Человек ослеплен гордыней – в этом причина неверия

В издательстве Сретенского монастыря вышла книга Леона Костевича «Молись и кайся». Главный герой повести – бывший московский актер Эсхил Христофоридис, грек по происхождению. Он обращается в православие, уходит из театра и увозит семью к себе на родину – в провинциальный городок Святоград. Здесь Эсхил встречает старых друзей и старается приобщить их к вере. Нередко он действует с таким нажимом, что возникают нестандартные ситуации, иногда веселые, а иногда грустные.

– …А Бога все равно не существует, – примирительно подвел итог появившийся с бутылкой красного вина Пятигорский – темное стекло покрывали перья и какая-то труха. – Мне Петя рассказывал, ты воцерковленный теперь, но, прости за прямоту, я принципиально не верю – у меня всё-таки два образования.

Картинка.jpg
Леня точным движением ладони выбил из горлышка пробку. В старом буфете, напоминающем непритязательного фронтовика, нашлись стаканы. Авдеев и Христофоридис одновременно накрыли свои емкости ладонями, однако если от Петра после пароля «я за рулем» Пятигорский отстал сразу, то Христофоридису пришлось долго отбиваться. Лариса выглядела коварно обманутой, но не отнимать же бутылку. Довольный хозяин наполнил свой стакан. Пообещал: «Сейчас будет хорошо» и выпил.

– Так ты чем сейчас занимаешься, Эсхил? – выдохнул он.

Христофоридис облил пельмени сметаной, густо посыпал сверху черным перцем:

– Фильм о греках делаю. И все-таки скажи, – он направил в сторону Лени алюминиевую вилку с кривым зубом, – какая связь между твоими двумя образованиями и отсутствием Бога?

– Как – какая? – даже огорчился Пятигорский. – С теорией происхождения видов ты, думаю, спорить не будешь?

– Почему не поспорить, если это – теория, то есть версия. Дарвин ее как гипотезу выдвигал и даже сам в ней до конца уверен не был. Но люди подняли его предположение на щит, потому что оно оправдывало любые грехи – хоть блуд, хоть убийства: человек – не образ Божий, а животное! Никакой ответственности – природа меня таким сделала. Гитлер был дарвинистом, а Энгельс писал Дарвину: «Я считаю Вас своим союзником»!

– Но ведь ученые уже доказали – мир возник сам по себе из большого взрыва много миллионов лет назад, – наступал в ответ Лёня.

– Не доказали, а предложили теоретические выкладки, которые идее существования Бога не только не противоречат, но, наоборот, говорят, что мир возник не сам по себе.

Выпив, Леня стал неторопливым и рассудительным, как Марлон Брандо в «Крестном отце».

– Нет, старик, такой хоккей нам не нужен! – запротестовал он – Люди адронный коллайдер придумали, «Нобелевку» за стволовые клетки получают, ионы и кванты сосчитали, а ты мне рассказываешь, что мир создал Бог!

– Где же тут противоречие? Просто ученые постоянно открывают, как именно Господь устроил наш мир. Бог позволяет совершать научные открытия, чтобы мы видели Его Промысл, а мы в безмерной гордыне переворачиваем все с ног на голову и утверждаем, что наука доказывает отсутствие Бога! Не абсурд ли?

Ученые постоянно открывают, как именно Господь устроил наш мир
Авдеев и Лариса в ученую пикировку не вмешивались – ели и только улыбались друг другу во время особенно острых пассажей. Когда Христофоридис произнес слово «абсурд», в прихожей заверещал телефон. Лариса вышла, облокотив на край тарелки вилку с надкушенным пельменем.

– Если взять вселенную как саморазвивающийся механизм, то все становится логичным и понятным: случайным образом объединились атомы, – не уступал Пятигорский. – И такой вариант ответа не требует дополнительных вопросов типа: а кто создал Бога, а откуда взялся Бог?

– Значит, Бог и создавал этот мир из атомов!

– А не проще ли заменить Бога вполне известными и постижимыми законами природы?

– Да заменить-то недолго, но от этого Он существовать не перестанет.

Низко опустив голову, Леня почесал затылок обеими руками:

– Нет, я в общем готов даже признать, что существует некая сила, которая управляет всеми нами. Но что существует Бог, Которому можно молиться и Который что-то даст…

– То есть ты говоришь: я допускаю, что существует некая говорящая коробка, но это – не радиоприемник? Ты себя со стороны не слышишь! Вот скажи: кто приготовил эти пельмени?

– Ларисья, конечно.

– Я не верю. Где она? Покажи.

– Да она к телефону вышла. Вон, пельмень не доела. Ларисья, иди сюда!

– Я не вижу ее, поэтому не верю в то, что она сделала пельмени.

– Старик, это глупо.

– Глупо то, что говоришь ты! Потому что Бог постоянно подтверждает свое присутствие. Загляни в Интернет – мужик поссорился с женой, схватил сына-младенца и сиганул с ним с восьмого этажа. Мужик разбился, ребенок застрял в ветках дерева, остался жив. Это – не чудо?! Спроси Валентина – старика, который при храме живет, он в Курской битве участвовал. Только выполз из окопа, табаку у товарища взять, как в то место, где он только что сидел, снаряд попал. Тоже – не чудо?!

– Совпадение, – убежденно возразил Леня, наливая себе еще полстакана густого, как масляная краска вина.

– Господь творит чудеса, а люди, как бараны: совпадение! Какими надо быть закосневшими, чтобы не понимать – если кирпич падает человеку на голову, это не случайность: так не может само по себе совпасть, чтобы эти две точки пересеклись.

Господь творит чудеса, а люди, как бараны – совпадение!
– А если кирпич падает перед носом человека?

– Тоже не случайность: это предостережение.

– У тебя и так чудо, и так. Как же, по-твоему, должно произойти, чтобы было не чудо?

– Когда человек даже не знает, что где-то с крыши упал кирпич.

Пятигорский умолк, покачал в стакане вино:

– Как ты сказал… Ученые просто открывают, как именно Господь создал наш мир? Надо помозговать. – Вздохнул и выпил.

Вернувшаяся Лариса пододвинула ему тарелку с остывшими пельменями:

– Закусывай, горе!

– Наука! – пренебрежительно бросил Христофоридис. – Да наука до сих пор не придумала, как многие болезни лечить, не говоря уже о приборах, которые позволяли бы видеть существующий вокруг нас невещественный мир. Вот ты, Лёня, образованный человек, должен знать, что наше тело излучает тепловое инфракрасное излучение, а ведь мы его невооруженным глазом тоже не видим… Мы не видим его, но это не значит, что его нет.

– Ну, про невидимый мир – это уж совсем сказки, старик, – Пятигорский вытер с подбородка темно-вишневую жидкость.

Христофоридис встал, повернул под собой венский стул и уселся лицом к спинке:

– Просто человек не хочет признавать, что вокруг нас существуют ангелы и бесы.

– Давай-давай!

– Когда Левенгук в семнадцатом веке, разглядывая каплю воды в свой микроскоп, обнаружил микроорганизмы, ему тоже говорили: давай-давай! – неожиданно для самого себя поддержал Эсхила Авдеев.

– Гагарин был в космосе и сказал, что Бога там не видел, – непослушным языком сообщил Леня.

– Человек ослеплен гордыней. – Стул под тяжелыми телесами Христофоридиса охнул. – В необъятной вселенной он поднимается на каких-то сто двадцать километров и уже утверждает, что познал все тайны. Но, во-первых, фразу, которую якобы сказал про Бога Гагарин, произнес Хрущев, а во-вторых, сам Гагарин был верующим – в пятьдесят девятом тайно крестил дочь, а после полета ездил в Лавру и читал «Отче наш». Ты знаешь, что на пленуме ЦК он говорил о восстановлении Храма Христа Спасителя?..

Леон Костевич 27 мая 2019
Размер пожертвования: рублей Пожертвовать
Комментарии
Написать комментарий

Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.

Введите текст с картинки:

CAPTCHA
Отправить