Был у отца Василия кот, звали его Шарфик. Был он черный как смоль, а вокруг шеи, действительно, виднелась белая полоска, словно шарф. Голос у Шарфика был очень тоненький, нежный. Человек незнакомый оглядывался на голос, надеясь увидеть маленького котенка, а вместо этого видел хитрую физиономию огромного поповского кота.
Больше всего на свете Шарфик любил поесть. Правда, отец Василий заставлял жить своего питомца строго по уставу – во время поста ему не давалось ни молока, ни мяса. За это время Шарфик худел примерно в два раза, зато потом возвращался в свою прежнюю упитанную форму за одну Светлую седмицу.
Как-то раз Успенским постом залез Шарфик в кладовку к соседям и наелся вдоволь чужой сметаны. Однако был застигнут хозяевами врасплох и жестоко схвачен за хвост. От страха бедный кот так рванулся, что навсегда остался без хвоста. Дней десять сидел в углу мрачно, не пил, не ел, а потом снова повеселел, а без хвоста стал еще более живым и привлекательным.
* * *
Однажды отцу Василию подарили Рождественским постом целую баранью ногу. А жили мы тогда, в середине 80-х годов, весьма скудно. Приход был глухой, такие называли тогда «уход», потому что там служили только одну требу – отпевание. Очень часто у нас не было денег даже на хлеб. Так что баранья нога – это было целое состояние.
Целый месяц отец Василий постился, ждал того момента, когда он сможет сию ногу начесночить, нашафранить, наперчить да в русскую печь поставить. И вот торжественный момент настал. Отправляясь на ночную Рождественскую службу, он занес ногу в дом и положил ее на стол, чтобы та к утру растаяла.
После службы он открыл дверь на кухню и с удивлением обнаружил, что ноги на столе нет. Окна, двери были целы и невредимы, воры не могли проникнуть через замочную скважину, но окорока-то не было!
«Уж не бесы ли шутят?» – подумал отец Василий и в это время услышал странное кряхтение в углу.
«Уж не бесы ли шутят?» – подумал отец Василий
Там, возле печи, был довольно большой лаз для кота. Подпол на кухне был низкий, всего сантиметров 20, а лаз был для того, чтобы кот мог зимой ходить туда по нужде.
Отец Василий обернулся на звук и увидел, как в лазе застряла баранья нога, а Шарфик с другой стороны пытался ее затянуть под пол.
И тут отец Василий совершил роковую ошибку. Он громко топнул своим протоиерейским сапогом. Шарфик от страха дернулся из последних сил, и баранья нога навсегда исчезла под полом.
Пришлось батюшке разговляться капустой да картошкой – не разбирать же ему посреди зимы весь пол.
Несколько дней кот не показывал носа. А когда наконец вылез – толстый, сытый и довольный, – настоятельский гнев уже давно прошел, и он был наказан только словесно.
Так отпраздновал Рождество протоиерейский кот Шарфик.
Про козу Майку и «еврея» Петра
Как-то раз на родительскую субботу отец Василий попросил почитать меня в алтаре синодики об упокоении. Я вошел в алтарь с большим трепетом и благоговением, потому что раньше никогда в нем не был. Стал читать. Все было нормально, только почему-то в начале каждого синодика поминались «еврей» Петр, «еврей» Леонид и другие «евреи». Я удивился, конечно, такому благочестию, но вида не подал. Но когда в одном из помянников прочел: «корову Зойку и козу Майку», то рассмеялся. О. Василий был человек весьма строгий, попросил меня из алтаря выйти.
После службы я расспросил его о сугубой молитве за «евреев». Он ответил:
«Не за евреев, а за иереев. Прихожане ведь на слух все принимают. Сколько раз я им объяснял, что “иерей” – это не “еврей”, а батюшка. Но они все равно пишут “батюшку еврея Василия”. Я уже рукой на это махнул. А коз и коров они за каждой службой поминают. Тут одна бабка кошку свою принесла, говорит: “Помажь ей, батюшка, ножку маслицем, а то хромает”. Хорошо, что не собаку принесла...»
Вот такое благочестие было в Шаблыкино.
Из книги: Щербинин В.И. Сердце сокрушенно.
М. : Изд-во Сретенского монастыря, 2016
КУПИТЬ КНИГУ
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.