Рассказ «золотой рыбки»

В первые часы нового года отошла ко Господу моя любимая подопечная бабушка – Нина Георгиевна. Мы много лет молились с ней в одном храме, много общались, она рассказывала о своем пути к Богу, о своей нелегкой жизни (муж был строг и не всегда честен в браке, младший сын умер совсем молодым, отношения с невестками не сложились). А когда началась пандемия, мы с более молодыми прихожанами «взяли шефство» над нашими бабушками… Приносили продукты, лекарства… «Взяли шефство» звучит не совсем верно, это они, наши милые «одуванчики», «белые платочки», учили нас, молодых, уму-разуму.

1.jpg
Нина Георгиевна

Помню, как жаловалась Нине Георгиевне, что дома не ладится, терпение заканчивается, а она улыбалась, подкладывала мне в тарелку еще один вкуснейший блинчик с творогом, подливала горячего чая и говорила: «Заканчивается терпение? Включай долготерпение. Мне так однажды мой духовник сказал, вот тебе его слова передаю, запомни».

Запомнила, дорогая моя Нина Георгиевна, и когда в очередной раз все не так, как хочется мне, останавливаю себя и «включаю долготерпение»…

– Господь ко мне очень милостив, очень, – всегда говорила она.

Нина Георгиевна родилась в 1939 году в городе Куйбышеве, ныне – Самаре, была младшей из четырех сестер. Мама воспитывала их одна, жили бедно и очень тяжело… Последствия голода в Поволжье 1932–1933 годов все еще ощущались…

– Ты даже себе представить не можешь, что тогда за жизнь была. Мама уставала ужасно. Приходила домой, и начинался, по сути, второй рабочий день. Но семья была верующей. Помню, в храм ходили, и сестры меня заставляли все время: «Нина, молись!» Читали утреннее и вечернее правило, был в доме и красный уголок, где стояли иконки, – вспоминала Нина Георгиевна. – Но долгое время была, как принято говорить, «захожанкой». Свечку поставить, кулич освятить, но Господь управил, привел меня в храм, достучался до моего сердца.

Долгое время была «захожанкой», но Господь управил, достучался до моего сердца

Нина Георгиевна признавалась, что молиться ей легко, понуждать себя не приходится.

– Это ведь общение с Господом, я только радуюсь, да и грехов много, нужно за мужа и детей молиться, – говорила она.

Когда слегла, старший сын стал приходить к ней, чтобы помочь с обедом, уборкой. Пусть неопытной в домашних делах мужской рукой, но варил кисели, кашку. Раньше о таком чуде и мечтать старенькая мама не могла. Нина Георгиевна принимала с благодарностью стряпню сына.

– Видимо, услышал Господь мои молитвы, – говорила она в самые последние дни, когда уже не то что вставать не могла, – даже есть.

О своем онкодиагнозе Нина узнала полтора года назад. Видимо, затаилась болезнь, а после перенесенного коронавируса заявила о себе в полный голос.

Но ни паники, ни отчаяния у Нины Георгиевны не было, когда доктора вынесли вердикт. Она говорила: «Все умрем, какая разница от чего, важно отпущенное время с пользой провести, покаяться, исправиться. Страшно с такими грехами перед Господом предстать».

Согбенная, с палочкой, она каждый день шла на Литургию, «пока ноги ходят». Благо, дом ее через дорогу от храма. Когда не могла стоять, присаживалась, но, если видела рядом того, кого она считала нужным посадить, подскакивала со своей скамеечки и тут же предлагала «нуждающемуся». Конечно, все отказывались, но всегда очень тепло благодарили. Доброта не оставляет равнодушными.

Согбенная, с палочкой, она каждый день шла на Литургию, «пока ноги ходят»

Почти до самых последних дней Нина Георгиевна несла епитимью за грех молодости, совершая ежедневно три земных поклона. За месяц до кончины она попала в больницу, уже еле ходила, сил почти не было – из-за болезни организм не принимал никакую пищу, но она все равно клала эти земные поклоны. Рассказывала потом, что соседки по палате смотрели на нее то ли с жалостью, то ли с непониманием, но ей их мнение было неважно. За пару дней до кончины батюшке горестно говорила, что не может больше нести епитимью.

Читать последование ко Причащению сил тоже не было, поэтому лежала тихонечко и творила Иисусову молитву.

И еще я обязательно должна была ей звонить каждый день, чтобы рассказать о своем самочувствии. Я в это время тоже в больницу попала, меня прооперировали, и, если я до вечера не набирала ее номер, она волновалась. Звонила своей лучшей подружке, той 87 на днях исполнилось, она тоже моя подопечная бабушка, и предлагала ей поехать ко мне в больницу, «проведать и узнать, что там нужно привезти»…

2.jpeg
Зоя Васильевна и Нина Георгиевна

Про подружку, Зою Васильевну… Они познакомились в храме лет 30 назад и стали самыми близкими подругами, сестрами. Какую только работу ни выполняли, но самое главное послушание было в просфорне.

– На кухне в трапезной воды тогда не было, храм только Церкви вернули, он был в ужасающем состоянии, мы сами дома воду кипятили и в храм носили, благо живем недалеко. Прихожан было немного, так что мы и подсвечники чистили, и убирали храм после служб. В церковной лавке несли послушание. Только не подумай, что жалуюсь или что было тяжело, – спохватывалась Нина Георгиевна. – Мы же все для Бога делали, в Его доме, да с молитвой, как на крыльях летали.

Год назад Зоя Васильевна в тяжелейшей форме заболела коронавирусом. Лежала на ИВЛ, была в полушаге от смерти. Если честно, мы и не надеялись, что сможет поправиться, но Господь сотворил самое настоящее чудо. Ужасно похудела, на четыре размера, заново училась сидеть, ходить, разговаривать, но сегодня она с нами… И ужасно скучает по «родной своей Нинуле».

Удивительное дело, когда храм только вернули Церкви, просфорниц было трое: Лена, самая младшая, Нина и Зоя, самая старшая. Они просили Лену, чтобы та их похоронила, когда время придет, но не пришлось. Полгода назад все от той же онкологии умерла Лена, ей шел 56-й год, теперь вот Нина…

– Не в том порядке, не в том, – вздыхала на отпевании Зоя Васильевна. – Но кто мы такие, чтобы спорить с Господом. Буду жить, сколько Он отпустит… Я когда в полубессознательном состоянии была, молиться-то не могла. Только обрывки фраз в голове крутились, с трудом иногда могла про себя произнести: «Господи, помилуй».

Сегодня раз в неделю мы ездим на машине с Зоей Васильевной в храм на Литургию, где она причащается. Сама она добраться не может, но под ручку, опираясь на костыль, ходит смело. С момента болезни подружки виделись нечасто – силы уж не те, чтобы в гости ходить, а вот созванивались каждый день и обязательно молились друг за друга. Когда я подавала сорокоусты в Сретенском монастыре, который очень обе любили и куда ездили, пока были силы, Нина писала в записке Зою, а Зоя – Нину.

С момента болезни виделись нечасто, но созванивались каждый день и обязательно молились друг за друга

И еще я была у них посыльным: если одна пекла блинчики, то я обязательно несла другой, а в ответной «бандерольке» передавала кусочек рыбки жареной, которую очень обе любили.

Умение быть благодарным – это отличительная черта старшего поколения, того, военного! Что бы с ними ни происходило, они всегда говорили: «Слава Богу за все». И когда хоронили мужей, детей, болели, всегда – «Слава Богу за всё».

Меня Нина Георгиевна звала «золотой рыбкой», потому что я, по ее мнению, «исполняла все ее прихоти»… «Прихоти», правда, были совсем неприхотливыми: купить минералки, сыра, молочка, принести водички Крещенской… Для меня все эти просьбы совсем несложные, тем более летом я все чаще на велосипеде передвигалась – так что доехать до ее дома мне пять минут. Но как Нина Георгиевна благодарила! Будто я ей звезду с неба достала. Даже неловко: сделал на пять копеек – а благодарят на сто рублей…

Себя она считала «великой грешницей», корила, что не смогла наладить отношения с невестками, те к ней даже не заходили. Что меж ними произошло, она не рассказывала, но точно знаю, что в конфликте всегда виноваты двое. Нина Георгиевна виноватой считала себя… До последнего дня готовила для родных, живших в соседних домах, вкусности, считая, что обязана это делать. Не дети за ней ухаживали, а она – за здоровыми и сильными…

Помню, что когда-то спросила у Нины Георгиевны:

– Открываешь Библию и видишь, что Господь с людьми раньше говорил, а сейчас ощущение, если Он и говорит, то с очень и очень немногими, все больше молчит… Отчего так?

– Я тоже об этом думаю, но все оттого, что маловерные мы, смирения не хватает. Искренности, истинного покаяния. Вера наша слаба. А Господь милостив всегда, Он говорит – просто мы не слышим. Вот и надо в храм ходить и молиться, чтобы сподобил нас «доброго ответа на Страшном Судище»…

3.jpg

На отпевании Нины Георгиевны ее духовник, отец Александр, который теперь служит в другом храме, сказал очень теплые слова, назвал свое чадо «прекрасным образцом христианской женщины»… Так и есть.

«Гряди, раба Божия Нина, с миром. Пусть будет добрым ответ на Страшном Судище»…

Наталья Шатова 23 января 2023
Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить