Безусловная ценность данного труда заключается в том, что на основе творений аввы Евагрия Понтийского в нем раскрывается суть и цель истинно христианской молитвы. В книге повествуется о том, как достичь чистой, бесстрастной, нерассеянной молитвы.
Ниоткуда с любовью, надцатого дека-рта…
Что делать, если ты даже на многолюдной сретенской службе почему-то вдруг не встретил друзей? Идти в пусть и переполненное литературное кафе «Несвятые святые», как бы ни хотелось удрать в более-менее отдохновенное от этих столь же несвятых, хотя и святые не исключены, встреч здесь, – в кафешку Богородице-Рождественского монастыря за углом направо? Или в ту светскую, что в подвале со фресками Сретенского же Владимирского собора, за углом налево? Или, как в русских былинах, остановиться на чем-то среднем: свернуть в книжный «Сретение», даже по пути уже в женскую Богородице-Рождественскую обитель?
Может, иногда лучше не пересекаться?
– Вы Ольга? – слышу, едва зайдя и успев разве что приложиться к Владимирской иконе Богоматери.
– Да.
А дальше что-то: «И-и…» Беспомощно хватаюсь памятью за этот «сочинительный соединительный союз» в отчаянной попытке возвеличить момент соединения… Сейчас уже, при написании текста, и что-то из строк Иосифа Бродского вертится... А визуально – из фильмов про космос на прошлогоднем кинофестивале «Лучезарный Ангел» в музее Победы на Поклонной горе... И тут было хотела вписать иосифобродское: «Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь». Да, полезла на сайт «Лучангела.ру» уточнить, почему про космос-то столько всего было в прошлом году, так что даже Гран-при дали…
Уперлась в дату: 18 марта (о ней писала в предыдущей публикации). 18 марта 1965 года Алексей Леонов, герой картины «Время первых», отправился в полет на космическом корабле «Восход-2» и совершил первый в мире выход человека в космос.
Когда я работала над книгой к 85-летию схиархимандрита Илия «Се аз и дети, яже мне дал есть Бог», позвонила подруга Алена. С ней вместе мы спецвыпуски журнала «Покров» про святую блаженную Матронушку Московскую делали, чью память вчера, 2 мая отмечали. Про этот день отец Иов (Гумеров) в интервью разъяснял, – Матронушка же тогда, приведя меня в Сретенский монастырь, с отцом Иовом будто и познакомила, о чем батюшка упомянул в своей книге «Тихие воды последней пристани».
Сейчас к нам, на Патриаршее подворье в Переделкино, перебрался со ставшей мне тоже родной по Дивееву и по поездкам к владыке Георгию (Данилову) родной Нижегородчины протодиакон Андрей Железняков, – сейчас передала от него по святой блаженной Матронушке батюшке Иову вопрос: с кем она из новомучеников общалась? С отцом Андреем за трапезами после служб многое из церковной истории, пророчеств, в том числе сбывшихся в наши дни, батюшки Серафима Саровского разбираем, о чем, может быть, еще напишу – невероятно интересно.
Матронушка же тогда, приведя меня в Сретенский монастырь, с отцом Иовом будто и познакомила.
А еще с Аленой и братом Симеоном мы тогда варганили, помню, спецвыпуск о Русской духовной миссии и о матушке Георгии (Щукиной), назвав его «Победоносица».
…Ночами мы носились (подчас весьма экстремально: по пути – железнодорожное полотно, пруды) через Царицынский парк-заповедник, по разным сторонам которого жили. Поэтому, наверно, и казалось, особенно когда такой свойской компанией изучаешь под утро в этих променадах звездный ландшафт, что времени – вечность, как бы напряженно днями мы ни были заняты на официальных работах.
Только потом узнаем, что еще и окормлялись все это время у батюшки Александра Петрова (позже в постриге иеромонаха Иова). Но поскольку он исповедовал зачастую и глубоко за полночь, а причастников в храм иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыно собиралось до полутора-двух тысяч, о чем на этой неделе под 29 апреля на вечере памяти нашего первого царицынского настоятеля протоиерея Георгия Бреева вспоминали, то удивительно, но в храме мы тогда почему-то не пересекались. У Алены еще и вся их многодетная семья у батюшки окормлялась, и, видимо, мы были в разных траекториях графиков.
Еще меня всегда изумляло, что с моей мамой Еленой батюшка Александр, как и потом он же иеромонах Иов (Петров), так никогда и не встретился. Собственно, мне и казалось, что если эта встреча произойдет, то это будет какое-то боестолкновение, даже если без слов, взрыв произойдет будто сам собою: столь диаметрально противоположны их взгляды на воспитание. Но орбиты их не пересеклись. Как бы кто этого да того не понимал, даже отец Георгий Бреев батюшку Иова! А мне не хватало еще духу признаться в одну из наших последних встреч с отцом Георгием про духовного отца:
– Это он из-за меня…
Или как бы батюшка Иов не понимал отца Илия или наоборот: старец Илий – относительно молодого и едва постриженного иеромонаха Иова, когда последний попросил-таки меня пересечь их траектории со старцем, а после попытался подкорректировать мою, но… Я непослушный ребенок, так воспитана. Или – послушный апосля, как в той притче (см.: Мф. 21: 28–29). И только сейчас в ужасе подумала: неужели батюшка Иов от меня перевоспитался? Про их единственную со схиархимандритом Илием встречу я уже написала и, если хватит духу опубликовать, здесь все-таки не буду повторяться.
Обычное мальчуковое
Хотя чего у меня только не происходило: едва напишешь очередной нон-фикшн и отправишь на литконкурс в честь русского классика и даже в некотором смысле в его духе, но в современных реалиях, как тут же – и это накануне очередного фестиваля «Лучезарный Ангел» и при сдаче книги о митрополите Филарете (Вахромееве) «Мы должны учиться побеждать любовью» под руками чуть ли не взрывается ноутбук.
Митрополит Филарет (Вахромеев)
|
Да, тот самый, с надкусанным яблоком, как советовал, впрочем, не только духовно царским русским афонитам, но и технически русским же эмигрантам Америки подкованный Штутгартский викарий Берлинско-Германской епархии РПЦЗ, мой любимый архиепископ Агапит (Горачек). Ключевое интервью с ним в день его отшествия на Вознесение 2020 года ко Господу так и не опубликовали там, куда доверчиво высылала… «Где наша Родина? Время исторического шанса» называлось. Как и еще что-то именно лично значимое либо не либо публиковалось, либо прилюдно коверкалось – до нестерпимой боли.
Так как раз, добираясь до храма Рождества Пресвятой Богородицы на Крылатских холмах, где на этой неделе вспоминали отца Георгия Бреева, перечитывала последнее с ним из опубликованных интервью, и как-то стало жутковато: в исходном тексте было по совету преподобного Паисия Святогорца: «Из всего, что делаете, изымайте свое "я"». «Свое "я"» изъято, и стояла цитата схиархимандрита Эмилиана (Вафидиса), а в опубликованном тексте, в первом же вопросе, то самое «я» было вывороченно-акцентированно, причем в каком-то, получалось, суицидальном контексте, чего в более мягкой, потому что о духовной жизни, цитате старца Эмилиана, и близко не было.
В Богородичном, куда хожу теперь направо, монастыре можно с эмигрантками, абсолютно понимая друг друга, поговорить: юг России 90-х – та же Украина. Однако с оговоркой про «позиции исключительности и вседозволенности»: а чего так далеко оборачиваться (на Америку)? И далее – со ссылкой на вполне себе столичных и нынешних, и тем смешнее и символичнее (как бы ни меняли) адреса, людей… Хотя митрополит Берлинский и Германский Марк (Арндт) против того, чтобы даже слово это по отношению к определенным – тем опаснее, что индуцируют на других психоз, как отмечает владыка Тихон (Шевкунов), – представителям употреблялось. А я, как всегда непослушно, даже в беседе с архиереем, причем в его же епархии, пусть и нашей (с нами объединенной) Церкви Заграницей в его же монастыре:
– Никто из них не диавол и не Христос… – чувствуя, хоть и без слов, запрещение (которое теперь и в нашем государстве законодательно зафиксировано), договорю, – …Люди.
Так и про красных, белых напишу (не скажу: куда; разве что по опять же иосифобродски, но и по-военному шифруясь-пеленгуясь: «Ниоткуда с любовью, надцатого дека-рта…»).
Это-о хо-ро-шо-о!
Хотя сейчас уже понимаю (сейчас понимаешь? – с самоиронией перечитала 16 главу Евангелия от Иоанна), почему батюшка Илий таким Воанергесом (см.: Лк. 9: 54) время от времени становился. Но это же обычное, мальчуковое. Преподобный Паисий Святогорец, с которым они, кстати, на Афоне общались, даже без слов (один почти не знал русского, другой – греческого) смеялся, что ему с цыганом, любящим свою цыганку, проще о Боге говорить, чем с никогда не изнемогавшими и никого-ничего не защищавшими блюстителями непонятно чего. Там, где надо защитить-одолеть, гнев, действительно, – просто инструментальное оружие. И защитник – по первому имени в Крещении (так переводится с греческого имя Алексий), пусть и выбравший, как его небесный покровитель – Алексий, человек Божий, духовную стезю, батюшка за нас же и воинствовал.
Помню, у него в переделкинском домике, пока крымские (еще до присоединения полуострова, что состоялось, кстати, тоже 18 марта) товарищи в соседней обширной трапезной будут откровенничать, чем занимались в 90-е, сидя на паркетном полу, выболтаю сидящему же тоже – впрочем, на стульчике – склоненному схимнику… На всякий случай прикрывая уши и открывая, будто зевая, рот… Это брат из «Рособоронэкспорт» Сашка воевать учил:
– Когда бросаешь гранату, закрывай уши, открывай рот. Иначе ушные перепонки выбьет.
Так и я, несколько все-таки не то что опасливо, но предусмотрительно помня, сколь это взрывоопасная для старца тема:
– Батюшка, да я их знаю… – про литературную юность расскажу.
И сама же удивлюсь, как вдруг с интересом и тихо, почти затаив дыхание, выслушает.
Мне и «Несвятые святые», едва вышли, с дарственной подписью тогда еще архимандрита автору романа про господствующий гегсоген притащили.
– Ты что, не читала «Несвятые святые»?!! – набросится на меня как-то на одной из Исповедей иеромонах Матфей (Самохин), недоверчиво начав рассказывать у аналоя еще в Сретенском монастыре про радость в Печорах и убытки монастырской кассы.
Разворот книги «Несвятые святые»
|
Не читала. И Проханов вряд ли читал, поскольку все эти годы подписанная ему книжка пролежала у меня.
А тогда у аналоя столь же недоверчиво встречно посмотрю на исповедующего: неужто художник читал?
Батюшка же Илий, покружив, – хорошо сидели, – где-то по каким-то орбитам, раздовольный, вернулся и закивал:
– Это-о хо-ро-шо-о!
«Что хорошо?..»
Он как-то и на мою перевзволнованную исповедь, пытаясь встрять про то, что старообрядцы – это то… да это… да не надо.
На мое:
– А у меня все в роду старообрядцы, – остановлюсь я.
Тоже вдруг завороженно замолчит, но с таким видом, что: да?!!! – экстренно, не дослушав и заранее на всё ответив, затребует епитрахиль и столько мне потом надарит книг! Прямо сам и подкладывая, заметавшись вдоль и по вертикали у стеллажа в соседней укромной комнатке, – обычно этим там занимались мы, девчонки, но в этот раз я исповедовалась в той самой обширной трапезной при всех, – там, где уйма народу. И после той Исповеди уже не совсем понимала, где я: на небе или на земле?
И блаженно бездействовала.
– Это-о хо-ро-шо-о! – на мое еще непонимание и батюшка Иов (Петров) реагировал примерно так же, как и наладивший с ним диаметраль орбиты схимник-афонит. Это при ротации евангелистов Марка и Матфея [1].
(Окончание следует.)
1. Как мы на память батюшки Серафима нашего без вести пропавшего дедушку Марка нашли. Публикация на медиаресурсе нового поколения Святые.online // https://svyatye.online/articles/lichnyy-opyt/kak-my-na-pamyat-batyushki-serafima-nashego-bez-vesti-propavshego-dedushku-marka-nashli/
2 мая 2025
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.