Огонь, вода и медные трубы батюшки-блогера
В книге рассказывается о жизни и служении протоиерея Геннадия Шкиля – пастыря, никогда не скрывавшего своей активной гражданской позиции и не боящегося говорить вслух самые нелицеприятные вещи.
«Читай Псалтирь»
– Ханна, принимай! Покормить велено.
Девушка тут же обернулась на окрик, но говорящего и след уже простыл. Вместо него в дверях неловко переминался с ноги на ногу высоченный парень. Красными обветренными ручищами он прижимал шапку к груди.
|
...Генек привез зерно на конюшню и только что сгрузил. Хотел было выезжать обратно, да его перехватил посланный паном денщик и велел пойти на кухню, пообедать.
Здешний пан, дай ему Бог долгих лет жизни, всегда внимательно относился и к своим работникам, и к наемным. Заботился.
Так Генек оказался на кухне панской усадьбы. Теперь он стоял и во все глаза смотрел на хлопотавшую по хозяйству девушку. Ему казалось, что солнце вышло из-за туч и все сияет вокруг. Особенно сама Ханна. И как же радостно стало на сердце, когда она обернулась и взглянула на Генека!
Ханна была невысокой, фигуристой, с длинной русой косой и добродушной улыбкой на румяном лице. Работала она в господском доме давно, уж третий год пошел. Сначала только помогала да посуду мыла. Теперь вот готовит по будням. Но при ее сноровистости скоро и в праздники ее блюда на столе красоваться будут.
Видя смущение гостя, она молча кивнула ему и жестом пригласила за стол. Ловко вынула краюху хлеба из печи. Потом принесла крынку холодного молока из сеней. Напоследок положила перед работником нож: пусть сам отрежет, сколько нужно.
«Ишь, смотрит как! Голодный небось, весь день на воздухе, – размышляла между делом Ханна. – И то, он ведь сейчас только один разгрузил целую телегу овса. Вот силища-то!»
Девушка отвернулась, чтобы не смущать да не мешать и принялась за дела, напевая под нос веселую песенку. А дел у нее непочатый край. На ледник нужно сходить, рыбу к ужину выбрать, ягоду да грибы проверить, молоко отнести...
Вскоре она забыла о госте. Ну, а что? Поест да уйдет.
Через три четверти часа Ханна вернулась и чуть руками не всплеснула от удивления. Парень все так же сидел за столом и доедал хлеб. Целый каравай он съел один! Генек так и не притронулся к ножу, сосредоточенно отламывал по кусочку руками. И молоко пил прямо из крынки. Кажется, тоже допивал остатки.
|
Девушка ласково улыбнулась работнику, а про себя подумала: «Ну, и достанется же кому-то такое счастье! Как его прокормить-то? Он же за четверых ест. Эх, чего-чего, а не завидую я его суженой».
Вот так познакомилась Ханна со своим супругом. С ним прожила она душа в душу много лет, а когда Генек умер первым, Ханна долго без него не смогла. Вскоре за ним отправилась.
Эту историю я не раз слышала от своей няни, бабы Гали. Она часто вспоминала своих односельчан – Генека и Ханну, которые жили неподалеку от них и были чуть больше, чем просто соседями. До революции супруги, которые оба были поляками и католиками, служили у пана в имении. После срубили себе хату в селе и стали жить, как остальные крестьяне. А как началась коллективизация, превратились они в колхозников. Впрочем, все тогда стали частью колхоза – иначе и быть не могло. Этого мне баба Галя не разъясняла, я сама со временем поняла, что к чему.
Свой рассказ няня продолжала так:
– Каким же добрым была человеком Ханна! Я не видела добрее (она сама была исключительно доброй, такими же у нее были все вокруг). Я всю жизнь за них молюсь. Псалтирь читаю и поминаю. Правда, когда я стала в храм ходить, когда стала разбираться, что к чему, поняла, что они католиками были. А за католиков нельзя православным молиться (тут я удивляюсь и пытаюсь возразить). Нет-нет, я точно знаю, что нельзя нам за них молиться. Ну, я сначала и перестала: чего грех-то на душу брать?!
А она мне взяла и приснилась спустя пару дней. Руки протягивает и со слезами просит: «Галочка, читай Псалтирь! Читай Псалтирь!»
Каждый день я читаю Псалтирь с тех пор, как узнала о ней
Говорит и плачет (тут баба Галя сама начинала вытирать слезы). Ну, как я могу после этого ей отказать? С тех пор каждый день читаю. Хоть грех, а как вспомню ее голос и протянутые руки… Не могу ей отказать, понимаешь? Я тебе больше скажу: каждый день я читаю Псалтирь с тех пор, как узнала о ней.
Первый раз, как взяла книгу в руки да начала по слогам разбирать, на меня вдруг такой страх напал, что аж волосы на голове и на руках дыбом встали. Я сразу поняла, чьи это проделки, и говорю ему, бесу этому:
– Ах, ты так?! Думаешь испугать меня? Ничего у тебя не получится. С этого дня я все время читать буду, сколько смогу. И поминать всех буду! У меня знаешь, сколько родни покойной? (Это она мне уже). Да и не только родни, я о всех своих знакомых молюсь, как могу. Один раз только пропустила: устала я тогда шибко. И что думаешь? В эту же ночь приснилась мне мама. Какая она была строгая во сне! Я ее в жизни никогда такой не видела, она была такой доброй и мягкой, моя мама. Так вот, приснилась она мне, грозно так говорит и пальцем грозит при этом: «А Псалтирь последуй! Псалтирь последуй!» Несколько раз повторила. Я проснулась вся в слезах. И с тех пор уж от ее наказа не отступаю. Бывает, конечно, устану так сильно, что аж глаза закрываются, но как маму вспомню, вмиг весь сон как рукой снимает, и становлюсь я на молитву.
|
Бабы Гали давно уже нет. Вместе с ней ушли в забвение те, память о ком она хранила в своем сердце и о ком она усердно и ежедневно молилась. Детей и близких родственников у нее не было, поэтому некому было сохранить и продолжить ее дело. Некому, кроме меня.
Я очень любила слушать рассказы няни и в детстве, и потом, когда уже выросла. Однако мне и в голову не приходило записывать их и запоминать имена тех, о ком она вспоминала. Я не понимала тогда, насколько это важно. Сейчас я очень жалею об этом, поскольку можно сказать, что я была ее единственным ребенком, пусть и неродным.
Жалею и пытаюсь исправиться: о чем помню, рассказываю. А о самой бабе Гале читаю Псалтирь.
31 октября 2024
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.