Книга поможет детям ощутить великую любовь Бога к человеку и проникнуться верой в Его всемогущество и милосердие.
Хранительницы очага и веры: почему без бабушек храм – не храм?
В памяти каждого из нас живут особые образы, наполненные теплом и безмятежностью. Это память о руках, шершавых от труда, но невероятно нежных, когда они крестят наш лоб перед сном, шепча первые в жизни молитвы: «Господи, помилуй» или «Ангеле Хранителе, защити». Мы тогда не понимали смысла слов, но сердцем чувствовали их главную суть – безусловную любовь и защиту. Это любовь наших бабушек, стойкая и глубокая, как запах ладана. В нашем стремительном, рациональном и порой холодном мире они являются живым мостом к чему-то вечному и незыблемому. Они хранительницы веры, чья ценность для современного человека неизмерима.
|
Бабушки – это воплощение живой традиции. Для них вера – не абстрактная философия, а сама ткань жизни, проверенная голодом, войной, потерями и безмерной радостью бытия. Они не спорят о догматах, а просто живут по ним, своим примером являя истину, что вера есть воплощение любви, доброты и терпения. В Священном Писании сказано: «Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Пет. 4: 10). Бабушки – те самые добрые домостроители, которые без лишних слов делятся своим даром любви и милосердия. Они наши первые богословы, объяснившие нам суть Бога не цитатами, а своими делами: последним пирогом для соседки, прощением обид, предрассветной молитвой за всех нас, таких непутевых. Их жизнь – прямое отражение слов апостола Иакова: «Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Иак. 2: 17).
Но, пожалуй, самое главное – они наши невидимые защитницы, молитвенницы. В моменты, когда жизнь будто выходит из берегов, проблемы обрушиваются лавиной, а сил уже не остается, одна лишь мысль о том, что бабушка молится, приносит необъяснимое умиротворение. Это не магия, а сила их искренней, простой и горячей молитвы, за которой стоит огромная любовь. Они наш молитвенный щит у Престола Божия, и в этом их служении сокрыта глубокая библейская истина: «Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5: 16). Их праведность – не в безупречности, а в искренности и сердечной чистоте.
Вспоминаю случай, когда в храм зашла семейная пара и стала жаловаться, что всё в жизни как-то плохо пошло: неудачи, трудности. А пожилой священник спросил: «А бабушка у вас в церковь ходила?» И выяснилось, что да, ходила, но уже полгода как почила. И именно тогда начались трудности. Батюшка констатировал: благодаря ей, трудностей и не было, пока она за них свечки ставила да сорокоусты заказывала. А сами они в храм не ходят – вот и остались без молитвенной поддержки.
И именно поэтому храм становится храмом по-настоящему, когда в нем есть бабушки. Можно возвести идеальное архитектурное сооружение с сияющими куполами и фресками, но если в нем нет старушки в скромном платочке, которая с любовью поправит: «Родной, ты не там свечку поставил», если не слышно их тихого перешептывания у подсвечников и не видно сгорбленных спин в усердной молитве, то это здание еще «не дышало» жизнью. Именно своим ежедневным верным присутствием бабушки «намаливают» место, делая его родным, теплым и живым. Своей преданностью они «признали» его, и он стал Домом. Они – тот самый теплый, домашний очаг в доме Божием, воплощающий собой заповедь: «Не оставляйте собрания своего, как есть у некоторых обычай, но увещевайте друг друга, и тем более, чем более усматриваете приближение дня оного» (Евр. 10: 25). Их постоянство – урок для всех нас.
Они не просто хранительницы семейных рецептов и молитв, но и носители целой философии жизни, актуальность которой сегодня только возрастает. Чему же они могут нас научить, кроме как варить борщ и ставить свечи «за здравие»?
Во-первых, умению ждать и верить в сроки. Мы привыкли к моментальным сообщениям, быстрой доставке, результату здесь и сейчас. Мы живем в постоянно быстром ритме. Но наши бабушки знают, что квашеная капуста должна перебродить, тесто на пироги – подойти, а молитва – созреть. Они не суетятся, их ритм совсем другой: созерцательный, размеренный. Они сажают рассаду, зная, что урожай будет не скоро, и молятся о внуках, веря, что их сердца смягчатся не сразу, но обязательно. Они учат нас житейскому и духовному долготерпению, умению жить в ожидании чуда, которое приходит вовремя.
Они учат нас житейскому и духовному долготерпению, умению жить в ожидании чуда, которое приходит вовремя
Они не ждут грандиозных поводов для подвига. Их святость складывается из маленьких, но невероятно важных поступков. Принести соседке-старушке тарелку супа. Отнести в храм несколько вязаных носочков для немощных. Перекрестить ребенка, идущего в школу. Перевязать старый молитвослов, чтобы он не рассыпался. В Евангелии есть удивительные слова: «Верный в малом и во многом верен» (Лк. 16: 10). Бабушки – это гении верности в малом. Они напоминают нам, что путь к Богу и к любви вымощен не грандиозными жестами, а именно этими маленькими, теплыми камешками ежедневной заботы.
Они не высказывают скорби о том, что мир несовершенен. Они его таким принимают и делают лучше там, где могут. Они знают цену хлебу, миру и здоровью, потому что помнят времена, когда всего этого не было. Их философия проста: вместо того чтобы бояться тьмы, лучше зажечь одну свечу. Или даже не свечу, а лампадку. Их смирение – не пассивность, а огромная внутренняя сила, которая позволяет не сломаться под грузом проблем, а принять их и переработать в молитву. Слова молитвы «да будет воля Твоя» – для них не перекладывание ответственности, а акт доверия Тому, Кто видит картину целиком.
Их радость – не в дорогих покупках или ярких впечатлениях. Она – в солнечном луче на полу, в первом огурце с грядки, в долгожданном звонке от внука, в красивом церковном песнопении. Они умеют находить счастье в простом, и потому их радость глубока и не зависит от внешних обстоятельств. Слова апостола Павла «всегда радуйтесь» (1 Фес. 5: 16) воспринимаются ими не как призыв к безудержному веселью, а как благодарность за каждый миг бытия.
Они представители уходящей эпохи, где ценность имели не цифры на счету, а доброе имя, не количество лайков, а искренние улыбки друзей. Они живут с уверенностью, что «человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце» (1 Цар. 16: 7).
Однако признаемся честно: у многих из нас образ верующей бабушки двоится. С одной стороны – та родная, что молится за нас тихо и тепло. С другой – грозная фигура у церковного подсвечника, чей взгляд заставляет замереть и по-студенчески зазубрить: «За здравие ставят тут, за упокой – там». Эти «вахтерши» у врат храма, строгие блюстительницы неписаных уставов способны своим замечанием о неподобающей одежде или «не так» поставленной свече надолго оттолкнуть от Церкви. Где же коренится этот феномен «церковной бабушки-надзирательницы» с ее «бабкиным богословием» и суевериями, которые порой противоречат самому Евангелию?
Психология нам подсказывает, что любая гипертрофированная потребность в контроле – это прежде всего внешнее проявление внутреннего страха. Страха перед хаосом, непредсказуемостью и собственной уязвимостью. Для женщины, прожившей долгую и часто очень трудную жизнь, храм становится тем последним и самым важным островком порядка, стабильности и безопасности. Это ее духовный дом, который она бессознательно стремится обустроить по тем же принципам, что и свою квартиру: здесь все должно быть «чинно и благопристойно». Любое нарушение знакомого ритуала, будь то новый перевод богослужения или молодой человек в шортах, воспринимается как угроза этому хрупкому миропорядку. Отсюда и рождается желание всё и всех контролировать, превращая ее из прихожанки в «дежурную».
Этот страх сделать что-то «не так» перед лицом Бога, Которого порой воспринимают как строгого и придирчивого Начальника, рождает и другое явление – «бабкино богословие». Это причудливая смесь искренней веры, обрывочных знаний, услышанных от таких же подруг, и древних, почти языческих суеверий, передающихся из поколения в поколение. Именно здесь произрастают мифы о том, что нельзя давать милостыню левой рукой, что пасхальную скатерть нужно хранить весь год, а от свечи, поставленной за упокой за живого человека, непременно случится страшное. Это чистейшей воды магическое мышление, где на смену доверительным отношениям с Живым Богом приходит ритуал, исполненный с аптекарской точностью, чтобы не навлечь беду.
В основе этого часто лежит недостаток образования. Их катехизисом стала жизнь с ее скорбями и надеждами, и потому их религиозность при всей ее искренности иногда остается на уровне детского: «Если сделать вот так – будет хорошо, а если вот эдак – Бог накажет». Они забыли, а может, никогда и не слышали грозных слов пророка Исаии, обращенных к подобному формальному подходу: «К чему Мне множество жертв ваших?.. Я пресыщен всесожжениями овнов… и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Не носите больше даров тщетных» (Ис. 1: 11, 13). Или главную заповедь Христа о том, что «суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2: 27).
Но так ли уж виноваты они в этом? Их строгость и суеверия – это часто крик души, искаженный язык, на котором они пытаются сказать о самом главном: «Я боюсь потерять последнее, что у меня есть, – мою веру и мой храм. Давайте будем делать все правильно, чтобы не прогневать Того, Кто дает нам утешение». Их гиперопека над новоначальными прихожанами, сколь бы комичной она ни казалась, часто проистекает из желания уберечь, научить так, как они умеют.
|
Как же нам на это реагировать? Во-первых, с любовью и снисхождением. Вспомнить слова апостола: «Любовь… не раздражается, не мыслит зла… все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13: 5, 7). Во-вторых, с мужеством и рассуждением. Не стоит вступать в горячий спор у свечного ящика, но можно и нужно мягко, с улыбкой, поблагодарить за совет и сверять любые бабушкины наставления с авторитетом Церкви, священника и главное – со Священным Писанием. И главный совет всем, к кому подходит с упреком такая строгая бабушка: вместо спора просто спросите ее: «А как правильно?» И она из злой вахтерши тут же превратится в добрую наставницу, ведь вы выразили ей то, чего ей очень не хватает в жизни: желание выслушать ее опыт.
Эти «строгие охранницы» – не враги, а такие же немощные и ищущие сестры во Христе. Их ревность не по рассуждению – это обратная сторона их же горячей, пусть и непросвещенной любви к Богу. Наша задача – не осуждать их, а с благодарностью принимать их искреннюю молитву, их опыт стояния в вере и их бесценное присутствие в храме и при этом рассудительно и с добром отделять зерна здоровой традиции от плевел человеческих страхов. Чтобы вместе, старые и молодые, образованные и простые, мы могли идти к Богу не ритуалами и суевериями, а любовью и истиной.
Конечно, их ревность о правилах и простота иногда вызывают улыбку, но за этой внешней строгостью скрывается огромная любовь и желание, чтобы все было «как надо», угодно Богу. Так давайте же ценить этих удивительных женщин – наших молитвенных заступниц и живых носителей веры. Давайте звонить им, слушать их простые, но мудрые советы и перенимать их веру, проверенную жизнью. Ибо они наши корни, а Писание напоминает: «Память праведника пребудет благословенна» (Притч. 10: 7). Пока живы эти корни, живо и все дерево нашей веры, нашей культуры и нашей любви.
23 сентября 2025
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.