Составитель этой книги – выдающийся иерарх Русской Православной Церкви, архиепископ Никон (Рождественский; 1851–1919). Долгие годы, будучи насельником Троице-Сергиевой лавры, он трудился на ниве книжного просвещения, и в 1885 году, еще в сане иеромонаха, опубликовал эту книгу, которую издательство Сретенского монастыря издает уже в пятый раз.
Салаты «второго дня»
Я любила Новый год с самого детства. У нас было много друзей и родни. И очень много детей разных по возрасту. Праздник в те далекие времена отмечали в нашем доме, потому что только у нас была большая квартира, да еще и в самом центре Москвы. Отмечали шумно, весело, с переодеваниями, с «живыми картинками», хлопушками, цветными конфетти, которые проникали повсюду и еще долго обнаруживались в самых неожиданных местах, напоминая о душистом мандариново-хвойном безобразии.
|
Взрослые специально выделяли нам комнату, накрывая детский стол с «шампанским». Мы пьянели не от шипучей фруктовой воды, а от обилия любимых и дорогих лиц, целой компании друзей, подарков, игр, возни под столами и диванами. От радостного детства, которое всегда уже само по себе есть повод для счастья и звонкого смеха.
Некоторые гости, кто жил далеко, оставались у нас ночевать. И это тоже было особенным счастьем. Нас клали по несколько человек на широкие диваны, детям постарше стелили на ковре. И мы потом, делясь впечатлениями о прошедшем празднике, никак не могли вспомнить тот момент, когда среди шушуканий, сражений подушками, смеха и криков всё-таки засыпали наповал, сдавшись усталости.
1 января все спали долго. А на кухне в это утреннее время, когда Москва, сонная и притихшая, еще только потихоньку просыпалась от ночного шума и веселья, царила наша любимая бабушка Катя. Ее и никто не звал по имени-отчеству. Все звали просто Катя. Она в своем праздничном платье с белоснежным воротником, нарядном переднике убирала остатки веселья, закрыв дверь, чтобы случайные громкие звуки не разбудили гостей, которых она знала, любила, большинство которых выросло на ее глазах. Все знали, что Катя была особым мастером «салатов второго дня». Она говорила, что не стоит доедать остатки праздника. Нужно создавать новый праздник. И ее ловкие руки резали, натирали, крошили. И все мы знали, что после пробуждения нас ждет особый стол, накрытый Катей-мастерицей. Салат «Ореховый», «Жемчуг» «Свекольный», «Мимоза», «Картофельный» и фирменная селедка под шубой.
Все мы знали, что после пробуждения нас ждет особый стол, накрытый Катей-мастерицей
Чуть смущенные после громкого праздника гости и хозяева усаживались за идеально сервированный стол. Нахваливали Катины произведения кулинарного мастерства. Женщины, причмокивая, уточняли рецепты. И мне, поверьте, больше всего запомнились эти салаты утра «второго дня». Это был как будто особый ритуал. Начало нового года вкусное и многообещающее. И так продолжалось много лет.
|
А потом однажды в жаркий июльский полдень наша Катя ушла. Так говорили взрослые. Я была в лагере на море. И узнала обо всем уже после приезда. Мир без Кати казался мне совершенно разрушенным и неполноценным. Я даже плакать не могла, только иногда удивлялась и не понимала, как это происходит. И как уходят самые родные люди. А потом снова был Новый год. Я проснулась утром и отчетливо поняла, что не будет салатов «второго дня». Никогда я не увижу больше мою Катю. Я закрыла глаза от страха. Но вдруг услышала легкий звон посуды, как тогда, в детстве. Я тихо выбралась из комнаты, промчалась по коридору, распахнула дверь на кухню в ожидании чуда... Там в красивом платье и Катином переднике стояла моя мама. Она крошила соленый огурец. Глаза у мамы были заплаканные. Она посмотрела на меня, потом прижала к себе: «Поможешь?» Я кивнула. Сначала за столом все вспомнили Катю, помолились за нее. Потом постепенно стол ожил, пошли улыбки, смех, рассказы. И мне впервые за много месяцев стало легко на душе. Как будто все рядом. И никто не уходил.
2 января 2022
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.