Останься с нами!

(Окончание. Начало см.: Место встречи с Богом)

1. Блудный сын. Худ. Николай Лосев, 1882 год.jpg
Блудный сын. Худ. Николай Лосев, 1882 год

В нашей жизни есть балкон, и мы на него выходим, но только у этого балкона обычно нет вида на Бога, мы не видим Бога. Что же ты тогда делаешь? Меняешь комнату, меняешь дом, – это покаяние, – меняешь свое место, меняешь нрав, поведение, манеры, свой тропос (способ существования, образ жизни). Важно говорить и «Господи, помилуй мя», но как ты скажешь это, если у тебя нет милости? Если не прощаешь?

Видите, как все эти духовные вещи связаны между собой? Как я скажу Христу: «Помилуй мя», – и разовью связь с Ним, когда рядом со мной нет моего брата? Моего брата, который, может, мне и враг.

Надо исключить себя, вложить в молитву сначала всех других – прежде всего врагов: так мы стяжаем связь с Богом

Молитва, имеющая благодать, – это молитва, в которой мы сами отсутствуем. Надо вложить в молитву сначала всех других, кроме себя; вложить в нее, прежде всего, врагов, исключить из нее себя и отправить ее Богу – так мы стяжаем связь с Ним, этого хочет Он.

Как-то один человек узнал, что в каком-то критском селе живет старец, обладающий Божией благодатью, и пошел к нему. Добрался туда, когда шла Святая Литургия. И была у него огромная проблема с односельчанином: тот выживал его из села и использовал для этого очень сильные и жестокие методы. И вот человек этот пошел в храм, вошел туда, скромно встал за колонной, подал иподиакону записки с именами для поминовения на Святой Проскомидии, живых и усопших. Но еще на подходе к храму подумал: а не записать ли имя и этого окаянного человека, так мучившего его? И дописал его в самом конце.

И вот его записки попали в алтарь, старец взял их, помянул все имена и, по благодати Божией, понял, в чем тут дело, и вышел. И вот кто-то толкает в бок нашего человека. Он поворачивается, и стоявший рядом говорит ему, что старец хочет его видеть.

Он подошел к нему:

– Благословите, геронда! Извините, я не знаю вашего имени. Я пришел, чтобы встретиться с вами.

– Хорошо, дитя мое! Слушай, я хочу сказать тебе кое-что: в тех именах, которые ты написал, ты совершил ошибку.

– Какую ошибку?

– Дитя мое, мы ставим врагов своих на первое место, а не на последнее. Ты запишешь его первым. Исправь же это, дитя мое, чтобы молитва наша обрела себе место в любви Божией. Потому что, если не исправишь этого, мы с тобой отправим письмо без марки.

Как же ты помолишься без любви? Как молитва твоя дойдет до Бога? Если ты в храме, то, если помолишься так, не приняв в сердце своего врага, молитва твоя дойдет лишь до купола, а если дома – до потолка. Она не дойдет туда, куда хочешь.

Это «помилуй мя», как говорил один старец, ломает хребет Богу. Когда ломается наш позвоночник, мы что делаем? Наклоняемся. Так и, когда мы ищем Его милости и прощаем своего врага, брата нашего, тогда ломается «позвоночник» Бога, и Он с любовью склоняется над всей нашей жизнью.

Я хочу познать Христа, но не восхожу на Голгофу: боль мне не нравится. Она мне кажется каким-то бессилием, тогда как это – сила. Мне не нравится и аскеза. Атлет, когда тренируется, может уставать, задыхаться, потеть, но то, что кажется в эту минуту бессилием, придает ему особенную силу, и он становится сильнее, он закаляется еще больше. А вот мы избегаем креста, аскезы, боли, они нам не нравятся. Христос приходит и показывает нам путь, и путь этот – крестный, Он показывает нам путь к Голгофе, а мы выбираем окольный путь. Но как же ты дойдешь до Воскресения, как познаешь Христа? Христос был распят, окровавлен, как же ты познаешь Его? Как ты к Нему приблизишься?

Очень важно понять то, что выбрал святой Иоанн Богослов после Голгофы. Вы видели, что он сделал? Он вышел из повседневности Иерусалима и вкусил вечность Голгофы.

Духовная жизнь требует труда, внутреннего и внешнего, а иначе как ты встретишься со Христом?

Дни, в которые мы живем, отличаются таким признаком: мы хотим денег не трудясь, дипломов – не читая, удобств – не шевелясь, святости – не подвизаясь. Мы хотим всё иметь под рукой, но так не бывает. Духовная жизнь – это не телевизор, чтобы ты держал пульт, сидя на диване, переключал каналы и увеличивал силу звука. Духовная жизнь требует труда, внутреннего и внешнего, а иначе как ты встретишься со Христом? Как встанешь перед Распятым, перед принесшим Себя в жертву Христом?

А мы не жертвуем ничем. Не проливаем ни капли своего эгоизма. И это наша большая проблема. Вот поэтому мы и не меняемся, и Христос остается для нас непознанным.

Все мы помним путешествие в Еммаус святых Луки и Клеопы. Оба они скорбят о смерти Христа. Ведь они потеряли не просто Учителя – они доверили Ему всю свою жизнь. Христос сказал им, что Он – Жизнь и Воскресение, и был для них их душой и спасением. Христос был для них всем. И вот Христос внезапно умирает. Их охватывает разочарование.

2. Христос и его ученики по дороге в Эммаус. Худ. Ян Вилденс, 1640-е годы.jpg
Христос и его ученики по дороге в Эммаус. Худ. Ян Вилденс, 1640-е годы

А знаете, как приходит скорбь? Она черной пеленой появляется и накрывает душу. И когда эта черная пелена накрывает нас, мы думаем, что всё уже потеряно, скорбь переходит у нас в депрессию, а депрессия – в отчаяние. И тут приходит святой Иоанн Златоуст, чтобы сказать нам, что хуже греха – отчаяние. Лучше согрешить, потому что через покаяние ты спасешься, чем отчаяться, потому что там всё очень трудно[1].

У них была скорбь, скорбь о смерти, и Христос приходит к ним на пути. Узнали ли они Его? Нет. Не узнали. И что же сделал Он? Возложил на них руку и стал стягивать с них черную пелену, и они это почувствовали: сердце их стало радоваться, гореть, они стали что-то чувствовать, но не знали что. И так пришли в Еммаус, в конечный пункт, – чтобы потерять Того, Кого нашли? Как же они могут отпустить Того, Кто заставил сердца их радоваться? Кто отнял тяжесть скорби, отчаяния?

А знаете, сколько оправданий находим мы, чтобы отогнать Христа? Каждый день – много. Сколько оправданий находим, чтобы отогнать Христа, оттолкнуть брата, не придать никакого значения своей душе и пренебречь ею? Сколько оправданий мы находим каждый день? А эти двое апостолов нашли оправдание, чтобы задержать Христа:

Останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру (Лк. 24: 29). Смеркается, куда же Ты пойдешь в такой час?

Очень хорошее оправдание, но и очень важный крик души. Мы тоже говорим это слово – «смеркается», и многое еще говорим. Но смеркается не только на улице, а и внутри нас. И если бы у нас были смирение, молитва, вера, прощение, если бы у нас было всё это и мы согласились бы, что внутри у нас смеркается, то что бы мы сделали? Возопили бы всеми силами души. Что? «Останься с нами!»

Где же открывается Христос? В преломлении хлеба, в момент Таинства открывается Христос. Наша борьба, вера, смирение, молитва, прощение, чтение Священного Писания и святых отцов – это способы приблизиться к Богу, но Святые Тайны – это вершина.

Да удостоит же нас Бог причаститься один раз, но причаститься как надо. «Мы причащаемся, – скажете вы мне, – причащаемся регулярно. Мы церковные люди». Да, и мы тоже причащаемся, но причащаемся ли мы? А знаешь, что значит причаститься Христа? Это значит внутреннее землетрясение, чтобы в тебя попала бомба и разрушила всё, что воздвиг твой эгоизм. Чтобы ты шел домой и всё менялось, чтобы внутри у тебя наступил рассвет, чтобы ум твой прояснился, сердце успокоилось, чтобы всё переменилось.

Я считал, что причащаюсь столько лет, так думал я. Какое заблуждение! В нашем городе был один хороший человек, дед, добрейшая душа, он приходил в храм. И вот однажды он заболел, не вставал с одра болезни, и я пошел его причастить.

Он сидел на краешке своей кровати, весь раздавленный. Я подошел со Святым Потиром, и он заговорил, начал диалог. Сначала я думал, что он говорит мне, и стал ему отвечать, но он говорил со Христом. Святой Потир стоял перед ним, а он с болью, с тяжким крестом болезни на плечах сидел на краешке постели и говорил Христу.

Конечно, он получал ответы, потому что это был не монолог. Он говорил Ему так сладко и нежно, он ощущал присутствие Христа, а я застыл на месте. Я онемел. «Вот это связь, – говорил я себе, – вот это Святое Причастие».

Тогда человек этот на несколько минут раскрыл свое сердце, излил душу в исповеди, благодарении, славословии, мольбе. Сколько всего вышло из его сердца! Благой человек. И во всем этом сам он нигде не присутствовал. Боже мой! Вот это связь со Христом!

И знаете, что он сказал Христу в этот час? То же, что разбойник на кресте:

– Я заслуживаю того, что претерпел и претерплю. Христе мой, помилуй врагов моих, друзей, детей, внуков, всех людей!

В этот момент душа его так расширилась, что обняла весь мир, всю вселенную. Как будто слышишь разбойника:

– Мы страдаем по справедливости. Мы сейчас получаем то, что заслужили (ср.: Лк. 23: 41).

Это сказал один разбойник другому. То же самое говорил и он. Вот это общение, приобщение, причащение, вот это связь!

Давайте же не будем считать, будто Святое Причастие означает, что я сейчас пойду, причащусь и уйду. Святое Причастие – это вся наша жизнь, каждая секунда, и если каждая наша секунда – не Божественное причащение, не приобщение, то есть соприкосновение со Христом, тогда эта секунда потеряна, она не превратится в вечность.

Давайте же делать, что можем, чтобы вложить эти секунды, минуты, удары сердца, всё, что у нас есть, во Христа.

Святые не были инопланетянами, не были сверхсильными, они не были ничем подобным, а знаете, что старались сделать? Если видели, что одна секунда убегает от них, они ее тянули, удерживали для Христа зубами и ногтями, чтобы отдать ее Христу. Они не выносили той мысли и чувства, что какая-то секунда, минута, час, день пройдет без Христа, – они этого не выдерживали, не выносили.

Евангелист Лука в нескольких словах описывает случай, в котором сосуществуют трагичность человека и Божия любовь. В чем же наша трагичность? В смерти. И что же мы можем сделать, чтобы всё вело ко Христу, а не к смерти? Вот это важно.

Мы видим похороны, похоронную процессию, выходящую из городских ворот. Тогда у городов были оборонительные стены. А кладбище находилось за городом. Покойником был молодой человек – в этом случае смерть еще тяжелее, горше, жесточе, – а мать идет рядом с ним и плачет.

3. Воскрешение сына наинской вдовы. Фреска.jpg
Воскрешение сына наинской вдовы. Фреска

Это и значит богопознание – сделать Христа средоточием, ядром своей жизни

С другой стороны подходит Христос со Своими учениками. В центре одной группы смерть, плач, скорбь, а в центре другой – Христос, радость. Это и значит богопознание – сделать Христа своим средоточием, чтобы Он стал ядром моей жизни и с Него начиналось, вокруг Него вертелось и в Нем завершалось всё.

И отцы Церкви говорят: а знаешь, кто эта плачущая мать? Кто? Знаем ли мы ее? Кто-нибудь ее видел? Это наша душа (это производит на вас впечатление?), это наша душа. А кто лежит в гробу? Наша жизнь. Услышим ли мы когда-нибудь этот плач нашей души? Этот плач души, где святой Андрей Критский говорит: «Душе моя, душе моя, востани, что спиши?» Он слышит ее плач и призывает к покаянию.

Что же призвало Христа войти в группу скорби и смерти? Мертвый ребенок? Нет. У него не было такой возможности. Что же Его так взволновало и призвало? Плач матери. Его Он услышал. И святой евангелист Лука говорит, что Он ее услышал и сжалился над ней (см.: Лк. 7: 13).

Этот плач души зовет Христа, а покаяние «сочиняет» плач. Самый хороший «композитор» – это покаяние, а вера помогает покаянию, вера в Божию любовь. Смирение укрепляет покаяние, чтение Священного Писания и святых отцов – всё это помогает душе и ведет ее к покаянию, к тому плачу, который призовет Христа, и Он придет, прогонит смерть, и плач обратится в песнь, в славословие. Это нам необходимо увидеть.

Городские ворота напоминают нам и о чем-то другом – о том, что мы некогда потеряли, выйдя из Божией любви. Когда выходишь, то есть покидаешь Божию любовь, с того самого момента, как из нее выйдешь, в душе твоей водворяются плач и боль. Грех истязает тебя безжалостно, диавол ставит тебе подножки, смерть подкарауливает, черная пелена опускается, чтобы связать твою душу.

Но посмотрите на любовь Бога. Он ждет снаружи, идет к нам навстречу, ждет, чтобы мы вернулись в город. Это Его любовь: даже снаружи Он ожидает нас. Это любовь Христа. Он знает, что духовно мы тяжелы на подъем, и спешит, чтобы преобразить всё: сделать грех наш добродетелью, смерть – вечностью, жестокосердие – внутренним раем.

Это связь с Богом. Если у нас ее нет, давайте разовьем ее, потому что в противном случае у нас никогда не будет связи с самими собой, мы никогда не создадим связи и не будем иметь истинного общения с братом нашим. Будем же молиться, чтобы эта наша связь со Христом развилась, и тогда мы не будем хотеть больше ничего, потому что у кого есть Христос, у того есть всё. Всё.

Перевела с болгарского Станка Косова

Православен Свят



[1] «Ибо не столько погубляет грех, сколько отчаяние. Согрешивший, если протрезвится, покаянием скоро исправляет свой проступок, а кто отчаивается и не кается, тот потому и остается без исправления, что не употребил врачевства покаяния» (Иоанн Зластоуст, святитель. 86-я беседа на Евангелие от Матфея).

Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить