«Прощай, грусть!» и другие рассказы
Книга священника Игоря Сильченкова «"Прощай, грусть!" и другие рассказы» будет интересна всем, кто любит непридуманные рассказы, истории из жизни священников и книги «Зеленой серии надежды».
«Не оскудеет рука дающего»
Электричка была полупуста, несмотря на утренний час, и это радовало. Вошедшие с Олегом люди рассы́пались по вагону в поисках удобного места, а он уселся на первое попавшееся сиденье почти возле тамбура, рассеянно скользнув взглядом по развалившемуся напротив парню: впалые глаза с темными, словно у панды, кругами и лихорадочным блеском, суетливые движения... «Наркоман», – безошибочно диагностировал взгляд профессионального психолога.
Впрочем, на поприще «инженера душ» Олегу подвизаться пока не удавалось: стесненное материальное положение, необходимость кормить семью из семи человек и снимать угол вынудили его устроиться в организацию, обеспечивающую служебным жильем и занимающуюся вопросами, весьма далекими от интеллектуальной деятельности. Просуществовала, впрочем, она недолго, и крах ее, превратив Олега в бездомного и безработного, заставил его сейчас трястись в прокуренной холодной электричке, направляясь непонятно в какую подмосковную глушь, где какой-то строительный трест, если верить объявлению, сулил неплохой заработок и предоставлял жилье.
Смежив веки, мужчина стал неспешно читать утреннее правило, давно выученное наизусть. «Восставше от сна, припадаем Ти, Блаже, и ангельскую песнь вопием Ти, Сильне: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас…»
Чем глубже Олег погружался в молитву, тем беспокойнее ерзал парень.
|
– Слышь, ты… – сдавленно пробурчал он, – заткнись, а?
«Только скандала мне для полноты счастья не хватает, – подумал Олег, стараясь облечься в молитву, как в броню. – От одра и сна воздвигл мя еси, Господи, ум мой просвети и сердце, и устне мои отверзи, во еже пети Тя, Святая Троице: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас…»
– Ты долго будешь меня мучить? – завопил наркоман.
Пассажиры дружно оглянулись.
Слова молитвы устремлялись к Небу, как из бездонного колодца, откуда есть только один выход, неподвластный человеческому произволению
«Внезапно Судия приидет, и коегождо деяния обнажатся, но страхом зовем в полунощи: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас…» – слова молитвы устремлялись к Небу, как из бездонного колодца, откуда есть только один выход, неподвластный человеческому произволению.
«Платформа Лосиноостровская», – невнятно пробормотал женский голос в динамике.
Поезд замедлил ход. Парень вскочил и помчался к выходу, бросив на Олега полный ненависти взгляд.
***
Выйдя на безлюдную, открытую всем ветрам платформу, Олег оглянулся. Куда теперь идти? И спросить некого…
Обойдя деревянную будку с облупившейся масляной краской и поржавевшей вывеской «Билетная касса», молодой человек постучал в окошечко – никого! Он спустился с платформы и вышел на такую же пустынную привокзальную площадь.
Наконец из ближайшего переулка вынырнула женская фигура.
– Бабушка, не подскажете, как к строительному тресту пройти? – подойдя к ней, спросил Олег.
– К какому еще «тесту»? – недовольно проворчала старушка, решив, что молодой человек, очевидно, ее разыгрывает, а может, и нападение замышляет.
– Да не к тесту, а к тресту! – громче произнес Олег, подумав, что бабуля туговата на ухо.
– А ты на меня не кричи! – повысила голос случайная собеседница. – Не глухая… Нет тут никакого треста!
– Как нет?
– А так вот и нет!
– Тогда объясните, пожалуйста, как 27-ю улицу Металлургов найти.
– Так бы и сказал сразу… Иди туда, – и старуха, неопределенно махнув рукой, заковыляла дальше.
Серый, изрисованный граффити бетонный забор, вдоль которого Олег шел минут двадцать, казался бесконечным. Наконец показалась проходная, около которой курили двое мужчин.
– Мужики, как к строительному тресту пройти?
– О, явился за прошлогодним снегом! Нет его.
– Шутите? Вот объявление в газете: требуются специалисты… Жилье предоставляется… – подавленно пробормотал Олег.
– Какие могут быть шутки? Был трест, да весь вышел. В том году еще начальство сбежало.
– Почему?
– А кто их знает? То ли прогорели, то ли проворовались… Разное люди говорят.
Попрощавшись, Олег побрел обратно.
|
Зима, очнувшаяся на Сретение ото сна, вытряхивала из карманов остатки залежавшегося снега, роняя его на притихший поселок. Однако молодой мужчина не замечал ни снегопада, исступленно кружившего в неистовой пляске, ни мороза-шалунишку, норовившего побольнее ущипнуть за щеки. Олег держал в руках осколки разбитых надежд, не зная, что с ними делать, и старательно воспроизводил в памяти события трехдневной давности, когда объявили о ликвидации фирмы, словно отыскивая в них ключ к будущему.
***
Воспоминания так захватили Олега, что он не заметил, как вернулся в столицу. От дома его отделяло несколько станций метро. Прежде чем спуститься в подземку, он похлопал по карманам: там звенела случайно завалявшаяся мелочь.
«Пирожок купить, что ли? – подумал Олег. – Со вчерашнего дня ведь не ел».
Он направился в привокзальный буфет, расположенный в зале ожидания, сравнительно безлюдном.
– Молодой человек, можно вас попросить об одолжении?
Олег остановился. Перед ним стоял бомж, почти классический, если бы не интеллигентное лицо и какая-то внутренняя опрятность.
– Я вас слушаю.
– Юноша, купите мне, пожалуйста, пол-литровую бутылочку квасу – пить очень хочется.
«Да кого ж ты просишь, бедолага? – подумалось Олегу. – Самому побираться впору!»
Подойдя к буфету, он выгреб из кармана содержимое, пересчитал: 32 рубля. Взглянул на ценники: 30 рублей пирожок, 32 рубля – квас.
«Эх, помирать, так человеком! – беспечно решил Олег. – Прости-прощай, друг пирожок! Не судьба, видно...»
Купив квас, он вернулся с бутылкой к бомжу и, отдав ее, зашагал прочь; на пороге оглянулся – зал ожидания был абсолютно пуст.
Спустившись в метро, Олег открыл папку с документами, куда утром положил проездной билет. Под ним, невесть откуда взявшись, лежали две сторублевые бумажки.
13 февраля 2022
Размер пожертвования:
рублей
Пожертвовать
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.