Главная > Журнал > Бог и человек > Бойся своих желаний

Бойся своих желаний

Александр Казакевич

Распечатать

Однажды я и съемочная группа попали в водоворот праздников, связанных с юбилеем известной российской обители. Суеты было много, все занимались важными гостями, благодаря чему нам почти не уделяли внимания, а значит, мы были более-менее свободны в своих действиях. Это действительно благо, потому что когда в обители за тобой «присматривают», то это очень сковывает. Откуда ни возьмись, сразу берется пафос. Репортаж становится таким парадно-протокольным, а хочется, чтобы он был душевно-человеческим.

Когда началась праздничная служба, ко мне подошла одна гостья монастыря, с которой я познакомился несколько лет назад на Валааме, и прошептала:

– Давайте все вместе на колокольню поднимемся!

– Зачем?

– Есть такое поверье: когда на душе проблемы, надо трижды плюнуть с колокольни – и проблемы рассосутся! Можно также загадать что-нибудь важное – обязательно исполнится.

Фото Марии Киреичевой

Ах! Она специально меня высмотрела! Самочинно во время службы на колокольню не поднимешься, могут вопросы появиться, а со съемочной группой – это уже как бы по делам идешь! Ну, надо – значит, надо! На колокольню вход только по благословению, а у нас оно на съемки было получено. Правда, когда нас благословляли, тайного замысла с плеванием еще и в помине не было. В результате вверх поднялась делегация из пяти «плевальщиков»: вся съемочная группа в полном составе, эта женщина и ее знакомый.

Я постоял на вершине, повернулся к ним:

– А какая технология плевания?

– Чтоб людей внизу не запачкать!

– Да, неплохо бы!

Посмотрели друг на друга и разошлись. Каждый выбрал свое направление. И вот за этим неблаговидным занятием нас застал монастырский звонарь. И, как детей в детском садике, собрал в центре колокольни и устроил дознание:

– Ну, рассказывайте, люди добрые, что вы за такое тайное действие у меня затеяли?

И мы без всяких уловок выложили ему правду. Монах покачал головой и сказал:

– Ну, чтобы внутренние проблемы рассосались, – это я могу понять, но просить у Бога исполнения желаний – это же какое дерзновение надо иметь! Вы что, не знаете, что всегда надо говорить: «Господи! Сделай не как я хочу, а как Ты хочешь!» А исполненное желание может обернуться не радостью, а страданием и несчастьем!

– Объясните! Нам не очень-то понятно, – попросил я.

– Ну, вот смотрите, расскажу про себя. Я в монахах давно. И почти с самого начала меня поставили на эту колокольню. А я мечтал о другом. Мне хотелось служить уединенно Господу в каком-нибудь тихом скиту. Сил нет, как хотелось. И я об этом много-много раз во время всех служб и келейных молений просил. Доказывал Господу, почему я должен стать скитоначальником, представлял себя в этой должности. И понимал, что такая перемена в судьбе маловероятна: скитов новых не было, а на существующих уже были люди. И вдруг меня вызывает отец наместник и говорит о своем решении на полуостровке, который находится у северного берега монастырского озера, открыть еще один скит. Вот, казалось, наступило время для моей радости. Я надеялся, что сейчас случится вершина моего служения Богу. Душа переживала состояние особого счастья.

Я надеялся, что сейчас случится вершина моего служения Богу. Душа переживала состояние особого счастья

И все я для себя уже заранее решил: в моем скиту братии будет немного, но ровно столько, чтобы мы смогли непрерывно читать Псалтирь. Только вначале, по условию, которое поставил наместник обители, я сам должен был найти благотворителей, договориться с архитекторами, строителями, художниками. Вот такое у меня было послушание. Непростое. Сил потребовалось на это много. Вы на этом полуострове не были?

– Я однажды попытался попасть. Там же баня была. И съемочная группа через несколько дней пребывания в обители почувствовала серьезное желание помыться в монастырской бане. Помню, как настоятель написал записку: «Разрешается помывка в бане рабам Божьим Александру, Кириллу и Михаилу». Но по суше туда дороги не было. Попасть в баню можно было только по озеру. Механизм был такой: на берегу ударяешь по рельсе, там, на полуострове, по этому сигналу банщик садится в лодку, гребет к причалу, забирает и везет мыться. Но нас он не забрал. Посмотрел, пожал плечами и спокойно возразил указанию владыки: «Вас я собой не возьму. Это баня для братии. А вы же не братия». И уплыл. Я прямо растерялся. Это был единственный раз на моей памяти, когда настоятель нам выдал письменное разрешение, и оно не подействовало. Мы еще долго стояли на берегу, удивленно смотрели вслед уплывающему банщику.

– Верно! Была там баня. Да и сейчас осталась. А чтобы построить скит, туда сначала надо было провести дорогу. А как только дорога появилась, сразу рухнули мои надежды на тихое пустынножительство! Во-первых, пошли заезжие: паломники и туристы. Много. Приезжает автобус, дают им свободное время, они гуляют вокруг озера – раз, и ко мне заходят. Разглядывают, фотографируют. И их становилось все больше, а значит, оставалось меньше возможностей для тихой молитвы и уединенной жизни, ради которой монахи и уходят в скиты. А ведь это только первые дни! Еще многое не достроено, еще работы идут, храм не освящен. А что же будет потом? Я даже подумал, что сделаю для себя клетку, как для животного в зоопарке, а когда возникнет необходимость отлучиться – буду оставлять записку: «Простите, обезьяна отошла на 15 минут».

Благотворители, которых я нашел, оказались не так просты. Их было двое и они конкурировали между собой. Попросили подписать все подаренные предметы и иконы, кто чего был дарителем. Да еще стали указывать, где что расставить. Каждый хотел, чтобы именно его иконы оказывались по центру и в самых приметных местах храма. А в храме ведь так нельзя. Тут не по размеру кошелька определяется порядок, а другими законами. Короче, взвыл я скоро от вымоленной мной должности скитоначальника. И теперь с завистью смотрел на нового звонаря. И не было мне покоя ни днем ни ночью. Все-таки одно дело – это мечты, а другое – реальная жизнь. Хорошо, что настоятель вовремя заметил мои терзания. И поменял со звонарем местами. Так тот на скиту просто расцвел. И ни туристы, ни спонсоры, ни паломники ему не помеха. А я вот здесь никак не нарадуюсь, на родной моей колокольне.

Фото Марии Киреичевой

– А ведь правда! – включилась моя знакомая, которая и затеяла всю операцию с плеванием. – Я же помню, как долго-долго ездила по святым местам, паломничала и просила о том, чтобы Господь подарил мне квартиру! И есть одно сокровенное место в Израиле. Оно находится далеко от туристических маршрутов, но почитается невероятно. Там я еще раз сильно-сильно попросила: «Господи! Помоги мне с квартирой!» И вдруг голуби вспорхнули над этим местом, и я поняла, что меня услышали. В этот же день мне позвонили из дому, сказали, что умерла моя любимая бабушка. И теперь ее квартира мне досталась. Но я ни в коем случае не хотела, чтобы мое желание исполнилось такой ценой! Не хотела, а получила! И до сих пор сокрушаюсь! И никакой радости там не чувствую!

– А у меня приятель все хотел разбогатеть, – рассказал оператор. – Причем так, чтобы стать настоящим миллионером. Он на это последние десять лет все силы потратил. И действительно, стал очень богатым человеком. А потом бандиты захватили в заложники его жену и ребенка. Чтобы заплатить, пришлось все деньги отдать, а жена после этого болеть начала. И сейчас я ее узнать не могу – она стала бледной, худой… Слабенькой… Ребенок до сих пор не оправится от стресса. Заикаться начал. И этот мой знакомый улыбаться перестал. Исполнившееся желание разбогатеть лишило его радости и покоя.

У меня, оказалось, тоже был пример неполезного желания:

– Мой знакомый хотел получить себе в жены одну городскую красавицу. Он прямо со школы ее добивался. Всеми правдами и неправдами. И в конце концов лет через десять непрерывного ухаживания она ему ответила согласием. Правда, она уже до этого дважды замужем побывала, но рассказ не о том. А он, наоборот, жил один и все надеялся на чудо. Через пару лет совместной жизни этот мой друг вернулся домой слишком рано и застал свою жену с другим человеком. Замахнулся рукой, чтобы ударить соперника, и ненароком разбил стеклянную дверь. Это стекло перерубило ему что-то на руке и шее. И теперь стал очень больным человеком. Ходить не может, только в инвалидной коляске передвигается. И жена от него ушла. Так несправедливо и так безнадежно его жизнь оказалась испорченной.

И казалось, что нашим примерам не будет конца. Мы вспомнили про семью, мечтавшую о дорогом и статусном автомобиле. Они получили в наследство с другими родственниками тетину квартиру, после продажи которой им досталось несколько миллионов. Вместо того чтобы заплатить ипотеку, приобрели машину. Одну из самых дорогих в своем городе. А потом выяснилось, что за машину надо платить большие налоги, на которые денег уже не осталось, что машину надо обслуживать, что бензина на нее уходит немерено. Они попробовали ее продать – ничего не получилось. Даже за бесценок. Городок маленький, люди в нем небогатые. А потом произошла авария, после которой автомобиль так пострадал, что ему поставили «диагноз»: «Восстановлению не подлежит». В этой ситуации они и ипотеку не смогли осилить. Еще невыплаченной квартирой заплатили за последствия аварии. Короче, остались без всего.

Рассказали про даму, мечтавшую эмигрировать, чтобы начать сниматься в Голливуде, где найдет применение своим актерским талантам. В результате она двадцать лет работает мойщицей окон на заводе, живет в окружении мигрантов из разных стран, а талантами блещет на общей кухне, где в праздники по просьбам соседей исполняет русские песни.

Монах сокрушенно закачал головой:

– Ах, эти мечты, мечты! На них уходит столько душевных сил! А нужны ли нам они – мы не знаем. Возможно, Господь специально подолгу не дает исполниться нашим желаниям, когда знает, что это может переломить всю жизнь. Бойтесь своих желаний, ведь они могут сбыться! Вот ты о чем попросила? – спросил он мою знакомую.

Ах, эти мечты, мечты! На них уходит столько душевных сил! А нужны ли нам они – мы не знаем

– У меня родить ребеночка не получается. Все надеюсь, а годы идут!

– Да, такое случается! И здесь молиться нужно, а не плеваться. Господь, Он же про всех заранее знает. И знает о тех, кого страдания ждут. И иногда Он не дает ребеночку появиться на свет или забирает в младенчестве. И это тоже все по любви. А пройдет время, что-то изменится – и все получится. А вот ты, – указал на нашего режиссера, – о чем загадал?

– Я давным-давно задумал полнометражный фильм художественный снять, но все как-то не судьба. То с деньгами подведут, то кризис начнется, то идею украдут.

– Фильм! – И монах махнул на него рукой. – Успеешь еще десять фильмов снять. Только, если честно, Господу они не особенно и нужны. Фильмы – это мгновенные вспышки в этом мире. А Бог ждет от нас не кино, не театра, не книг, а молитвы. Все остальное, кроме молитвы, – суета. Вот сколько фантастики, например, понаписали и сколько фантастических фильмов выпустили. А если вдуматься, о чем они? О том, что было бы с миром, если бы не было Бога. Крушения, вторжения из космоса, захватs нашей планеты, стихии, катаклизмы, вымирание человечества, падающие метеориты – без Бога все вот так бы и было. А Бог нас защищает. У Него на нас свой сценарий!

– Я никак себе жену не найду, – вдруг заговорил оператор. – Все друзья переженились, а я ищу-ищу. Уже не осталось никого.

– Так не бывает! – засмеялся монах. – Но я тебе скажу, что и всем: бегом в храм! В нашем храме образ Богородицы чудотворный, попросишь ее – и обязательно свою вторую половину встретишь!

И так он опросил всех. Дошла очередь и до меня.

– Ну, поделись, о чем загадал?

– Понимаете, лет двадцать назад я согласился быть крестным отцом одного мальчика. Я тогда еще в Мурманске жил. Дружил с его родителями. А потом они вдруг переехали в другую страну. И я тоже переехал в Москву. Поступил в аспирантуру, а затем устроился работать на телевидение и после защиты диссертации остался. И все наши связи оборвались. И вот почти два десятилетия я не знаю, где он, жив ли, как сложилась у него судьба, стал ли достойным человеком. Молюсь словно в пустоту – никаких вестей о нем не имею, а сердце переживает. И как его найдешь? В какой он теперь стране?

– А здесь тебе надо с Господом поговорить. Ты с Ним разговариваешь вообще? Надо тебе Богу во время молитвы все объяснить, что с крестным сыном ты разлучен обстоятельствами, что хотел бы с ним встретиться, поучаствовать в его жизни, как это положено крестному отцу! Вот иди вниз и сразу начни молиться! Сразу! Не затягивай! Ой, – спохватился звонарь, – чуть не пропустил! – И ударил в главный колокол монастыря.

Под перезвон мы, умудренные и молчаливые, спускались по лестнице колокольни. И думали об уроке, который сейчас получили, важном уроке, что надо доверять Богу, а не своим внезапным порывам, которые мы часто принимаем за что-то необходимое для своей судьбы.

А внизу нас искал благочинный:

– Ну где вы ходите! Мы же вас ищем, просто с ног сбились! Настоятель сказал, что после трапезы интервью вам даст. Где же вы были? Мы вас везде искали!

– На колокольню поднимались.

– Как же вы вошли туда? Там же замок с кодом!

Наш звонарь не любит, когда без его ведома туда гости поднимаются.

– Наоборот, мы хорошо поговорили с ним! Такой дедушка душевный!

– Какой же он дедушка? Нашему звонарю еще и тридцати нет. Вот он как раз бежит!

Совсем незнакомый светловолосый молодой монах со всех ног летел к колокольне. Благочинный его окликнул:

– Брат Мефодий! Как же ты только идешь! А в колокол кто сейчас бил? А главное, в нужный момент!

– Да я замотался, присел на стульчик и заснул, – запыхавшись, начал оправдываться Мефодий. – Проснулся от звона! Думаю, кто ж меня так вовремя выручил? А то бы пропал я совсем, если бы в такой праздник службу без звона оставил! Не знаешь, кто там?

– Кто там? – уже нас спросил благочинный.

– Это был дедушка. Тот самый, который до колокольни некоторое время возглавлял скит на озере.

– И скита на озере никакого нет. Был до революции, но потом его разрушили. Там только баня осталась. Этот скит в начале двадцатого века организовал отец Тихон, но потом он разочаровался в должности скитоначальника и попросил вернуть его на колокольню, где когда-то был звонарем. И до самой смерти всех радовал. До сих пор о его звоне легенды ходят!

Пораженные, мы смотрели вверх в молчании и боялись подумать, какие напутствия сейчас получили и от кого.

Пораженные, мы смотрели вверх в молчании и боялись подумать, какие напутствия сейчас получили и от кого

И тут подошел настоятель обители, чтобы дать интервью. И, признаюсь честно, впервые я был так рассеян, задавая вопросы и выслушивая ответы. Но только до того момента, пока настоятель не заговорил, что в планах монастыря возродить скит, что на полуострове в северной части озера, и вернуть установленную монахом Тихоном до революции традицию чтения неусыпаемой Псалтири.

После интервью мы с новым трепетом зашли в храм и разбрелись к разным иконам. Каждый выбрал себе образ по благословению, полученному от загадочного звонаря на колокольне.

Я подошел к иконе Спасителя помолиться о судьбе моего крестника.

После моего возвращения домой прошло совсем немного дней. Всего лишь три. Я зашел в Интернет, чтобы пообщаться с друзьями. И кто-то из них упрекнул меня, что я не ответил на его сообщение. Я стал разбираться и увидел, что часть сообщений почему-то попадает в папку, которую я никогда до этого не открывал. Стал я эти сообщения читать. А их накопилось там за несколько лет десятки. Были очень важные, которые касались отношений, работы, значимых для меня проблем. Все мои недоговоренные темы и невыясненные вопросы складировались почему-то здесь. И я об этом даже не догадывался. А ведь это оборванные связи, стихийные обиды!

И вдруг среди прочего увидел, что мне писала из Греции моя потерявшаяся кума. Она сообщала о том, что живет в Афинах, была замужем, родила второго сына. Кроме прочих новостей написала и о моем крестнике. Ему уже двадцать четыре года. Хорошо учился, сдал общегреческий экзамен, поступил в Академию, параллельно окончил английскую школу, получил диплом университета Мичиган, девять лет был в национальной команде по плаванию, имеет черный пояс по Taeкwon-do. Через год он окончит высшую Церковную Академию Афин на курсе «Сохранение и реставрация церковных реликвий». Собирается в армию.

Мы списались. Я извинился за эту нелепую ситуацию. Узнал, что перед армией у крестника будет маленькое окошко в пару недель. Договорились увидеться. Через некоторое время он на несколько дней приехал в Москву. И это была невероятная встреча, полная сокровенных моментов. Мы гуляли по Красной площади, провели день в Оружейной палате и Третьяковской галерее, обедали в грузинском ресторане. Мой крестник Георгий и его мать сидели напротив меня, восхищаясь хачапури по-аджарски и уплетая сочные манты. А я думал о чуде. Не только о том, что мы встретились через два десятилетия, а о том, что мой крестный сын вырос достойным человеком. А это означает, что Господь все время слышал мои молитвы и отвечал на них благоприятными поворотами в судьбе моего крестника. А когда я с Господом поговорил, Он тут же устроил нам встречу. Так что прав был монах на колокольне: не забывайте разговаривать с Господом!

А оператор в тот день встречи с загадочным монахом-звонарем обратил внимание на мою знакомую. Ту самую, которая нас позвала подняться на колокольню. Всем на радость они оказались вполне подходящей друг другу парой. Я пишу эту главу, на моем столе лежат пригласительные на их свадьбу.

Из книги: Книга совпадений. Чудеса на дороге к Богу.
Изд-во Сретенского монастыря, 2019

Александр Казакевич 6 октября 2025

Издательство
Сретенского монастыря