Главная > Журнал > Общество > Остаться человеком. Всегда

Остаться человеком. Всегда

Александр Демченко

Распечатать

В 2023 году в Курском драматическом театре им. А. С. Пушкина собирал и до сих пор на большой сцене собирает аншлаги моноспектакль «Дуга. Женщина в тени огромного леса», посвященный 80-летию победы в Курской дуге. В 2024 году куряне и гости города впервые увидели спектакль «Как я остался человеком», в основу которого легли фрагменты жизни бойца специальной военной операции. А совсем недавно на сцене Томского драматического театра состоялась премьера спектакля «Красный обоз» – о взаимопомощи, чести и самоотверженной работе в тылу во время Великой Отечественной войны. Все три постановки созданы по пьесам 35-летнего драматурга Александра Демченко. Он рассказал, как в постановках появлялись и воплощались серьезные темы Великой Отечественной войны, современной СВО и ценности человеческой жизни.

Александр Демченко

– Почему ты создаешь пьесы на тему военную, околовоенную? Это сформировавшиеся за долгое время внутренние мотивы или так отзывается ситуация с СВО?

– Когда началась спецоперация, появилась идея написать что-то такое. Но чтобы это написать, нужна фактура, которой у меня не было, потому что в начале СВО и в первый год у меня не было ни одного знакомого, который был бы в зоне проведения специальной военной операции. А потом так совпало, что в 2023 году Курский драмтеатр предложил мне и режиссеру Вадиму Павленко поучаствовать в проекте «Актуальная драматургия о специальной военной операции» на базе Академии «Меганом» в Крыму. Приехали представители 12 театров из 10 городов России и участники СВО, вместе жили, участвовали в мероприятиях, и на основе историй участников СВО были написаны 12 разных пьес, которые сейчас поставлены в 12 театрах в 10 городах.

Получилось случайно, и я был рад и счастлив, что мне представилась возможность пообщаться с людьми, которые прошли через настоящий ад, но при этом сохранили здравомыслие. Патриоты своей страны, причем это патриотизм не наносной, я бы даже сказал, с оттенками либерализма в хорошем смысле этого слова. Эти молодые люди любят свою страну, уважают власть, но при этом, когда появляются какие-то моменты, которые им не нравятся, они довольно конструктивно критикуют и при этом что-то предлагают взамен.

Я рад, что мне представилась возможность пообщаться с людьми, которые прошли через настоящий ад, но при этом сохранили здравомыслие

Если говорить на тему Великой Отечественной войны, мне всегда хотелось писать на эту тему, но было непонятно, куда эти пьесы пристраивать. Уже до меня лучшие пьесы про Великую Отечественную войну были написаны еще в советское время. Да и что я могу сказать о том времени, в котором я не жил, о котором я знаю по книгам, по воспоминаниям участников войны, свидетелей? Да практически ничего не могу сказать. А те, кто там непосредственно был, тот же Константин Симонов, естественно, напишут более реалистичные вещи, поэтому такие пьесы до сих пор в цене. Но тем не менее в 2022 году фонд «Гуманитарный мир» в рамках подготовки мероприятий к 80-летию победы в Курской битве на меня вышел. Так как я живу в Курской области, организаторам показалось, что я могу здесь, на месте, написать какой-то интересный материал – пьесу, которую в дальнейшем можно будет поставить на сцене Курского драматического театра.

Ключевую роль здесь сыграл режиссер, художественный руководитель Санкт-Петербургского камерного драматического театра «Левендаль» Искандер Сакаев, очень хороший режиссер, новатор, который не боится браться за сложные проекты. У него была определенная задумка, а уже воплощать ее предстояло мне. Конечно, первое, что мне пришло в голову, – моноспектакль о женщине. Чаще всего у нас как принято: мужчина на войне, он сильный, храбрый, идет защищать Родину, побеждает… А о женщинах немного произведений, и они не очень популярные. Но здесь все же появилась мысль именно про женщину, которая непосредственно к войне не имеет отношения, она не в армии служит, не санитарка, она обычная учительница в оккупированном поселке, на фронте погиб ее муж, и вроде как где-то еще погиб сын. Она всех потеряла, в поселке она чужая, уже между жизнью и смертью. И у нее появляется навязчивое желание, практически на грани сумасшествия: пойти за телом сына, нормально похоронить. Она узнала, где предполагаемо лежит тело.

Еще нужно было в это добавить мистический момент. Лично для меня это была такая обманка для молодежи, чтобы через соединение жанра фантасмагории с мистикой привлечь внимание молодых, чтобы они пришли на спектакль, увидели это все и заинтересовались темой Курской битвы (я говорю про школьников 14–17 лет). Возможно, через какие-то такие моменты после спектакля они прочитают и о Курской битве...

Есть еще такой момент: основной театральный зритель – это женщины. Когда они смотрят «Дугу», то очень сильно включаются в то, что происходит на сцене, это очень близко для многих, они искренне сопереживают. Там же еще показаны какие-то бытовые моменты, связанные с судьбой русской женщины.

На премьере спектакля «Дуга. Женщина в тени огромного леса»

– Герои пьес все фактурные, характерные. У тебя есть прототипы, первообразы, с которых ты их пишешь?

– Если говорить про «Дуга. Женщина в тени огромного леса», да, прототип был. Лет десять назад я писал про женщину, Анастасию Разинькову. Ей тогда уже было сто лет. Я работал журналистом, к нам в редакцию принесли воспоминания, написанные от руки, о жизни курянки, которая родилась до революции, частично застала Гражданскую войну, потом – коллективизацию, а когда началась Великая Отечественная война, она жила в оккупации. Там рассказано, как некоторые стали служить полицаями, как она наблюдала все эти ужасы, пережила страшные вещи. Вся ее жизнь до нашего времени была записана на восьми или десяти альбомных листах. Это с тех пор осталось в памяти, и когда появилась возможность написать «Дугу», частично я использовал ее воспоминания. Потом к «Дуге» я приложил определенные документы, был у меня сборник документов, который касался Курской битвы.

Например, там были конкретные донесения о зверствах фашистов на территории Курской области. Что-то выписывал оттуда. Был еще сборник, посвященный Курской битве, и там были письма, которые из Курской области обычные люди писали друг другу: на фронт, еще куда-то. Там описывались абсолютно страшные вещи. До какой степени оккупанты, фашисты вообще довели нашу область! Люди ели траву, выкапывали прошлогоднюю гнилую картошку, жили в подвалах, во вшах. Читаешь и понимаешь, до какой степени бедных людей там давил враг! Это я тоже брал в пьесу, чтобы передать, насколько тогда было сложно.

Из этого пьеса и родилась, по-другому трудно это все объяснить. Как это все происходит, выстраивается? У меня есть прототип, есть определенные блоки информации. И это просто в голове складывается каким–то чудесным образом и в тексте уже выглядит довольно естественно. Но как именно это происходит, я тебе не могу объяснить.

– Откуда истории, рассказанные в пьесах «Как я остался человеком» и «Красный обоз»?

– «Как я остался человеком» – это реальная история бойца ЧВК «Вагнер», его зовут Артур. Он мне и режиссеру Вадиму Павленко рассказал свою историю жизни, начиная с детства и до нынешнего дня. Он рассказал о своей мотивации: в зону СВО он отправился отомстить за убитого друга-волонтера, который погиб на освобожденной территории. Артур – очень интересный человек, я думаю, что как раз на таких людях в зоне СВО всё и держится: патриот, здраво рассуждающий, защитник Родины, воин. Он на своем месте, и пока есть такие люди, они приближают победу – тысяча, сотни тысяч таких вот ребят, которые сейчас на фронте.

Артур – очень интересный человек, на таких людях в зоне СВО всё и держится: патриот, здраво рассуждающий, защитник Родины, воин

Интересно было с ним общаться, но надо понимать: то, что он рассказал, и то, что уже в пьесе, – это не полностью документально. Текст основан на реальных событиях, но в каких-то моментах приходилось использовать придумки не в ущерб реальным историям, чтобы докрутить до линии.

Про «Красный обоз»: летом 2024 года Томский драматический театр предложил написать пьесу к 80-летию Победы. Здесь работа шла с документами и воспоминаниями людей, которые непосредственно, будучи подростками или чуть старше двадцати лет, в тылу, в Томской области, собирали, если говорить современным языком, гуманитарную помощь. Красный обоз собирали томские и новосибирские рыбаки для шахтеров Кузбасса, чтобы те дали уголь фронту: если даем уголь фронту и предприятиям, значит, приближаем победу.

Читал много документов, воспоминаний, понимал, что это все впишем. Но опять же – это художественный текст, нужно было придумать яркое интересное событие, с которого все начиналось. И тогда, кстати, как и сегодня на СВО, люди отправляли посылки бойцам, писали какие-то записочки к этим посылкам, и эти посылки могли к кому угодно с этими записками попасть. По сюжету посылка попала к главному герою, там записка от девушки. И эта девушка живет где-то в тылу в Томской области, и после госпиталя наш боец по сюжету приезжает туда в отпуск и хочет найти эту девушку, поблагодарить ее. А в селе готовят Красный обоз, собирают рыбу для форта, времени на это очень мало. И солдат начинает им помогать, завязывается любовь... Возможно, такая история и могла быть, я ее придумал, чтобы показать, каким тяжелым ударным трудом советские люди приближали победу в тылу.

Рыба в подарок рабочим Кузбасса

– Ты говорил, что твои пьесы – не о событиях, а о людях. Что лично для тебя наиболее ценно в твоих героях? Качества, которые проявляются в момент переживаний, событий...

– Если честно, никогда об этом не думал. Живой человек не может быть абсолютно идеальным именно в рамках драматургической пьесы. Идеальный герой не интересен, если он такой весь добренький, хорошенький, ходит и всех спасает. Всегда будут сомнения, будет вторая сторона, которая будет его тянуть к чему-то плохому. И эта внутренняя борьба интересна, всегда нужно давать надежду, что хорошее, добро побеждает. Когда побеждает зло, это уже о чем-то другом, о неправильных ценностях. Всегда добро побеждает. Как оно побеждает, какими средствами – это другой вопрос, но всегда добро должно победить.

У меня абсолютно разные герои. В пьесе «Как я остался человеком» у главного героя два состояния. В первоначальном состоянии он чуть ли не как зверь, он едет мстить за убитого друга-волонтера. А потом – одно событие, второе, третье. И он глобально меняется. У человека появляется гуманизм, он не то, чтобы сострадает врагу, он говорит, что безжалостен к врагу, но тут же ему становится не по себе, потому что он осознает, что убивает людей. Мы видим, что он задумывается о каких-то гуманистических моментах. И вдруг он опять на передовой, и там уже нельзя думать о гуманизме, потому что тебя просто убьют. Такие герои мне нравятся: в них идет борьба, но в конце обязательно остается большая надежда. Человек, пройдя страшные испытания, остается целостным, темную сторону побеждает – вот это очень важно для меня.

– В «Красном обозе» – «то» время с отсылкой к дням сегодняшним. Сегодня в Курске и соседних районах ты видишь «Красный обоз»?

– Да, я рад, что не только куряне, но и вся Россия помогает бойцам СВО. Когда ВСУ вторглись в Курскую область и больше ста тысяч человек покинули курское приграничье, стали вынужденными переселенцами, то даже люди за сотни и тысячи километров стали помогать – вся Россия. Это живой пример единения нашего народа. Раньше это все было на уровне агитки: с высоких сцен, с экранов телевизоров нам говорили что-то типа такого: «Многонациональный русский народ един и непобедим». Мы, молодые, это слышали, но никогда не видели. А коснулось реально: начало СВО, вторжение в Курскую область – стало видно, что обычные люди, которые никакого отношения не имеют к армии, живут спокойной жизнью где-нибудь в Екатеринбурге, неожиданно начинают собирать гуманитарную помощь для фронта, для вынужденных переселенцев...

Да, мы реально можем помогать друг другу, но, к сожалению, все это проявляется чаще вот в таких экстремальных ситуациях. Конечно, надежда на единство и помощь должны быть. Люди хотят и могут помочь – это отлично, и пусть так дальше будет, чтобы мы все понимали свою силу в этом единении, чувствовали его, чтобы оно существовало здесь и сейчас, в реальности.

– Что для тебя значит «остаться человеком»? И насколько это сложно – 80 лет назад и в наше время? Это навык, дар или что-то другое? У твоих героев как?

– Остаться человеком – это буквально остаться человеком в ситуации, в которой нужно все-таки наказать человека по всем сложившимся условиям, а ты прощаешь его, понимая, что, отомстив ему, ты сделаешь хуже только себе. Возможно, там будет какое-то минутное удовлетворение, но потом все равно нормального, адекватного, воспитанного человека, выросшего на традиционных ценностях, муки совести не отпустят. И даже какие-то вещи, которые, казалось бы, невозможно простить, нужно простить, переступить через себя, какое-то смирение найти в себе, постараться искренне и честно простить человека. За счет этого и остаешься человеком.

А насколько это сложно восемьдесят лет назад и в наше время, не знаю: я не жил восемьдесят лет назад. Но судя по тому, что я читал, ведь литературы про Великую Отечественную войну достаточно, ситуации были разные. И в каких-то ситуациях наш советский воин оставался человеком, где невозможно было им остаться, когда вокруг происходили совершенно непотребные вещи, – наши оставались людьми.

В сложные времена и в повседневной жизни остаться человеком получается у тех, кто проявляет какие-то христианские добродетели, часто в ущерб себе. Да, это личная победа – в какой-то экстремальной ситуации не опуститься до состояния животного, проявить к врагу сострадание, защитить слабого, признать свою ошибку, когда ты не прав, на этой ошибке приобрести опыт и научиться в дальнейшем ее не повторять. А навык это, дар или что-то другое – зависит от человека: в какой среде он рос, в какой среде находится, какую литературу читает, какие фильмы смотрит, с какими людьми общается. Если человек с детства не видел ничего хорошего и потом тоже, ему вдалбливали постоянно в голову, что этот мир коварный и только за счет зла можно чего-то добиться... Мне жаль таких людей.

– Ты веришь в людей? Понимаю, что – да. Расскажи, почему.

– Вот почему, откуда я знаю? Верю и не просто верю, так еще и большинству людей доверяю. Я считаю, что все-таки мир строится на хороших людях. Конечно, есть оступившиеся, какие-то якобы злые, но в каждом человеке все равно живет и другая сторона. Не может быть абсолютным подлецом, все равно в нем есть капелька хорошего. Надо просто понять, почему он подлец сейчас. Он же не сразу был таким: когда-то был ребенком, подростком, о чем-то мечтал. Он не родился злым, плохим, что-то потом произошло, что сделало его таким. Я уверен, что даже в самом плохом надо что-то хорошее увидеть, вытащить, по-другому подойти к такому человеку. На его зло ответить злом – это самый простой, но в то же время самый не работающий вариант, который плодит еще большее зло.

На зло ответить злом – самый простой вариант, который плодит еще большее зло

И, конечно, хороших людей в мире много, мы просто часто этого не замечаем, а иногда это становится для нас какой-то обыденностью. И вот тут очень важно самому не делать зла, не завидовать, учиться у тех, кто рядом, чему-то хорошему. Это к вопросу о том, как люди в нашем безумном мире умеют сохранять здравомыслие, быть добрыми, жертвенными. Я о тех людях, которые как раз искренне, честно умеют жить, привносят в эту жизнь что-то хорошее – нужно понять, как они это делают и при этом ничего не требуют, сами чувствуют себя счастливыми и очень естественно смотрятся. Это важно.

– Когда пьеса написана, вышел спектакль, что ты чувствуешь?

– Я чувствую пустоту, но это пустота с оттенком радости, что ли... Это первое ощущение, позже начинаешь понимать, насколько большая работа проделана, можно себя похвалить. Но всегда это очень тонкое состояние: не уйти бы в эйфорию, которая затмит все остальное, потому что тогда появляется нездоровое самолюбование... Особенно это проявляется, когда текст уже в театре, на сцене, он проговаривается, потом ты выходишь на поклон, и шестьсот человек аплодируют стоя. В этот момент вообще срывает крышу, тут очень трудно остаться скромным, я скажу. И я каждый раз себе говорю: «Надо оставаться скромным: то, что тебе сейчас дано, в любой момент может пропасть, не надо к этому привыкать. Надо просто порадоваться, но не раздувать, не думать, что ты великий, потому что всё очень временно».

Сегодня признание, успех, твоя пьеса на сцене, но я всегда помню, что десять лет мои пьесы не ставились: я их писал, ездил на фестивали с ними, отбирался, конкурсы выигрывал, прекрасная критика была на тексты, но все же их не ставили в театре. И было страшно и непонятно: писать в стол – это для меня все равно, что живым лечь в гроб, потому что со временем возникает состояние подавленности, то есть ты не реализовался как автор, как драматург. Надо всегда помнить вот такие сложные времена. Сегодня ты нужен, востребован, дотягиваешь до определенной планки, держишь ее, а завтра все это в один момент может пропасть без причины, просто придут другие люди, которые напишут лучше, чем ты. Это тоже надо научиться принимать, это не конец света, после взлета всегда есть некоторое падение – у любого автора так происходит, это тоже надо учиться переживать.

Нужно быть скромным, идти вперед, нагружать себя определенной работой, не зазнаваться, критику воспринимать нормально. Если тебя кто-то оскорбил, позавидовал, не злиться на этих людей, понять их по-своему: все люди разные, особенно в творческой среде. Одни тебя поддержат, а кто-то, узнав про твой успех, просто вычеркнет тебя из своей жизни. Могут нагрубить, будут распространять слухи. Это жизнь, и таких людей нужно простить или просто с ними не общаться. В общем, здесь тоже нужно остаться человеком, переступить через свою гордость, не ответить грубо, а делать дальше свою работу.

Если говорить о вдохновении как о чем-то божественном, может быть, это есть. Но и сам тот факт, что вообще сел, написал, переступив через другие желания, – это что? Моя воля или это был какой-то божественный момент? Вот какая-то невидимая рука меня усадила за письменный стол, я превозмогаю свою лень, свое неверие, какие–то сомнения и начинаю работу – я не могу дать ответ на этот вопрос. Главное – начать, всегда в любом деле – начать. А дальше уже то, что должно, выйдет обязательно.

Сцена из спектакля «Как я остался человеком»

Есть еще в пьесах Саши Демченко одна очень важная деталь – письма. Письмо от сына Любови, бесценное, согревающее материнское сердце, воскрешающее надежду. Письмо бойцу СВО от незнакомой девочки Ионы, которое Артур постоянно перечитывает и хранит как сокровище. И в «Красном обозе» Катя пишет письма солдатам на фронт, и одно из них становится началом любви.

Остаться человеком нужно не только в пучине тяжелейших испытаний. Когда всё хорошо, важно, чтобы душа не уснула в комфорте и благополучии, а сострадала, болела за тех, кому нужна помощь, делилась каплей своего тепла. Может быть, именно эта капля кому-то помогает оставаться человеком.

Беседовала Ольга Бобовникова

Фото Александра Малахова

Александр Демченко 12 мая 2025

Издательство
Сретенского монастыря