Главная > Журнал > Святые и подвижники благочестия > Добрейший отец Арсений

Добрейший отец Арсений

Александра Калиновская

Распечатать

Еще недавно отмечалась минейная память Собора преподобных отец Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря. К не прославленным Церковью официально, но жившим праведно и благочестиво относится и насельник Пантелеимонова монастыря Святой Горы Афон иеромонах Арсений (Минин). Подвизался он в уделе Божией Матери в XIX веке. Остановимся на его личности и монашеском подвиге подробнее.

Будущий святогорец родился в Казанской губернии в 1828 году в верующей и благочестивой семье. Нарекли его Александром. Родители научили его грамоте и Закону Божию. После этого он отправился на работу в Петербург. Как пишет о нем биограф XIX века, «мягкосердечный и общительный, он был любим всеми; какие же оставались у него лишние деньги, употреблял их на пособие бедным из своих родных и чужим нуждающимся. В праздничные и воскресные дни старался быть в храме Божием»[1]. В молодости Александр был купцом, намеревался вступить в брак, но получил отказ. Это оказало на него серьезное влияние. Он отошел от мирских дел и увлечений, ушел в себя, изменилась его внешность. Стал он помышлять о пути монашеском.

Один из родных братьев Александра удостоился ангельского чина в Саровской пустыни, подав ему живой пример иного жития. В этом Александр узрел перст Божий относительно своего дальнейшего пути. Будучи зажиточным по тем временам человеком, он имел возможность отправиться в Иерусалим. По пути туда их судно прибыло к берегам Святой Горы. И пленилось сердце будущего инока этим святым местом. Стал он умолять старцев Пантелеимонова монастыря и игумена Макария (Сушкина) взять его в братию. Желание благое было удовлетворено.

Их судно прибыло к берегам Святой Горы. И пленилось сердце будущего инока этим святым местом

Полтора года проходил Александр послушнический искус, собирая маслины и сливы, подметая коридоры, помогая в канцелярии монастыря. При этом, еще будучи послушником, стяжал он благодатный дар слез. Наконец, Великим постом он принял ангельский чин с именем Арсений в честь святого Арсения Великого. Все свои сбережения, собранные в жизни мирской, новопостриженный передал обители. Как пишет его биограф XIX века, «тихо и безмятежно протекали дни его. На Афоне именно обрел он то, чего жаждала душа его, – и уединение природы, и строгий иноческий устав, и руководство опытных в деле спасения старцев, и богатые книгохранилища. Св. Афон возлюбил он всем сердцем своим и укрепил себя в намерении на Афоне окончить земную жизнь свою: но не так судил ему Господь»[2]. Действительно, облекшись в сан иеромонаха, получил он новое трудное послушание – отправляться обратно в Россию для сбора средств на нужды обители. Покорно предался отец Арсений воле Божией, как ни прискорбно это было для него. Но будучи истинным учеником Христовым, должен был он подъять свой крест и нести его безропотно: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8: 34).

В августе 1862 года, вооружившись благословением старцев и молитвами братии, отбыл иеромонах Арсений в Россию. Однако же не с пустыми руками, а со святынями из Пантелеимоновой обители: с крестом с частью Животворящего Древа, с частицей камня Живоносного Гроба Господня, частицами мощей святого великомученика и целителя Пантелеимона и других угодников Божиих, небольшой Тихвинской иконой Божией Матери. Со святынями этими проходил отец Арсений города и веси Российской империи, совершая молебны. Русские верующие не оставались к этому безразличными и приходили на молебны, и жертвовали на благо далекой Пантелеимоновой обители, тем паче что святыни были благодатными и приносили многочисленные исцеления.

Свято-Пантелеимонов монастырь

Достигнув Москвы, иеромонах Арсений во множестве принимал народ, который желал духовного наставления и святых молитв афонитов. И «всех старался отец Арсений удовлетворить, со всяким побеседовать самолично, – кого наставить, кого утешить, и в течении целого дня не было у него, можно сказать, свободной минуты. "Дело Божие надо делать, не откладывая", обыкновенно говорил он и сему правилу был верен до смерти, совершенно иногда забывая о пище и телесном покое»[3]. Находясь на русской земле, помимо выполнения многочисленных дел своих, занимался иеромонах Арсений написанием и составлением душеполезных сочинений, отражавших живой аскетический опыт Святой Горы.

Одновременно вокруг него начал собираться круг жаждующих его духовного руководства. Обладал он духовным рассуждением, любвеобильностью, неподдельной кротостью и молитвенностью. Как вспоминала о нем впоследствии его духовная дочь, был одарен отец Арсений «высокими качествами ума и сердца. И устно, и письменно батюшка всегда внушал любить Бога беспредельною любовью, всем сердцем, всею душою, всеми силами существа своего, чтобы не полсердца отдавать Богу, другую же половину миру, а всецело предаваться Господу и святой воле Его. Учение о благодатном смирении, терпении и благоразумном несении креста было любимейшей его беседой»[4].

Обладал он духовным рассуждением, любвеобильностью, неподдельной кротостью и молитвенностью

Однажды поделился иеромонах Арсений со своим собеседником: «Какая-то особенная радость ощущается при исполнении долга любви. На другое какое дело у меня не осталось бы свободного времени, а для дел любви всегда можете мною располагать». На что собеседник тот весьма удивился и возрадовался. В другой же раз он говорил: «Особенно дел любви нам не должно оставлять. Поститься как следует мы не постимся. Молиться – плохо молимся. Одно средство у нас остается для наследования Царствия Небесного – это именно дела любви. И с сими делами спешить надобно, ибо жизнь наша коротка». Благодаря усердию и трудам иеромонаха Арсения святая Пантелеимонова обитель стала процветать, а в Москве была открыта Афонская часовня, где служились молебны и акафисты.

Душа святогорца в то же время тосковала по родной обители. Тщетно просил он старцев благословить ему вернуться на Афон насовсем. Но по Промыслу Божию возложили на него новое послушание. Он должен был подыскать на Кавказе место для основания обители по образу Пантелеимонова монастыря, с такими же иноческими традициями и уставом. Столь трудное послушание было им в точности исполнено, и в районе Сухуми была основана Новоафонская Симоно-Кананитская обитель. Одновременно совершал отец Арсений и недолгие поездки на Афон, вел переписку со своими духовными чадами, а также со святителем Феофаном Затворником. Последний называл его в письмах не иначе как «добрейший и возлюбленнейший отец Арсений».

Святитель Феофан Затворник

Два духовных лица были связаны друг с другом не только искренней дружбой, но и желанием заниматься душеполезным книгопечатанием для назидания спасающихся душ. Так, иеромонах Арсений помогал Вышенскому Затворнику печатать в издательстве Пантелеимонова монастыря тома составленного святителем «Добротолюбия». При этом «никто никогда не слышал из его уст праздного слова. Отец Арсений часто был молчалив и задумчив, присутствующие при нем чувствовали, что он в сердце своем творит молитву, и не смели его отвлекать разговорами. Смирение отца Арсения было изумительно. Он всегда считал себя первым из грешников»[5].

Здоровье неутомимого иеромонаха Арсения, однако, ухудшилось. Свою кончину он предчувствовал и составил духовное завещание, где испрашивал у всех прошения. Но даже на смертном одре он не переставал наставлять своих последователей в необходимости доброделания, покуда продолжается «время благоприятное» и длится «день спасения» (2 Кор. 6: 2). Скончался отец Арсений в 56-летнем возрасте. По его кончине святитель Феофан писал одному из своих адресатов: «И еще святой человек скончался – Арсений афонец». В другом письме он называет своего духовного друга «святым мужем». Так высоко ценил святитель отца Арсения за его душевные качества и духовные дарования. Похоронен святогорец был в московском Крестовоздвиженском Алексиевском девичьем монастыре. После него остались духовно-нравственные наставления, поучительные письма и добрая память.

Приобщимся отчасти и мы к духовным назиданиям иеромонаха Арсения. Так, о молитвенном делании он учил: «В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы, она и невозможное делает возможным, трудное легким, неудобное удобным: молитва столько же необходима для человеческой души, сколько воздух для дыхания, или вода для растения… Человек, стоящий на молитве, то же, что воин на поле брани: тут время стяжания, драгоценные минуты духовной купли для того, кто противится врагу и, не внимая внушениям его, усиливается в молитве, трудится, подвизается, призывая на помощь Подвигоположника Господа… Будь во время молитвы глух, слеп и нем ко всему и всем, кроме Бога… Прощение обид, даже самых тяжких, необходимо для успеха в молитве, памятуя слово апостольское: "Солнце да не зайдет во гневе вашем" (Еф. 4: 26).

В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы, она и невозможное делает возможным, трудное легким, неудобное удобным

Что ни делал бы ты, но возможно чаще призывай имя Божие, за все благодари Господа, – за радости и скорби, так как все посылается для нашего блага: тогда освятится вся твоя жизнь и будет непрестанною молитвою… Необходимые и главные условия при молитве: совершенная преданность воле Божией, сознание своего крайнего недостоинства и греховности и искреннейшее желание исправить жизнь свою, а наипаче всего беззлобие… В молитве необходимо быть терпеливым: испрашивание у Господа тех или других благ – дело не одного дня; св. отцы всю жизнь свою проводили в молитвах и покаянии, и наконец, сподоблялись благодати Божией».

О необходимой для спасения добродетели смирения отец Арсений писал: «Всякому христианину, а особенно инокам, всего нужнее иметь христоподражательное блаженное смирение, а кто не имеет его, тот никогда не узрит Бога, по реченному Им: "На кого воззрю? Токмо на кроткого и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих" (Ис. 66: 2)… Сколь спасительно и драгоценно в очах Божиих смирение! Чтобы приобрести его, должно постоянно укорять, порицать и обвинять себя во всем, считать себя не только грешнее всех, но даже хуже всякой бессловесной твари; когда укоряют в чем-либо, то молчать, кротко объяснив истину; отсекать свою волю, терпеть поношения, оскорбления и уничижения – вот истинный путь к смирению. Какие бы добродетели кто ни имел, а себя всегда должен считать грешнейшим в мире, по реченному: "Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко рабы неключими есмы" (Лк. 17: 70).

Где нет смирения, там все суетно и тщетно. Смирение рождает страх Божий, обуздывает многоречие, оно научает познавать свое убожество, делает отвратительными похвалы человеческие, во всем внушает человеку обвинять и укорять себя, и не верить своему рассуждению и своим чувствам, как порабощенным греху. Смирение, как и прочие добродетели, достигается усиленною молитвою, укорением себя во всем и терпением обид. Со смиренным Сам Христос пребывает. Нужно ли тебе получить прощение во грехах, получишь его за смирение. Желаешь ли преодолеть в себе порок? Преодолеешь смирением. Желаешь ли наследовать вечную жизнь, им наследуешь. Желаешь ли стать высоким, оно возвысит тебя. Любишь ли чистоту, им приобретешь чистое сердце. Вожделеваешь ли святости – оно сделает тебя святым. Желаешь ли быть совершенным – оно путь к совершенству и на всякую высоту взойдешь смирением»[6].

Наставлял отец Арсений духовных чад и в следующем – ежедневно уделять несколько минут таким вопросам относительно своей души: «Исполняла ли она заповеди Божии? Усердна ли была к святой молитве? Искренно ли любила ближних? Имела ли смирение, воздержание, терпение, заботилась ли о сохранении своей чистоты? Уготовила ли она себе на небе друзей в св. угодниках Божиих, которые бы походатайствовали за нее пред небесным правосудием и помогли бы ей при прохождении мытарств? Нет ли на ее совести тяжких грехов, неочищенных сердечным раскаянием и добрыми делами?» Наставник сей афонский также говорил: «Время нашей жизни очень коротко, надо пользоваться им – успевать делать добрые дела, ибо они предстанут с нами на суд Божий в оправдание наше… Будем дорожить каждым днем, каждым часом, дабы проводить оные душеполезно. Что посеем в здешней жизни, то и пожнем в будущей. Там вполне узнаем, как благотворны и драгоценны добрые дела, ибо только они могут доставить нам вечное блаженство. Во всяком деле вопрошай себя: служит ли оно к спасению?» Да помянет Господь Бог в селениях праведных пастыря доброго, иеромонаха Арсения!

[1] Русского на Афоне Пантелеймонова монастыря иеромонах Арсений: биографический очерк, посвящаемый почитателям памяти почившего мужа. 1881.

[2] Там же.

[3] Там же.

[4] Там же.

[5] Русский афонский отечник XIX–XX веков [избранные жизнеописания русских старцев и подвижников, живших на Афоне в XIX–XX веках]. Святая Гора Афон: Изд-во Русского Св. Пантелеимонова монастыря на Афоне, 2012.

[6] Маргарит: Избранные душеспасительные изречения. Владимир: Изд-во Владимирской епархии, 2002.

Александра Калиновская 25 мая 2025

Издательство
Сретенского монастыря