Главная > Журнал > Бог и человек > Пастырские встречи. Таинство Крещения

Пастырские встречи. Таинство Крещения

Иеромонах Никодим (Бекенев)

Распечатать

Нужно ли крестить ребенка в младенчестве или ждать, пока он сам сделает свой выбор? Какова роль восприемников, и как говорить о Христе и вере с крещаемым? Обязательно ли приступать к Таинству Исповеди в семилетнем возрасте? Как преодолеть трудности воцерковления? Иеромонах Никодим (Бекенев) на встрече с прихожанами в кафе «Несвятые святые» ответил на вопросы о Таинстве Крещения.

– Отец Никодим, у меня вопрос о восприемниках или крестных родителях. Кто они, какова их главная задача?

– Как ни странно, в отношениях с Богом есть некая договорная часть. Ветхий и Новый Заветы являются договором Бога и человека. По сути, дело крещения – тоже договор. Через Таинство Крещения мы становимся частью единого богочеловеческого организма, заключаем с Богом некий договор, давая обеты в Святом Крещении. И человек, становясь восприемником, становится неким поручителем в этом договоре за семью, в которой крестят ребенка. Изначально так и было, что функции восприемников – это функции поручителей. Священник или епископ, то есть сама Церковь несет ответственность за тех людей, которым преподается Таинство. И Таинство Крещения совершалось после определенной подготовки – оглашения. Разумеется, это было обусловлено еще и тем, что большинство людей были просто неграмотными, не умели читать и писать. Естественно, чтобы их как-то просветить в вере, надо было с ними проводить отдельные занятия. У нас остались исторические памятники – огласительные гомилии святителя Иоанна Златоуста, а также святителя Кирилла Иерусалимского. Эти труды довольно-таки объемные – у святителя Иоанна Златоуста 19 бесед перед крещением и пять после крещения. Также люди, которые готовились к крещению, приходили в храм на службу. Они присутствовали в начале литургии, молились вместе с верующими, слушали чтения из Посланий и Деяний апостолов, отрывки из Евангелия. Подготовка к крещению была сложной и неизменной процедурой, но были случаи, когда надо было совершать крещение поскору, и невозможно было провести эту длительную процедуру целиком. Тогда кто-то из знакомых человека, желавшего принять крещение, из уже православных христиан, выступал в качестве поручителя. И гарантировал, что человек получит достаточное образование и будет находиться в Церкви, правильно понимая и изучая все законы, все то, чему его не успели научить.

Изначально восприемничество появилось именно так, а потом уже оно приобрело несколько иную форму, форму родства. Стать восприемником – это значит получить возможность породниться с какой-то семьей, с кем-то близким, связать себя некими духовными узами.

– Спасибо! И все-таки, какова после крещения роль восприемников?

– Мы крестим детей по вере родителей. То есть крестный не может вторгаться в семью и требовать чего-то. К сожалению, бывают такие ситуации, когда молодые люди приглашают кого-то из верующих родственников – свекровь, тещу, бабушку – стать крестной мамой своего ребенка. И этот родственник, как ему кажется, получает некую власть над семьей и начинает вторгаться в семью, требовать от них соблюдения неких правил, которые он считает нужными.

Становясь крестными родителями, вы должны изначально договориться с родителями физическими, потому что вы не главнее их. Вы являетесь гарантами. Вы должны сказать: «Вы приглашаете меня быть крестным – это определенная ответственность. Я выступаю перед Богом поручителем за вас и хотел бы договориться о том, что несколько раз в году мы с вами должны будем посещать храм». И вы должны являть ребенку веру. А если вы не обладаете даром веры, как вы можете передать ее ребенку? Ведь вопрос о том, можно ли крестить младенцев, возник еще в первохристианские времена. Святые отцы, принимая решение крестить младенцев, руководствовались жизнью апостолов, которые, как мы знаем из Деяний, приходили в дома и крестили семьи. В Деяниях не сказано, что была градация по возрасту, апостолы крестили всех. И если родители принимали эту веру, этот дар, то было понятно, что они передадут его своим детям. И любой родитель, наверное, должен это воспринимать так. Ведь самое ценное, что мы имеем, мы отдаем своим детям. Не материальные ценности, хотя и они, безусловно, важны, а духовные. Самое главное – мы даем детям нравственное воспитание, некие внутренние законы. И вера – это, наверное, самый главный родительский подарок, с которым приобретается все нравственное, что мы можем передать ребенку. Потому что этот дар не обесценится, если только мы его не обесценим. И вот это нужно донести до родителей. Что это не просто красивый обряд, когда мы макнем ребеночка в купель и довольные и счастливые поедем потом в ресторан, и станем еще более близкими друзьями. Нет, это определенная ответственность.

«Быть крестным – это определенная ответственность. Я выступаю перед Богом поручителем за вас»

– Прежде всего об этом нужно говорить священнику во время огласительных бесед?

– Да, на наших огласительных беседах мы стараемся об этом говорить, и я провожу их перед крещением. Конечно, это не 19 бесед, как у святителя Иоанна Златоуста, и не 24, как у святителя Кирилла Иерусалимского, и мы не заставляем оглашаемых ходить и слушать проповеди. Мы обозначаем некие важные понятия, рекомендуем духовную литературу, которую люди могут почитать, и объясняем меру их ответственности. Чтобы не получилось так, что человек делает это с желанием, но не понимая, что происходит.

– Давайте посмотрим на эту тему с другой стороны. А как о вере говорить с детьми?

– Конечно, в воцерковлении детей надо быть аккуратным, потому что можно просто переборщить. Взрослый человек может предъявлять себе требования и понимает, что ему нужно ходить в храм. Он определяет для себя некую интенсивность. Мы держим в уме апостольские правила, насколько часто нужно ходить. Но с ребенком немного по-другому. К сожалению, многие воспринимают это формально. Они считают, что надо почаще причащать ребенка, пока есть возможность. Благодать – не горох, не пух, не песок, ее невозможно затолкать и набить побольше. Она не измеряется количеством, здесь нужно какое-то разумение. И, приводя ребенка в храм, надо стремиться привить ему любовь к богослужению. Надо делать для него поход в храм событием торжественным, хорошим.

Я скоро разменяю третий десяток своего служения в священном сане и наблюдаю, как иногда наши благочестивые дети, которые приходят в храм с папами и мамами, через какое-то время перестают ходить. И еще и становятся противниками, иногда даже ярыми атеистами. Потому что родители перебарщивают.

С одной стороны, есть проблема взросления. Безусловно, в пубертатный период, когда начинает утверждаться взрослая личность, ребенок начинает говорить «нет». И это нормально. Не надо воспринимать это как что-то ужасное, кричать. И часто это «нет» в таких православных семьях бывает в адрес похода в храм. Почему? Дело в том, что есть некий социум, в котором живет ребенок. И он понимает, что школу прогуливать, конечно, можно, но ее нельзя отодвинуть, хотя это одно из самых нелюбимых мест, в основном. А что касается храма – большинство сверстников не ходит в храм. И в воскресенье они спят, они отдыхают, они счастливы. А его будят, и он идет и стоит на службе в храме. И это некий труд, и, возможно, это даже некий родительский произвол. И почему бы не сказать «нет» в ответ на этот произвол? Другое дело, если ребенок понимает, что это его жизненная позиция, что его вера – это его сокровище. И он имеет возможность выбрать. И может решить сам, что сегодня он высыпается, что он действительно устал. Но вы будете знать, что он все равно в какое-то ближайшее воскресенье пойдет в храм, потому что он будет желать этого, будет считать, что это его жизненная ценность, его принцип. И это выражение его самостоятельности.

Воцерковлять ребенка нужно деликатно. И поход в храм для него действительно должен быть праздником. И это не мое личное изобретение, об этом говорит и практика дореволюционного воцерковления, и практика работы с детьми.

– Согласно церковным правилам, дети начинают исповедоваться с семи лет. А можно чуть раньше или чуть позже?

– Да, многие считают – наступило семь лет, все, пора исповедоваться, вперед. А что может на исповеди сказать семилетний ребенок? Его учат родители. Некоторые мамы пишут детям на бумажке грехи. «Иди, скажи батюшке то-то и то-то, пускай он тебя поругает». И ребенок идет и привыкает, что исповедь – это некая пустая формальность, во время которой можно слукавить. С одной стороны, ребенку это интересно, потому что он становится как взрослый: все взрослые подходят, что-то говорят, и он. Но ребенок привыкает на исповеди лукавить. Потом, когда начинаются эти сложности, взволнованные мамы начинают говорить: «Батюшка, то скажите, то скажите…» Не работает уже. Потому что ребенок уже все знает. Стандартный грех, формальный, и каких-то особых переживаний по этому поводу нет.

Запрещать ребенку идти на исповедь – неправильно. Но толкать на нее – тоже неправильно. Иногда можно просто подвести ребенка и взять благословение на Причастие. И надо с неким разумением подходить – не стандартно, не формально. Самое страшное – это формализм в отношении с детьми. И знаете, парадокс – в советское время, когда были гонения, когда люди боялись ходить в храм, у многих остались прекрасные воспоминания о тех редких Причастиях, когда они приходили, как об удивительных событиях. И люди всю жизнь несут их в сердце. Это действительно потрясающе. А многие наши дети, которые в храм идут с ужасом, начинают ненавидеть Церковь, потому что надо утром вставать, потому что религиозные фанатичные родители заставляют их это делать. Деликатность нужна. Взрослый человек может себя заставлять, и для ребенка это тоже пример, когда он видит серьезность, такое родительское мужество, терпеливость, последовательность, когда родители от себя требуют и идут. Если хочет – присоединится, конечно, это надо приветствовать. Если не хочет, то тут тоже момент деликатный, потому что не хотеть он тоже может начать всегда. И надо искать какой-то подход. Чтобы это было его личной позицией.

Запрещать ребенку идти на исповедь – неправильно. Но толкать на нее – тоже неправильно

– Я хочу верить в Бога, и Россия – православная страна, но когда я прихожу в церковь, не всегда все понимаю. Как быть?

– Вопрос о том, как сделать богослужение более доступным, является для нас камнем преткновения. Есть ряд Поместных Православных Церквей, например, Болгарская и Сербская, где часть богослужения проводится на современном языке. Но здесь есть проблема. Есть наши исторические реалии – в Церкви много людей, которые не готовы будут это принять. Мы рискуем спровоцировать некие церковные споры, и в этом есть опасность.

Безусловно, церковнославянский язык – язык общения с Богом. И человек со временем начинает его понимать. Это вопрос навыка. Мы же читаем тексты. Хотя, конечно, с Богом надо учиться разговаривать и своими словами, и просить. Не всегда нужны мудрые и длинные фразы. Иногда можно просто сказать от сердца: «Господи, помоги!» Но с другой стороны, церковнославянский стал для нас такой поэзией в общении с Богом. Что же делать? И знаете, удивительная вещь: вера – это дар Божий. Это внутреннее состояние человека, и это не предмет для агитации. Человек получает этот дар и начинает стремиться к Богу, начинает выстраивать свои внутренние, сугубо личностные отношения с Богом. И тут уже начинается особый период формирования человека в Церкви. И если мы будем все переводить, делать все доступным, легким, я не думаю, что мы приобретем толпы молодежи и людей в храмах. Парадокс такой, но человек, приобретая этот дар, начинает общаться с Богом. Для него становятся понятны и язык, и богослужение. Церковнославянский язык дает какой-то дополнительный, более глубокий смысл, он открывается даже без специального обучения.

Человек, приобретая дар веры, начинает общаться с Богом. Для него становятся понятны и язык, и богослужение

– Отец Никодим, могут ли спастись неверующие? Я знаю, что часто этот вопрос задают, но вокруг меня очень много атеистов.

– Мы уже говорили, что Господь бесконечно милосерден и справедлив. И мы с вами не гадатели здесь. Мы не определяем – этот спасется, этот не спасется. Знает один Бог. Мы живем согласно законам Церкви, мы стали с вами православными христианами, мы знаем, что есть заповеди Божьи. Мы знаем, что мы грешники, и творим и хорошие дела, и плохие, но стараемся идти по пути заповедей Божьих и надеемся на спасение. Но мы также знаем, что Господь бесконечно милосерден, человеколюбив и судить будет всех по Своему милосердию, человеколюбию и по Своей Божественной справедливости. И если человек хороший, жертвенный, я думаю, что Господь воздаст ему. Это же гадание какое-то – спасется, не спасется. Знаем, что будет милосердный суд Божий над всеми людьми. А остальное – кто будет оправдан, кто нет – узнаем, если Господь даст нам такую возможность. Мы надеемся в нашей жизни только на то, что судить Он нас будет больше по милосердию и человеколюбию, чем по справедливости.

Мы надеемся только на то, что Господь будет судить нас больше по милосердию и человеколюбию, чем по справедливости

– Есть хорошие друзья, но они атеисты. И мне хочется с ними общаться, но они тянут меня за собой. Что мне делать?

– Вы знаете, в общении с неверующими можно найти какие-то точки соприкосновения. У нас у всех есть друзья атеисты. Я лично как священник принципиально решил для себя, что я общаюсь с разными людьми. Я ничего им не навязываю. В общении всегда можно поставить некие флажки – где можно, а где нельзя говорить о вере. В какой-то момент можно сказать, только деликатно, уважительно. Ведь интересно, что если бы апостолы общались исключительно с христианами, только с верующими людьми, то, думаю, по всему миру Евангелие бы не распространилось. Хочет человек – спрашивает, если я могу ответить – отвечу. Если я затрудняюсь ответить на какой-то вопрос, я не стесняюсь об этом сказать. Если его очень интересует этот вопрос, я наведу справки и дам ответ. Знаю, что бывают такие ситуации, когда человек может обратиться и сказать: «Батюшка, так и так, можешь помочь?» Тогда не отказываешься. Веры своей стесняться не надо, но и нахрапом брать тоже не надо. И определенные границы надо ставить, чтобы, самое главное, не глумились над вашими взглядами. Любыми взглядами. Ведь речь может идти не только о христианской вере, но и просто о жизненных принципах.

Иеромонах Никодим (Бекенев) 2 июля 2021

Издательство
Сретенского монастыря