О матерях, за которых нам всем надо молиться

Недавно на новых территориях, где у меня много друзей и знакомых, хоронили молодого парня. Те места Украина сейчас обстреливает активнее, чем раньше, и вот прилетел снаряд, разорвался, и осколок попал в этого паренька. Он истек кровью и умер. 

Фото 1 (90).jpg
Фото: in.pinterest.com

Это, конечно, трагедия огромная. Любая такая смерть – трагедия. Но трагизма здесь добавляет их семейная история. Дело в том, что у родителей этого человека какие-то проблемы с нашим законом. То ли был суд, то ли будет. А причина – антироссийская информационная деятельность. И, знаете, я даже не представляю, что чувствуют сейчас эти люди. Если они вообще могут что-то чувствовать. Потерять своего ребенка. И потерять его от ракеты тех, на кого ты работаешь!.. Мне кажется, это какая-то двойная, тройная боль. Как это вообще можно пережить матери?..

«Теперь я отпеваю героев»

Но начинала я рассказывать немного не об этом. Просто историю эту вот прямо сейчас узнала, и она как-то соприкасается. Хотела я написать о том, чего, наверное, и трогать морального права не имею. Так я, по крайней мере, думаю, потому что это тоже о родителях – родителях погибших мобилизованных парней. А у меня в семье никто не мобилизован. Да и сыновей у меня нет. Одни девочки. Но я все равно напишу, потому что так, как мне это рассказали, очень мне в душу запало. 

Первая рассказчица моя, Наталья, поет в церковном хоре. И несколько раз довелось ей петь на отпеваниях наших воинов. Не такие уж редкие они сейчас, увы. 

– И так получилось, что эти несколько раз служил старейший и самый мудрый наш батюшка отец Сергий. После отпевания воинов он в своих проповедях не раз уже говорил: «Раньше мне очень часто приходилось отпеваться молодых людей. Кто из окна вышел, кто спился, кто от наркотиков умер – сплошной грех и вечная погибель. А теперь я отпеваю героев. Кто-то должен своей кровью смыть чужой грех». 

Наверное, сказать эти слова безутешной матери или вдове правда имеет право только старый священник, который многое в жизни повидал. Или такие же мать или вдова, похоронившие сына и мужа. Больше никто. А мы, простые смертные, можем только тихо молиться, глядя на эту боль. А еще становится страшно, потому что этой кровью ведь и мои грехи омываются. Живи я иначе, все мы – иначе, быть может, ничего этого не случилось бы. 

Живи мы иначе, быть может, ничего этого не случилось бы

– У меня перед глазами стоят два отпевания, – продолжала Наталья. – Между ними была неделя, не больше, поэтому контраст был слишком яркий. Скажу сразу, что нет даже мысли кого-нибудь осудить. Это действительно страшная боль невосполнимой потери, которую ты тоже переживаешь вместе с родными. Ты же в этом участвуешь. И запрещаешь себе плакать, пока все не закончится, потому что петь и плакать одновременно очень сложно, связки сдавливает. Ну а уж потом, когда все закончится, ревем с девчонками, обнявшись…

«Сквозь горе – свет Воскресения»

Первое отпевание – мужчины 35 лет. Осталась жена и двое сыновей. Пожилые родители, которые, наверное, в самом кошмарном сне не могли себе такого представить. 

Фото 2 - 2024-10-11T193530.096.jpg

– Отец Сергий наш их узнал: «Я вас помню! Вы недавно у меня венчались». Оказывается, когда этот воин приходил в отпуск, попросил жену повенчаться, – рассказывала мне Наталья. – После отпевания батюшка сказал свою проповедь. Как же родные воина его слушали! С таким вниманием! С полным принятием, с абсолютным и явным пониманием происходящего и в стране, и в мире. А потом они подошли к батюшке – благодарить! Это было великое горе, но сквозь него сиял свет Воскресения. Это ощущалось так явно, чуть ли не физически! И это было большим утешением! Не смотря на боль, люди доверились Богу. 

Второе отпевание – молодого парня двадцати пяти лет. Остались родители. 

– Мама была практически в невменяемом состоянии, – вспоминала Наталья. – Да и кто тут останется вменяемым! Несколько раз она, бедная, теряла сознание. Рыдала так, что я не всегда слышала тон, который давал регент. В конце батюшка, как всегда, сказал проповедь. Но в этот раз его не слушали. И слова теряли свою глубину и силу. Когда он поклонился матери за сына-героя, я думала, она вцепится ему в лицо… Когда он сказал, что без наших ребят, которые стоят там, на передовой, уже страны бы не было, бедная мама закричала в голос на весь храм: «Да ничего бы с нами не было!!! Никому мы не нужны!!!»

Ей уже не было дела ни до страны, ни до мира – ведь в этом мире нет ее сына. И я ее очень понимаю. Это была страшная боль. А еще страшнее, что она была совершенно безысходная, не имеющая, на что опереться и чем утешиться. И от этого эта боль была в сто раз сильнее. У нас сердца разрывались, глядя на эту несчастную маму. Я вспоминаю сейчас и плачу, настолько это было больно… Я несколько раз видела горе людей, не знающих Бога. Ты стоишь рядом и не понимаешь, как правильно реагировать, как правильно себя вести. Любое слово твое – неправильное. Любая реакция твоя неприемлема. А какая реакция правильная? Даже страдающая мать не знает. Она не знает, что облегчит ее страдания. Вот если сын из гроба встанет прямо сейчас, только это. Но так не будет, а значит – будьте все прокляты. Это очень страшно! 

«Он погиб первого января»

Зачем я все же начала это все писать? Знаете, есть вещи, которые пережить невозможно. Боль не пройдет никогда. Похороны своих детей – один из таких моментов. Но без Бога это еще невозможнее. Даже слова другого не могу подобрать. 

Фото 3 (83).jpg
Фото: ВКонтакте

Недавно я говорила с одной мамой, у которой сын умер от лейкоза. Прошло несколько лет. Ей тяжело, боль никуда не делась, в плане веры у нее произошел большой надлом. И все равно она говорит, что без Бога было бы еще хуже. Невозможно было бы вообще. И вера, даже остывшая, хоть какие-то силы, но дает.

– Вот два случая с одинаковыми обстоятельствами, – говорила мне Наталья о тех отпеваниях. – Но с совершенно разным разрешением. И я могу сказать только одно: без Бога пережить горе – это непосильная ноша, которая может убить.

Без Бога пережить горе – это непосильная ноша, которая может убить

Вы знаете, мы уже много раз рассуждали об этом с отцом Евгением, священником с новых территорий, и я уже много раз об этом писала. Батюшка давно заметил, что Господь часто вот так ставит рядом два одинаковых события, но люди вольны выбирать каждый свой путь. И часто один выбирает путь с Богом, а другой – без Него. И мы становимся свидетелями тому, что получается в итоге. А Господь этим показывает, что все не случайно. Хотела написать про «закон парных случаев», но не буду. А то меня опять чихвостить начнут за неправославность.

А в продолжение нашего разговора Наталья рассказала мне еще одну историю. У нее самой мобилизован племянник, так что все это коснулось и их семьи тоже. А у друзей в один день с этим ее племянником мобилизовали сына. Зовут его Лев. 

– И поехали они оба одновременно под Сватово, но в разных подразделениях, – говорила Наталья. – За всех молимся. Это наше общее. 

Племянник Наташин, слава Богу, жив. С ним за это время разные чудеса случались. Но это другая совсем история. А Лев погиб 1 января 2023 года. 

«Мама, ты меня отпускаешь?»

– Его отец рассказал нам все подробности, – делилась со мной Наталья. – Лёва позвонил им 30 декабря поздравить с Новым годом. «Хватит жить в кайф!» – сказал он младшим братьям. И еще много чего важного. Тепло поговорил с отцом. А у мамы спросил: «Мама, ты меня отпускаешь?» И она ответила: «Да, сынок». 1 января в их укреп прилетело. Лев и еще один парень были снаружи, шестеро ребят отдыхали после дежурства внутри. Вместо того чтобы залечь, по инструкции, в складки местности и не отсвечивать до конца обстрела, Лёва с товарищем рванули всех спасать. Всех вытащили. Все шестеро живы. Лёва и его товарищ погибли. Льву прилетело в лицо, он погиб мгновенно. За други своя. Не убив ни одного человека.

Льва привезли домой хоронить через три недели. И духовенство приняло решение вскрыть гроб. 

– Не было никакого запаха тления, – вспоминала Наталья. – Тело было мягким. Этому свидетели огромное количество народа. Льва переоблачили, хоронили с воздухом на лице. При погребении настоятель храма запел Пасхальный канон, который в итоге пели несколько сотен людей, которые пришли: и священники, и миряне. Я опять плачу, но это уже другие слезы. Похоронили его за алтарем храма. Позвонили из администрации, спросили: «Где хотите похоронить героя?» «За алтарем родного храма». Через пять минут позвонил секретарь правящего архиерея и сказал, что разрешительные документы готовы.

Вот так человек отдал душу свою за други своя. А был же обычный парень. Учился, потом работал. Ходил в храм, но в подростковом возрасте ушел. Вернулся через несколько лет. 

– По словам его отца, это было евангельское возвращение блудного сына. С радостью и со слезами, – говорила Наталья. 

Она рассказала мне еще много необычных, чудесных событий, связанных с воином Львом, которые происходят уже после его смерти. Но я, наверное, пока писать об этом не буду. Рано еще. Да и не хотелось бы, чтобы кто-нибудь «наступил» на это неосторожным необдуманным словом. Люди-то разные. Только скажу, что у Бога все живы. И путь к святости открыт каждому. 

У Бога все живы. И путь к святости открыт каждому

– Понятно, что родным тяжело. И мама плачет. Но все это очень согревает, очень поддерживает, – говорила мне Наталья. – И вера! Только вера и помогает все это пережить. Они – люди церковные. Мама – регент, папа – алтарник, катехизатор. А за что еще держаться, как не за веру? Очень страшно за людей, которые не верят в Бога, которым не за что ухватиться, которые не понимают смысла происходящего, которые приходят отпевать, только потому что так нужно. И вообще не понятно, как им можно все это пережить. А люди, которые переживают это с верой, им тоже больно, тоже тяжело. Но есть откуда брать силы и у Кого просить помощи. Господи, помоги бедным матерям! Это их жертвой еще жива наша Россия. Маме воина Льва Господь дал силы принять то, что ее сын ушел, и она сама сказала ему: «Отпускаю». 

С Богом можно пройти по воде

А эту историю мне рассказала Ирина, наша прихожанка. Примерно в то же самое время, как Наталья рассказала про Льва. 

У них мобилизовали племянника, Игоря. Он сын сестры ее мужа. Тогда же – в самые первые дни. И он тоже попал под то злосчастное Сватово. Пропадал без вести, потом находился, в итоге был ранен и лежал в госпитале. 

Фото 5 (5).jpeg
Фото: amurobl.ru

Ирина рассказывала, что хоть его и вылечили, но ранение у него было такое, что на фронт ему можно было не возвращаться. Но еще лежа прикованным к больничной койке, он рвался обратно, потому что «там мои пацаны». 

– С Игорем происходили разные вещи – то с документами что-то, то со здоровьем, – рассказывала Ирина. – И возвращение его в зону боевых действий постоянно откладывалось. Господь его как будто не пускал. Но Игорь настаивал. А мама его благословила. Это было в храме. Она перекрестила его и сказала: «Отпускаю с Богом, сынок!» У меня в голове все взорвалось: лишь бы она не пожалела об этих своих словах. Пожалела, триста раз пожалела, потому что вскоре Игорь погиб. Это было страшно. Там все было страшно. И похороны, и состояние Маришки, мамы его. Горе оказалось сильнее веры. И человек изначально церковный, она начала ругать и проклинать все и всех – страну, власть, армию, Бога. И тот день, когда сама сказала: «Отпускаю!» Перестала ходить в храм. Брат мой, отец Игоря, ходит, и ему легче. А она – нет, потому что не видит смысла и Бога для нее уже нет. А без Бога нет облегчения. И горе ее убивает день за днем. Она раньше была таким воином Христовым, так молилась за всех ребят. А теперь вот так... Теперь мы все за нее молимся. Хотя она и говорит нам этого не делать, что нет для нее теперь Бога. Но без Него она просто умрет. Сейчас она живет в аду. Сгорает каждую секунду. Это все очень страшно. Страшно хоронить своих детей. Не дай Бог такого никому, даже врагам такого не пожелаешь. Так что да, молим Господа, чтобы утешил Он ее, повернул опять к Себе. Утешил всех, потерявших на войне своих родных и любимых! 

Молим Господа, чтобы Он утешил всех, потерявших на войне родных и любимых!

Да, наверное, об этом нам всем надо молиться, потому что кроме Господа утешить этих матерей, жен и детей не сможет больше никто! Но это в принципе всего касается. Без Бога можно погибнуть на ровном месте. Не обязательно, чтобы случалось такое страшное горе. А с Богом можно пройти по воде, даже если совсем нет сил и на плечи давит бетонная плита. Но все это очень страшно. Правильно сказала Наталья: «Жертвой этих матерей еще жива наша Россия»... И пусть всем им Господь поможет увидеть свет Воскресения. И той, чей сын погиб на новых территориях от украинского снаряда. И тем, у кого есть силы жить дальше. И тем, у кого нет. Но для Бога все возможно. Только для Него.

Елена Кучеренко 11 октября 2024
Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить