вывески, стенды. У нас поселок, и порой не хватает материальных средств. А второе – это, конечно, население. Я недавно был в Ростове-на-Дону у знакомых и сравнил тамошние приходы с нашими. Южные приходы отличаются большей активностью прихожан. У нас ведь в основном прихожане 50+, очень мало молодежи. Я не знаю почему, у нас для молодежи проводятся частые чаепития и конкурсы, собрания… Если в школе учится тысяча человек, то приходит в храм всего десять. Для меня это загадка, и мне кажется, все-таки дело в климате и людях. У нас как природа поспокойнее, так и люди более заземленные. Например, в мае у нас вообще пусто в храмах – все идут на огороды, от мала до велика. Только на Николая Чудотворца разве что приходят, а так стоят храмы полупустые. И мне жаль, что человек может променять двухчасовое воскресное богослужение на копание в огороде, но священники стараются везде, на каждом приходе.

– Батюшка, а расскажите про Ваш храм. Он, насколько я знаю, старинный?

– Да, правильно. 1878 года постройки, но строился он до 1904 года, освящен в начале XX века. Потом он, конечно, как и многие храмы у нас в России, был наполовину разрушен, осталась только теплая часть. И вот по госпрограмме в 2010 году он был восстановлен, но не в полном объеме – внутри мы до сих пор работы проводим. У нас 5 престолов. Храм интересен тем, что в нем служил священномученик Сергий Стрельников. Память совершается 8 августа, он единственный святой в этот день из новомучеников. Блаженная старица Любушка Оршанская у нас служила, она прожила 110 лет, при храме – 60 лет. Любушку хотели канонизировать, но ее документы после революции были утеряны, и потому канонизация еще не произошла. Но Любушка помогает, и мы чудеса собираем, которые по молитве к ней совершаются. Так что будем собирать документы на канонизацию Любушки. Она похожа очень на Матронушку – плохо двигалась, плохо видела, у нее зрение тоже было плохое, но духовно видела очень зорко.

Богослужение в день памяти сщмч. Сергия Стрельникова. Источник: сайт Марийской митрополии

– А сколько прихожан в храме в воскресный день?

– В среднем 100 человек. В субботу – 10, если это не особая суббота. В будни народу у нас немного. Но если великий праздник, например Троица, то там, конечно, больше будет, наверное.

– А сколько вообще в поселке проживает, чтобы понимать?

– Пять тысяч человек.

– То есть примерно десять процентов населения приходит?

– Да, где-то так.

– Это для Вас грустно, столько сил Вы прикладываете. Прочитала, что храм проводил праздник квашеной капусты?

– Да, родилась такая мысль, Господь, что ли, посылает. С капустой как получилось… сидели за трапезой, решили: давайте проведем. За 10 лет в Оршанке ни разу не пробовал вкусную капусту. Подумал: «Неужто не делают у нас в деревне капусты?», и решили найти тех людей, которые делают. Оказывается, есть такие.

– Уверена, что пришло на праздник людей немало…

– Люди любят такое. У нас на Масленицу очень много людей. Но у нас Масленица на православный лад – без сжигания чучел, а, наоборот, с напоминанием о том, что Великий пост впереди. Людей хотя мы и угощаем и блинами, и чаем, но духовный подтекст празднику придаем.

– А эти праздники в итоге какое-то количество прихожан добавляют в храм, Вы потом видите этих людей на богослужениях?

– Конечно. Традиция проведения приходских праздников зародилась лет 15 назад. Люди с опаской приходили, спрашивали, сколько денег надо платить за блины, за чай, а потом узнают, что это все благотворительное, от храма – приходят, радуются очень. Когда пандемия была, мы два года ничего не проводили, и люди спрашивали: «Батюшка, когда Вы будете праздник проводить?» Нравится, видимо, такой формат. А капустный фестиваль после ковида был первый, и люди как-то ожили. Мы еще делаем это не только для воцерковления, а просто, чтобы, так скажем, лицо Церкви было доброе, так, чтобы человек положительно относился к Церкви.

Для фестивалей есть помощники, на работы в храме скидываются прихожане – может, в храм не ходят, но милостыню приносят

– А как тогда – задам достаточно болезненный, наверное, для любого настоятеля вопрос – храм выживает при 100 прихожанах только в воскресный день? Нужно же и клиросу, и алтарникам, и сотрудникам платить зарплату, нужно храм поддерживать, ремонтировать… откуда берутся средства, на что Вы живете?

– Как-то я даже и не думал. Если фестивали проводить, у нас есть помощники. Местная администрация подключается, а когда человек пятьсот кормить нужно, нам помогают местные предприниматели. Что касается работ в храме, например, сейчас пол будем делать новый деревянный, скидываются прихожане. Может, они и в храм не ходят, но милостыню приносят.

– Правда?

– Да, конечно. У нас верующих-то весь поселок, я думаю. Просто постоянных прихожан не так много, а в жизни Церкви все участвуют, и на их пожертвования храм и живет. Городские приезжают, помогают, у нас до Йошкар-Олы всего 30 км. Так что с миру по нитке, как говорится, потихонечку мы решаем эти проблемы. Слава Богу, даже во времена ковида у нас не было никаких искушений таких тяжелых, даже, наоборот, что-то восстановили: сделали дверь, скамеечки в храме поставили.

– Получается, что это очень непростое для Церкви время пандемии Вы пережили относительно спокойно?

– Да, спокойно. И я бы не сказал, что какая-то была большая разница – не было такого провала. Люди, конечно, испугались в первое время, но потихонечку оттаяли и снова стали ходить в храм. Милостью Божией у нас не было на приходе ни одного случая тяжелой болезни или смерти. Все мы переболели, и я в том числе, но все обошлось. Наши прихожане, 90-летние бабушки, ни одной службы не пропустили.

Источник: сайт Марийской митрополии

– Батюшка, мы переходим от общего к частному. Как Вы пришли к священству? Что послужило к тому, чтобы Вы выбрали этот путь?

– Это, наверно, как айсберг – есть то, что мы видим, и есть то, чего не видим. Невидимая часть – кто-то, наверное, все-таки в роду был, может быть и молитва родителей, мамы, кто знает? А внешняя – я учитель математики по первой профессии, по второй профессии – юрист, в общей сложности учился до 30 лет. И как-то, простите за такое слово, мотался, мотался и так устал от мира, что, когда пришел в Церковь, я понял: это – мое. Радость появилась такая, что сравнивать ни с чем мирским ее не захотелось. И я окончил эти два вуза и ушел в церковь. А на мирской работе я даже ни разу ни одного дня не работал. Учился, учился и ушел в Церковь.

– А Вы до этого судьбоносного решения были прихожанином какого-то храма, Вы были крещеным или это всё произошло одномоментно?

– Нет. Крестили меня в Санкт-Петербурге. Мы туда ездили с моей крестной на экскурсию и зашли в церковь, и меня покрестили без какой-либо подготовки. Я, конечно, это забыл всё, но потом, видимо, это зерно дало росток. У меня брат священник, он Петербургскую духовную академию окончил, 10 лет служит в храме в Йошкар-Оле. Мы с ним вместе как-то в один день начали ходить в храм. Зайдем, помолимся и ощущаем, что Господь дает такое чувство, какое в мире нигде не получить. И вот на такой духовный крючок, скажем так, мы попались.

– Это получается, что и Вы, и брат – священники?

– Да, и он, и я.

– Кто-то за вас в роду точно очень молится, кто-то хочет, чтобы вы здесь были у престола Божия.

– Я узнал, что у меня по отцу вся линия в оршанском храме и крестилась, и молилась, и трудилась, поэтому, может, Господь 20 лет назад меня туда и поставил.

Храм Рождества Иоанна Предтечи п. Оршанка. Источник: сайт Марийской митрополии

– Вы чувствуете себя там как дома? Это Ваше место?

– Конечно. Это моя жизнь. Я даже жизни не представляю без Церкви и без этого храма. Единственное, хотелось бы, конечно, чтобы люди чаще в храм ходили. У нас ведь проводятся и в школах встречи. Я уже 18 лет хожу в школу, 5 уроков в неделю провожу для детей. Мы встречаемся, общаемся с детьми. Слава Богу, администрация школы только за. Но вот до того, чтобы в храм ходить, не у всех получается. Одно дело поговорить о Боге, пообщаться, поулыбаться, конкурс какой-то провести, и совсем другое – искренне, с покаянием идти в храм. Мне кажется, у наших людей нет еще покаяния. Это, наверное, на территории всей России такое. У нас ведь в педколледже со всех регионов России учатся люди: из Кировска, из Нижегородской области, я разговариваю с ребятами, и примерно такая картина в Поволжье, по крайней мере во многих регионах, где люди хоть и не отрицают Бога, но в храм не ходят. Мне кажется, просто еще у нашего народа нет в сердце покаяния. Когда покаяние будет, вы же сами понимаете, тогда и в храм человек придет. Тут дело в покаянии. Дай Бог, чтобы у каждого покаяние было.

Беседовала Наталья Шатова

Протоиерей Димитрий Вылекжанин 14 июля 2022

Издательство
Сретенского монастыря